Недотепа - Сергей Лукьяненко

Аннет, последний час хмуро порхавшая по комнате, спустилась к уху Трикса и прошептала:

– Милый, я слетаю поужинать…

– Куда?

– Да есть тут на окраине одна делянка… – туманно отозвалась фея. – Ты мне оставь кусочек пирожного, ладно?

– Какого пирожного?

– Того, что Щавелю принес кондитер в награду за… за один эликсир. – Аннет сегодня предпочитала изъясняться загадками. – Ну пока, милый!

Фея улетела, а Трикс, сбегав по просьбе волшебника к буфету за второй бутылкой, продолжил слушать историю о своем героизме. К вину он теперь притрагивался с осторожностью, но все равно вскоре начал клевать носом и едва не проспал возвращение Аннет.

– Всем чмоки в этом зале! – воскликнула фея, влетая в открытую форточку. И с веселым звонким смехом закружилась над столом в танце.

Щавель и Паклус, только что обсуждавшие, сумеет ли злобный витамант по дну морскому добраться до Хрустальных островов, замолчали и с любопытством уставились на нее.

– Что же вы такие грустные? – осыпая мага и рыцаря сверкающей серебристой пыльцой, вопрошала фея. – Почему вы не радуетесь вместе со мной? Я хочу веселья! Я хочу праздника!

– Скажи, Аннет, а ты не могла бы стать одного с нами роста? – спросил Паклус, поглаживая бороду.

Щавель, уже задававший когда-то тот же вопрос, скептически улыбнулся. Но фея неожиданно прекратила танцевать в воздухе и ответила:

– Да. Но для этого ты должен меня поцеловать.

– Я готов! – немедленно ответил рыцарь.

Аннет опустилась ниже и села на подставленную Паклусом ладонь. Щавель с сомнением хмыкнул. Рыцарь откашлялся, бережно поднес Аннет к губам и неловко чмокнул.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – взмывая к потолку, закричала Аннет. – Такой большой, а верит сказкам! Я фея цветов! Цветы – они маленькие! Я не могу вырасти! Ха-ха-ха-ха-ха! Что ты хмуришься, сэр рыцарь? Не надо! Каждый раз, когда ты хмуришься, в мире умирает фея!

– Если ты не прекратишь хохотать, то одна моя знакомая фея точно умрет! – рявкнул рыцарь, побагровев.

Фея презрительно хихикнула, но отлетела подальше и веселиться перестала. Улыбающийся Щавель сам сходил в свой кабинет, вернулся с большой коробкой шоколадных пирожных и выложил их на стол:

– Аннет, присоединяйся. Очень жаль, что ты не можешь составить нам компанию по-настоящему, но…

Упрашивать долго фею не пришлось. Трикс, который уже несколько минут задремывал, на секунду закрыл глаза – и обнаружил, что половина пирожных съедена!

– Ну ты даешь! – воскликнул он. – За одну секунду столько слопать!

Щавель, Паклус и Аннет недоуменно уставились на него. Трикс вдруг сообразил, что из кухни больше не слышны голоса Иена и Халанбери, под столом стоят пять пустых винных бутылок, а в руках мага откуда-то появилась дымящаяся трубка.

– Ты целый час проспал сидя, мой юный ученик, – мягко сказал Щавель. – Иди-ка ты в кровать. Можешь лечь в моей спальне, я сегодня переночую в кабинете.

– Это если мы вообще ляжем! – бодро сказал Паклус.

Трикс не стал спорить и ломаться – глаза так и норовили закрыться. Он побрел в спальню мага – судя по постели, за прошедшую неделю Щавель в ней ни разу не ночевал. Стянул ботинки, сбросил куртку и, не раздеваясь дальше, повалился на кровать. Книжку-Тиану, которую он, даже заснув за столом, бережно прятал за пазухой, Трикс переложил под подушку. Потом, не удержавшись, достал и некоторое время разглядывал обложку, осторожно поглаживая пальцем буквы Т, И, А, Н, А. Потом положил на кровати рядом с подушкой и уснул.

Разбудила его Аннет – наверное, уже под утро, так как в окнах светало, но по ощущениям Трикса – сразу же, едва он закрыл глаза. Вначале Трикс услышал тихую ласковую песенку:

Спи, моя радость, усни!В замке погасли огни.Феи притихли в саду,Стражники спят на посту,Месяц на небе блестит,Монстр в окно не глядит…Глазки скорее сомкни,Спи, моя радость, усни.Усни! Усни!

Колыбельная эта, будучи самой распространенной в королевстве, пользовалась тем не менее сомнительной славой. Говорили, будто среди людей она пошла от эльфов-кровопийц и прочего лихого волшебного народца, норовящего в ночной тиши напасть на сонного ребенка. Но эльфов и прочий сомнительный сброд давно уже загнали в глухие чащобы, а колыбельная обладала остаточной магией и прекрасно усыпляла непослушных детей. Ну не пропадать же добру? Так что все детство Трикс засыпал под эту песенку…

В замке все стихло давно,В мрачных застенках темно,Дверь ни одна не скрипит,И привидение спит,Кто-то кричит за стеной —Что нам за дело, родной?Глазки скорее сомкни,Спи, моя радость, усни.Усни, усни!

Напевая песенку, Аннет принялась подтыкать со всех сторон одеяло. Не то чтобы Трикс в этом нуждался – было тепло, но забота каждому приятна…

Сладко мой птенчик живет —Нет ни тревог, ни забот,Вдоволь игрушек, сластей,Нянечку, милый, не бей.Всё-то добыть поспешишь,Только б не плакал малыш…Нервы мои не тяни,Спи, моя радость, усни.Усни, усни!

Под знакомый с младенчества напев Трикс снова стал засыпать. Но Аннет внезапно замолкла. А потом больно ущипнула Трикса за щеку и возмущенно закричала в самое ухо:

– Ни стыда, ни совести! Ты что делаешь?

– Что? – Трикс испуганно сел на кровати, натягивая одеяло до подбородка.

– Ты затащил невинную девушку к себе в кровать! – Аннет обвиняюще указала на книгу.

– Но она же книжка! – возмутился Трикс.

– Ну и что?

– Но она же просто лежит рядом со мной! Вот, даже в балладах… – Трикс спросонку никак не мог вспомнить нужной истории, но потом строки из приключений барона Хмара всплыли сами собой. – Когда доблестный Хрей спас прекрасную Азоль из лап разбойников, он лег рядом с ней почивать…

Аннет нахмурилась. Спросила:

– Что, так и сказано?

– Ну да… лег почивать, а свой верный меч Оксогон положил между собой и Азоль…

– Вот! – Аннет затрепетала крылышками. – Единственная ситуация, при которой благородный юноша может лечь в одну постель с дамой – если между ними лежит острый меч!

Трикс подумал и решил, что Аннет права. В балладах либо герой ложился с дамой, а сразу за этим следовала свадьба, либо в постели они оказывались втроем – герой, его меч и его дама.

– У меня нет меча, – признался он. – Возможно, сгодится посох?

– Убери девушку в тумбочку! – топнув в воздухе ножкой, заявила Аннет. – Веди себя как подобает!

Пристыженный Трикс спрятал книгу в тумбочку, предварительно вытащив из ящика засохший сухарик, старую курительную трубку, пустой граненый флакон с надписью «Душистая вода № 4» и огрызок карандаша. Очевидно, все это принадлежало Щавелю.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});