Прости, но я хочу на тебе жениться - Федерико Моччиа

безвольным, решения не находилось, но да, я хорошо справился…» Флавио глупо улыбается: «Я посту-пил правильно. Что я говорю? Я не принимал этого решения. Она все решила. Кристина, что тебя внезапно так задело? Всегда есть что-то, кто-то, какой-то случай, история, фильм, момент, который становится важным для понимания, что произойдет дальше, может быть через несколько часов, дней, недель, месяцев. Стимул, чужое мужество, которое вдохновляет тебя, кто-то, кто покажет тебе то, что ты, возможно, не хотел увидеть, и вы-тащит тебя на новую дорогу. Что из этого произошло с тобой, Кристина? Что заставило тебя совершить этот шаг?» А потом у него в голове внезапно звучит еще одна песня: «Шаг назад, и я уже знаю, что был неправ, и у меня не хватит слов, чтобы сдвинуть солнце. Шаг вперед – и голубое небо и все остальное весит меньше, чем твои слова, которые заставляют солнце двигаться». «Шаг назад», Negramaro[42]. «Это ее любимая группа. Иногда она рассказывала мне о чем-то, читала эсэмэски, какие-то новости, поразившие ее, но я и минуты не мог послушать, перебивал и начинал говорить о чем-то другом… Дурак. И кто знает, сколько раз я это делал и какие важные темы пропустил. И даже не заметил. Я всегда любил тебя. Но как можно просто взять и потерять любовь?» А потом он пытается выяснить, не могла ли одна из фраз в песне стать ключевой… Но ничего не выходит. Может, он никогда и не узнает. Они говорили всю ночь. Он так старался убедить ее. Ничего не получилось. Ничего нельзя поделать. Флавио отворачивается, сжимается в комок, будто нуждается в защите. Песня Баттисти продолжает крутиться у него в голове: «Я чувствую себя пустым пакетом, брошенной вещью». А потом он чувствует себя таким одиноким, как никогда раньше, будто потерял все, кажется, все исчезло: реальность, жизнь, дом, офис, работа, как если бы он оказался в открытом море после кораблекрушения. У него начинается приступ паники, одышка, сердце колотится с невероятной скоростью. Тахикардия. Ужас. Он достает из кармана мобильный телефон. Вытащить сразу не удается, телефон цепляется за что-то, но наконец у Флавио получается, он открывает, ищет имя. А вот и оно. Кристина. Но эта песня снова обрушивается на него. И на этот раз слова кажутся такими резкими, безаппеляционными, решительными. Как будто кто-то кричит внутри него: «Гордость и достоинство! Подальше от телефона…» И Флавио закрывает мобильник. Дыхание медленно возвращается в норму. «Подожди хотя бы минуту… Если нет… Сам знаешь…» – играет она дальше. Флавио улыбается: «Да. Ты совершенно прав, Лучо». И кладет телефон обратно в карман.

В дверь стучится Пьетро:

– Эй, ты там? Все в порядке? Суши привезли. Я уже собираюсь есть.

– Хорошо, иду…

Вскоре после этого Флавио выходит из комнаты, идет в ванную, умывается, вытирает лицо и садится перед Пьетро. Тоже начинает есть.

– Хорошо… Но темпура не очень-то вкусная.

Флавио улыбается:

– Думаю, одному из нас действительно нужно научиться готовить.

– Ага… – Пьетро улыбается, вытирая губы. – Ты помнишь «Странную парочку»?

– Да, очень крутой фильм.

– Ну, я буду Уолтером Маттау, тем, у кого было полно женщин, и тебе тоже найду, а ты будешь Джеком Леммоном, он как раз умел готовить.

– Хорошо. – Флавио пробует еще один кусок лосося. – Эй… Мы можем и дальше заказывать японскую еду, сашими очень свежие и вкусные!

Пьетро улыбается:

– Придется найти другую компанию. Та девушка, которая их привезла, была слишком уж страшной!

Глава шестьдесят восьмая

Некоторое время спустя. Ночь Святого Валентина. Ночь любви. А еще ночь веселья, музыки, разговоров и событий. Ночь искусств. Ночь великих умов.

– Привет, Алекс, что ты делаешь? Ты не отвечал! – Ники затыкает второе ухо, чтобы лучше слышать ответ – в коридоре очень шумно.

– Прости… Мы ужинаем с менеджером и остальными, я поставил телефон на беззвучный и оставил в кармане пиджака, а пиджак повесил на стул, не услышал, как ты звонила…

– Эй, слишком много слов… А сегодня день Святого Валентина! Хотя я не хотела праздновать, потому что мне нравится плыть против течения… А ты так извиняешься… Что я теперь беспокоюсь!

Алекс встает из-за стола:

– Извините… – Он отходит в угол зала, где потише, чтобы спокойно поговорить. – Дорогая, прости, но ты с ума сошла, раз говоришь такое. Как ты можешь думать…

И он хотел добавить: «После всего, что я тебе сказал! Ты можешь в это поверить? Я попросил тебя стать моей женой!» Но он предпочитает выслушать быстрый ответ Ники:

– Какое это имеет отношение… Ты всегда так думаешь! А расслабляться в этом деле нельзя ни на минуту… Так что я хочу знать: где ты, с кем ты и что ты делаешь?

Алекс смеется:

– Эй, диктатор Ники! Ты меня пугаешь…

– Да-да. – Она тоже смеется. – А сейчас отвечай.

– Я в «Duke’s» на вьяле Париоли. Со мной Солдини, Алессиа, директор с женой и новая ассистентка…

– Ах… Солдини и Алессиа сказали мне, что теперь они вместе, счастливы и влюблены, так?

– Да… – Алекс волнуется. Он уже знает, к чему это приведет.

– Директор с женой, пусть мы и не знаем об их чувствах друг к другу, все равно остаются директором и его женой, так?

– Ты права…

– Вопрос только в том, кто эта новая ассистентка.

– Ну нет… Тут не о чем говорить, у нас новая работа, мы впервые будем заниматься производственной частью, а она уже такое делала.

– Я имею в виду, она хорошая?

– Несомненно…

– И красивая?

Алекс закрывает глаза и скрипит зубами, он знал, что в конце концов этот вопрос прозвучит.

– Ну да… Вроде того.

И в такие моменты нужно выбрать наилучший ответ, самый быстрый, чтобы не попасть в ловушку женской интуиции, этой уникальной способности женщин схватывать все на лету и улавливать все нюансы, особенно те, которые никак не должны проскользнуть.

– Вроде того… Я поняла. Она очень красивая.

– Я сказал: «Вроде того».

– Да, вроде красивая!

– Неважно. Как ты догадалась?

– Ах, так я была права! Алекс?! Почему ты мне сразу не сказал?

– Нет, дорогая, я шучу… Слушай, я думаю, что она симпатичная, и кто-то может посчитать ее даже красивой… Но мы уже слишком долго об этом говорим.

– И все, что ты говоришь, звучит неубедительно.

– Я бы хотел сейчас оказаться рядом с тобой. – Он улыбается. – Это тебя убедит?

Ники тоже улыбается:

– Немного… Но не достаточно.

– Я люблю тебя.

– Вот теперь все понятно… Я убедилась. Знаешь, жаль, что ты не можешь прийти. Но я думаю, так