У мужчин свои секреты - Кей Хупер

— Извини, если я тебя разбудила, — пробормотала Рэчел, оглядывая Эдама, на котором, кроме брюк, ничего не было.

— Я только что из душа, — ответил он, в свою очередь внимательно рассматривая ее. Рэчел держалась с каким-то неестественным спокойствием, которое его пугало.

— Проходи.

Она послушно прошла в глубь номера.

— Оказалось, что я запомнила твой номер, и вот… — Рэчел вдруг негромко ахнула, увидев его голую спину, испещренную длинными светлыми шрамами.

Эдам, который закрывал дверь, резко повернулся.

— Что, Рэчел?

— Боже мой!.. — прошептала она.

— Это совсем не так страшно, как кажется, — сказал он, сразу сообразив, в чем дело. Достав из шкафа рубашку, Эдам проворно надел ее и застегнул на две пуговицы. — Это всего лишь шрамы, которые в конце концов исчезнут…

— Но как… как они могли сделать с тобой такое?

— Они были плохими парнями, — с усмешкой ответил Эдам. — А плохим парням полагается поступать плохо. Ты, наверное, видела в кино: негодяи только и делают, что воруют и убивают, а положительные герои всех спасают.

Он взял ее за руку и заставил сесть на диван в крошечной гостиной.

— Присядь-ка… — сказал он. — Какие у тебя холодные руки — прямо как лед. Хорошо, что кофе еще горячий.

Она внимательно следила за ним, пока Эдам наливал в чашку кофе, клал сахар и размешивал. Кофе действительно был горячим, и Рэчел взяла кружку обеими руками, чтобы немного согреть застывшие пальцы.

— Пусть они негодяи, но я все равно… не понимаю.

— Ну и не надо, — откликнулся Эдам и улыбнулся.

— И они проделывали с тобой такое все пять лет?

— Нет, разумеется. Сначала за меня взялись действительно круто, но через пару месяцев им это надоело. Кроме меня, в тюрьме было еще несколько сотен «врагов государства», и — стараниями нового режима — это число постоянно росло. В конце концов про меня вообще забыли.

С этими словами Эдам опустился в кресло напротив и налил кофе себе. Сесть на диван рядом с Рэчел он почему-то не решился.

— Скажи мне теперь, — заговорил он, — зачем ты все-таки приехала? Нет, я, конечно, рад тебя видеть. Но отправляться ночью одной — это настоящее безрассудство. О чем ты только думаешь, Рэчел?!

Ему казалось, что Рэчел уже победила свой страх перед ним, и он был рад этому. И все же что-то заставляло Эдама держаться настороже.

— Я должна была задать тебе один вопрос, Эдам, — ответила она.

— Неужели с этим нельзя было подождать до утра?

— Важный вопрос, Эдам.

— Почему ты просто не позвонила?

— Потому что я хотела видеть твое лицо, твои глаза, — сказала Рэчел, и Эдам невольно вздрогнул. В ее взгляде снова появилось то странное спокойствие, которое так напугало его в первые минуты. Теперь же он был почти уверен, что балансирует на краю пропасти, не в силах предотвратить неведомую катастрофу, которая — Эдам чувствовал это каждой клеточкой своего тела — должна была вот-вот разразиться.

— Что же это за вопрос? — поинтересовался он, напуская на себя беспечный вид.

Прежде чем ответить, Рэчел наклонилась вперед и поставила на стол свой кофе, к которому она почти не притронулась. При этом ее взгляд ни на мгновение не отрывался от лица Эдама, и ему стало не по себе.

— Итак? — Он вымученно улыбнулся.

— Почему ты не сказал мне, что встречался с отцом в день, когда он погиб? — тихо спросила Рэчел.

Эдам понял, что не ошибся. Это действительно была катастрофа.

Глава 14

— Как ты об этом узнала? — спросил Эдам нарочито спокойным голосом и тоже отставил чашку с кофе в сторону.

— Я нашла ежедневник отца с расписанием деловых и личных встреч.

— И обнаружила там упоминание о том, что за несколько часов до своего рокового полета твой отец завтракал с неким Э. Делафилдом?

— Да. — Рэчел в упор посмотрела на него. — Почему ты ничего мне не сказал?

Эдам набрал полную грудь воздуха.

— Потому что… потому что тогда ты могла бы начать задавать мне вопросы, на которые я не был готов отвечать. Я не мог сказать тебе ничего, пока у нас не было доказательств.

— Доказательств? Доказательств чего? И у кого это — «у нас»?

Эдам предпочел ответить только на ее последний вопрос.

— У нас — это значит у меня и у Ника.

— Разве Ник тоже был с папой в тот день?

— Нет. Но он сразу поверил мне, когда я пришел к нему и рассказал о своих подозрениях. С тех пор мы начали работать вместе. Мы искали доказательства…

Рэчел заерзала на сиденье.

— Какие доказательства? — снова спросила она.

— Доказательства того, что катастрофа самолета, который пилотировал твой отец, не была случайностью.

— Папиного самолета? Ты хочешь сказать, что кто-то намеренно подстроил эту аварию? — По спине Рэчел пробежал холодок. — Ты в своем уме, Эдам? Кому понадобилось убивать моих родителей?

— Только мистера Дункана, Рэчел. Твоя мать погибла случайно. Она не должна была никуда лететь в тот день, и я до сих пор не знаю, как она оказалась в самолете.

— Она иногда летала с папой, когда у нее было желание. Но, Эдам, комиссия Федеральной авиационной службы установила причину катастрофы. По их сведениям, случайная электрическая искра воспламенила пары бензина. Это был несчастный случай!

— Я слышал об этом.

— Тогда почему ты думаешь,что эксперты ошиблись?

— Потому что эта катастрофа произошла у меня на глазах, Рэчел. Я был в аэропорту и ждал своего рейса, чтобы вернуться в Калифорнию, когда твой отец взлетал по резервной полосе, предназначенной для частных машин. Я видел, как его самолет оторвался от земли, а потом — взорвался в воздухе. Через несколько дней мне удалось побывать на месте его падения, и я все как следует осмотрел. Эксперт Федеральной авиационной службы должен был прийти к тем же выводам, что и я, но в его отчете почему-то оказалось записано, что причиной несчастного случая явилась «неисправность электрических цепей». Я не знаю, был ли он некомпетентен или просто подкуплен, но факт остается фактом: катастрофа была подстроена. Я в этом убежден, потому что нашел кое-что среди обломков.

— Что? Что ты нашел?!

Эдам слегка наклонился вперед.

— Я неплохо разбираюсь в электронике, Рэчел. И я лучше многих профессиональных пилотов знаю, какое оборудование должно находиться на борту самолета того или иного типа. На месте катастрофы я обнаружил какие-то странные детали, которые сразу показались мне подозрительными. Я не знал, что это такое, — взрыв уничтожил почти все, — но был уверен, что это не может быть штатный прибор. Мне удалось установить также, что он был подключен к альтиметру. Несомненно, этот прибор — назовем его таймером — и несколько унций мощной взрывчатки, размещенные возле топливных баков, и привели к тому, что, достигнув определенной высоты, самолет твоего отца превратился в пылающий огненный шар.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});