Равника (ЛП) - Вайсман Грег

***

Не успела я как следует рассмотреть новёхонький обелиск в центре площади, как мой взгляд сам собой упал на огромную пирамиду в её дальнем конце. В какой-то момент — совсем недавно — она выросла из-под земли, потеснив здания, сады и всё, что находилось там раньше. Я была так поражена, что едва могла вспомнить, что именно было в этом месте лишь накануне вечером.

Неужели всё это было настолько незначительным?

Знаете, было что-то ироничное в том, что кто-то вроде меня может оказаться таким забывчивым.

— Это и есть злой дракон? — нервно спросил Тейо.

Поначалу я решила, что он говорит о статуе на вершине обелиска. Но его взгляд тоже был прикован к пирамиде. Точно, на её вершине виднелась ещё одна статуя дракона — вот только эта статуя внезапно повернула голову и посмотрела примерно в нашу сторону. Я была уверена, что он смотрит не на меня, так что я поверила Тейо, когда он сказал: — Такое чувство, что он смотрит прямо на меня.

Но я ответила: — Это вряд ли. Во всяком случае, начала так отвечать. Но вторая половина моей фразы была уничтожена оглушительной звуковой волной и порывом горячего пустынного ветра в спину, который в прямом смысле сбил нас с ног.

Я поднялась первой. Тейо остался на четвереньках, дрожа и бормоча себе под нос: «Проснись, проснись, проснись…»

Услышав треск ломающейся каменной кладки, эхом разнёсшийся над площадью, я обернулась посмотреть, что там происходит. Позади нас раскрылся гигантский — ярдов пятьдесят в высоту — портал, который мгновенно обратил в руины Канцелярию Договора, разрубив её почти пополам. Из портала лился мягкий фиолетовый свет, казавшийся почти умиротворяющим — ну, если не считать тех разрушений, которые вызвала и до сих пор вызывала эта дыра в пространстве. Какая-то огрица споткнулась и упала на землю; появление портала испарило ей добрую четверть тела. Потрескавшийся фасад Канцелярии обвалился, похоронив под собой ещё двух бедолаг.

Это был настоящий спектакль ужасов. И вовсе не такой весёлый, как у ракдосов.

Я оглянулась на дракона. Мы были слишком далеко, чтобы я могла рассмотреть выражение его лица, но я чуточку телепат, а от него волнами расходилось мысленное злорадство. Злорадство и его имя.

Болас. Никол Болас.

От этого у меня по спине побежали мурашки.

А потом всё стало только хуже…

***

Женщина в элегантном чёрном платье с волосами цвета воронова крыла осторожно ступала среди обломков. Поднявшись на вершину рухнувшей балюстрады, она выпрямилась и остановилась.

— Из этой геометрии что-то выходит…, — пробормотал Тейо. Я не сразу догадалась, что он имеет в виду круглый разрыв в пространстве. Я посмотрела туда.

Армия. Сквозь портал маршировала армия. Они сверкали синими металлическими отблесками в лучах утреннего солнца. Я решила, что они очень красивые. Вы только не подумайте, что я полная идиотка. Армия, марширующая по Равнике — нехороший знак, какой бы блестящей она ни была.

Врановолосая женщина поднесла к лицу ещё одну блестящую штуковину. Когда она убрала руки, я поняла, что это металлическая вуаль из полированных золотых звеньев, которые тоже сверкали в лучах солнца. На открытых участках её кожи загорелись фиолетовые линии, письмена, вроде татуировок. Мне показалось, что я слышу её крик. Но я не могла сказать, кричит ли она вслух или только в своей голове.

Или это всего лишь, ну, знаете, проекция моих страхов?

Когда её голые руки засветились ярче, металлическая армия тоже начала светиться. Даже с такого расстояния я увидела, как их глаза стали фиолетовыми, в цвет татуировок Врановолосой госпожи. В любом случае, армия дружно замерла и повернулась к ней, после чего очевидным взмахом руки она направила свои блестящие войска прямиком к людям, которые ещё не успели оправиться после вызванных порталом разрушений и теперь просто стояли, тупо уставившись на приближающуюся орду.

— Что нам делать? — прошептал Тейо.

