Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая - Станислав Владимирович Далецкий

бывшим не полагалось.

Отец оформил брак с Фросей-крестьянкой, чтобы у него не отобрали усадьбу, на которую местная беднота не единожды зарилась, но не посмела отобрать дом, хозяйкой которого считалась крестьянка из бедной семьи. Домовитая и привычная к сельскому труду Фрося умело огородничала, разводила кур, выкармливала к осени поросёнка, и тем они жили с Петром Фроловичем. Особенно тяжело было, когда война прокатывалась через них, но, слава Богу, они уцелели, и дом сохранился.

Сейчас, по словам Фроси, стало много легче: она засадила картошкой прилегающий к огороду пустырь и надеялась осенью, продав часть урожая, запастись дровами на зиму и купить муки, а больше им ничего и не нужно. Неожиданно помощь пришла и от Лидии – сестры Ивана Петровича, муж которой, бывший лавочник, снова приподнялся с началом НЭПа, и Лидии удавалось немного помогать отцу деньгами и товаром из лавки. До прошлого года Петр Фролович ещё и учительствовал в помощь местному учителю, но с этого года в село приехал ещё учитель из уезда и, видимо, старому офицеру придётся прекратить просветительскую деятельность по причине ненужности и преклонного возраста.

Рассказ отца и его жены получился невесёлым, время клонилось к полночи, и Иван Петрович ушёл ночевать в свою бывшую комнату, где Фрося уже застелила ему гостевую кровать, оставшуюся после отъезда Ивана на учёбу к тётке. В прошлый свой приезд сюда с Надеждой, они с трудом умещались вдвоём на этой кровати, но тесноты не ощущали, обнявшись и прижавшись друг к другу даже во сне.

Утром, Иван Петрович, как и прежде бывало, проснулся от щебетания воробьёв, устроивших птичью свару на крыше над окном его комнаты. В родном доме он прекрасно выспался и, взглянув на часы, обнаружил, что уже девять часов – так поздно Иван Петрович давно не просыпался в последние годы. Одевшись по-домашнему, он вышел на кухню. Отец сидел за столом и пил чай со свежей малиной, беря сладкие ягоды из лукошка и запивая их чаем, настоянном на смородиновом листе. Увидев сына, он приветливо улыбнулся:

– Заспался ты, сынок, сегодня в родном доме, значит тебе хорошо и спокойно здесь. Я тоже поправился за ночь – спину отпустило, и можно заняться хозяйством, в огороде помочь Фросе окучивать картошку.

Действительно, по виду отец выглядел вполне здоровым, как может выглядеть старик на девятом десятке лет жизни.

Со двора пришла Фрося, и пока Иван Петрович занимался утренним туалетом, пожарила яичницу из четырех яиц, порезала ломтями свиного сала и выставила туесок с хлебом.

– Извини, Ваня, что опять яичницей угощаю и салом – больше нечем с утра попотчевать. К обеду зарежу курицу, сварю щей со щавелем, потушу курицу с картошкой, соленья ещё остались с прошлого года, деду четвертинку выставлю – царский получится обед по нынешним временам.

– Не огорчайся, Фрося, своей бедностью, знал я и худшие времена, – успокоил Иван Петрович подругу своего отца, – живы, здоровы и слава Богу, хотя, ты знаешь, что в Бога я не верю.

– Кстати, отец, почему ты вчера читал «Закон Божий»? Уверовал в Бога что ли на старости лет?

– Понимаешь, Ваня, когда прожил долгую жизнь, на краю её хочется понять: как жил, зачем жил, а священные писания как раз и толкуют о смысле жизни, которая по их понятиям заключается в вере в Бога – Христа и обещает верующим вечную жизнь души после смерти тела. Оказалось, что я толком за всю жизнь так и не прочитал весь этот «Закон Божий», который учил и в школе, и в артиллерийском училище. – Потому и стал читать сейчас на досуге эту книгу, как занимательную сказку для взрослых людей.

Вот немцы и поляки, что зверствовали на нашей земле в прошедшие годы – тоже христиане, но православных ненавидят больше чем иноверцев. Я почитаю сказки из «Закона Божьего» на ночь и сплю потом спокойно всю ночь, зная, что прожил свою жизнь здесь, на земле, достойно и вырастил детей: ведь именно в детях и заключается смысл человеческой жизни, как и любого зверя или птицы – тоже творений Божьих, как и человек.

Сегодня отдыхай дома, а завтра сходим с тобой на погост поклониться могилам твоей матери и дедов наших. Там, на погосте, в полной мере ощущаешь смысл бытия: мать твоя ушла в небытие, но остались вы, её дети. Уйдёте вы – останутся ваши дети, и так будет до скончания времён, если мы здесь, на земле, не уничтожим сами себя в погоне за богатством и вожделея стяжательства, в азарте алчности под прикрытием Божьих заповедей о человеколюбии к ближним своим.

Смысл жизни в детях не означает жизнь ради детей, а состоит в том, чтобы передать им наше понимание прожитого и помочь им стать лучше, чище и благополучнее, чем были мы на этой грешной, по мнению попов, земле, – закончил отец свои рассуждения и, улыбнувшись, добавил: – Видимо, становлюсь я по-старчески сентиментальным, коль излагаю нравоучения своему зрелому сыну, который и сам хватил лиха полной мерой. Прости, Ваня, старика за назидания.

– Ничего, отец, – я и сам понял смысл жизни своей после рождения дочери, а сейчас у меня уже трое детей, и надо вырастить из них людей, но не хищников, чем и буду заниматься все последующие годы жизни, пока дети не станут вполне самостоятельны.

Пойду пройдусь по окрестностям, вспомню свои детские годы – не сидеть же во дворе, размышляя о смысле жизни, – подвёл Иван Петрович итог своей беседы с отцом и пошёл со двора пешком к речке, где и проходили счастливые летние дни его детства.

Присев на берегу под берёзой, он смотрел на речные воды, которые протекали мимо и исчезали вдали за излучиной реки, как и в те далекие уже годы, – ведь прошло тридцать лет: целая человеческая жизнь с той поры, когда жизнь его только начиналась.

Годы жизни утекли сквозь время, как речные воды утекают сквозь пространство бесследно, сливаясь в туманной дали горизонта с небом: так и его земная жизнь однажды сольётся с небесной и скроется за горизонтом небытия, оставив лишь краткую память о себе в его детях.

От этих мыслей его отвлек плеск воды: стайка детей лет пяти-семи прибежала на речную косу, где и он купался мальчишкой, и затеяла возню на отмели, беззаботно плескаясь и бултыхаясь в водах, прогретых жарким, июльским солнцем.

Посмотрев на ребятишек, Иван Петрович отвлекся от своих воспоминаний и решил пройтись по селу и навестить сестру Лидию, жившую, по словам отца, на прежнем месте, что и в