Честно говоря, мне и в голову не приходило сделать хоть что-нибудь — ну, разве что убежать и спрятаться. Но вместо этого я молча застыла на месте, глядя, как первый металлический воин приблизился к молодой женщине, пытавшейся вытащить своего мужа, или возлюбленного, или брата, из-под каменного завала. Подняв взгляд и увидев воина, она не смогла пошевелить ни единым мускулом, даже когда тот подошёл вплотную и свернул ей шею. Мы были далеко от неё, но всё равно услышали этот мерзкий хруст, почувствовали его всем телом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что нам делать? — повторил Тейо.

Я не знала. Бойня продолжалась. Наступающая армия двинулась вперёд, убивая всех на своём пути. Когда они приблизились, я поняла, что это нежить: люди, минотавры, авены и другие виды, с ног до головы покрытые каким-то металлическим синим минералом. Скоро они доберутся и до нас. Я не могла думать. Не могла пошевелиться. Не могла даже говорить, что для меня было очень странно.

Внезапно я услышала раскаты грома. Мы оба повернулись. Это был мастер Зарек, который расстреливал металлических захватчиков молниями из раскалённых добела ладоней, нередко испепеляя двух или трёх за раз. Он шёл вперёд с гримасой ярости на лице, его волосы стояли дыбом, и синие воины разлетались перед ним на куски.

Госпожа Кайя тоже была здесь; она обнажила свои длинные клинки, чтобы защитить рыжеволосую мать, прижавшую к себе рыжеволосого ребёнка, и бросилась на немёртвого убийцу, уже занёсшего меч над головой молодой женщины. Кинжалы госпожи Кайи, объятые лиловым светом её магии, глубоко вошли в спину существа. Оно рухнуло прямо перед визжащей матерью, которая прижала сына к груди и смотрела на Кайю больше с ужасом, чем с благодарностью.

— Бегите! — крикнула им Кайя.

Женщина, наконец, опомнилась и убежала с ребёнком на руках.

По какой-то причине это заставило опомниться и нас с Тейо.

— Мы можем им помочь? — спросил он.

— Думаю, можно попробовать, — ответила я, хоть и не была до конца в этом уверена.

Ещё двое монстров набросились на госпожу Кайю. Ближайший из них, тот, что покрупнее, взмахнул топором, но Кайя стала бесплотной, — я знала, что это был один из её мистических талантов, — и топор прошёл сквозь неё, не причинив вреда. Кажется, это озадачило нападавшего, а Кайя, воспользовавшись моментом, снова уплотнилась и перерезала горло второму существу. Казалось, что бледно-фиолетовое сияние её кинжала пару мгновений боролось с тёмно-фиолетовым светом, исходящим из глазниц и картуша воина. Но сила госпожи Кайи, словно яд, просочилась в труп, пропитав его насквозь. Он упал.

Она повернулась к обладателю топора, который как раз замахнулся на неё. Она опять стала неосязаемой, и топор снова прошёл насквозь, а противник, раскрывшись, получил оба кинжала в живот. Он не упал сразу, и Кайя — вернув себе плотность — рванула кинжалы вверх, вспоров ему брюхо. Примерно так же поступила бы и моя мама.

Или Гекара. Мне стало интересно, где же она. Но я, наверное, была даже рада, что её здесь нет. От радости она могла совсем потерять голову — и погибнуть, или что-нибудь в этом духе.

Тем временем мастер Зарек занял оборону наверху парковой скамейки, защищая ещё троих детей. Один из них прижимал к себе резиновый мячик с той же самоотверженностью, с которой ранее мать прижимала своего сына. Раль разил металлических воинов направо и налево, но, когда к нему присоединилась госпожа Кайя, стало ясно, что надолго их — всех нас — не хватит.

Вскоре на неё снова напали. Её тело опять потеряло осязаемость, и воин, споткнувшись, прошёл прямо сквозь неё. Он развернулся. Она тоже развернулась, уплотнилась и вогнала ему кинжал глубоко в глазницу, пронзив то, что осталось от его мозга. Воин рухнул, как марионетка, у которой обрубили ниточки.

Но она засмотрелась на это чуточку дольше, чем следовало. Минерализованный минотавр врезался в неё, отшвырнув на брусчатку. Кряхтя, она поднялась на ноги.