Драконы Вавилона - Майкл Суэнвик

И она унеслась в вихре танца.

Какую-то секунду Вилл задумчиво созерцал террасу, полную несравненных красавиц, любая из которых была бы в восторге от возможности потанцевать с ним, пофлиртовать с ним, проболтать с ним до самого рассвета. Любая, кроме единственной женщины, которая была ему нужна. Ну какова вероятность такого положения вещей? Не лежит ли на нем проклятие максвелловского демона, способного обратить все вероятности, превратить две теплые комнаты в нестерпимо жаркую и леденяще холодную, сделать любовные слова отвратительными для уха любимой, а ее саму, его отвергнувшую, еще более для него желанной?

А тем временем на другой стороне террасы цирковой медведь отчаянно махал правой лапой, пытаясь привлечь его внимание.

Кое-как сохраняя видимость апломба, Вилл нырнул в толпу и стал пробираться на выход. Выйдя из зала, уже в буфетной он спросил у слуги, где тут мужской туалет.

— Мимо этих жаровен и направо, — сказал карлик, даже не пытаясь изобразить поклон.

Туда Вилл и поспешил, почти уже ничего не видя.

Проблевавшись в унитаз, Вилл сдернул маску, и костюм Пьеро тут же исчез. Затем он прополоснул рот, плеснул холодной воды на лицо и причесался. На жилете его смокинга были два пятна от золотой пудры. Он сколько мог вытер их влажной салфеткой и попытался взять себя в руки. Он чувствовал себя абсолютно выжатым и сильно подозревал, что может отключиться совсем, настолько болела голова.

Пока еще оставались силы, Вилл вынул из кармана мешочек из кожи феникса, развязал его и достал бритвенное лезвие, обрезок пластиковой «макдоналдсовской» соломинки и пузырек эльфийской пыли. Вытряхнув пыль на гранитный подзеркальник, он разгреб ее бритвенным лезвием на две дорожки и поочередно их занюхал.

И, словно кто-то открыл Врата Рассвета, покинувшая было его энергия стала втекать обратно. Мысль об освещенном луной зале, полном прекрасных сильфид, наперебой старающихся попасться ему на глаза, перестала наполнять его ужасом. Вилл снова надел маску и покинул туалет.

За дверью его ждал медведь. Он стоял, скрестив руки и облокотившись о стену, рядом со скромной гравюрой Рембрандта, одетой в пышную золотую раму.

— Наконец-то я тебя поймал.

Медведь спрятал маску в жилетный карман и превратился во Флориана Л'Инконну.

— Я видел, как ты беседовал с этой ведьмой из политической безопасности. — Флориан вынул серебряный портсигар и открыл его. — Курить будешь?

Когда Вилл помотал головой, он достал сигарету, постучал ею о портсигар и небрежно сунул ее в рот — текучая изящная комбинация движений, тут же взятая Биллом на заметку: после небольшой тренировки он мог бы ее повторить.

— Ведьма? — С почти непростительным запозданием Вилл решил разыгрывать дурачка. — А-а, эта. Она что, правда из этих, как они там, органов? Думаю, она хотела заковать меня в кандалы и утащить в свои казематы.

— Здесь ты в полной безопасности, какие бы дела на тебе ни висели. Они не решатся задержать ни одну особу, находящуюся под покровительством рода Л'Инконну, а этот статус распространяется и на наших гостей.

— Я не совсем уверен, что попадаю под определение гостя. Коротышка настойчиво намекал, что это не так.

— Коротышка? Если ты имеешь в виду Хротгара Тал-вегссона, я бы очень тебе советовал никогда не использовать при нем этого мамашиного словечка. Такая вольность не сошла бы с рук даже мне. Хотя, в общем-то, Хротгар мужик неплохой. Познакомитесь поближе, он тебе даже понравится.

— Это он напустил на меня эту Зорю Вечернюю.

— У нас с ним была уже беседа на эту тему, и могу тебе твердо обещать, что такого больше не повторится. Я вижу, — он указал сигаретой, — что ты повернул кольцо камнем вниз.

— Оно привлекает слишком много внимания. Было очень приятно с тобой поболтать, — соврал Вилл и коротко поклонился, — но мне уже нужно идти.

За его спиной кто-то прокашлялся. Он повернулся.

Три ряда зубов, похожих на кинжалы. Львиное тело. Косматая рыжая шерсть. Голубые глаза. Острые собачьи уши. Поросшая перьями спина. Бородатое человечье лицо. Длинные, подкрученные кверху усы. Длинный, с жалом, как у скорпиона, хвост. Все эти черты были так гротескно несовместимы, что в первое мгновение Вилл даже не смог составить из них одно существо. Но затем все стало понятно.

Мантикор расплылся в улыбке, широкой как океан.

— Не покидай нас, кореш. — Из его пасти разило подгнившим мясом. — Не покидай, пока босс тебе не позволит.

Вилл сунул руки в карманы и вызывающе побренчал монетами. Тем временем он заглянул внутрь себя, где молча и настороженно лежал дракон, и спросил: что мне делать?

Они приперли тебя в угол. Сделай вид, что ты этого не замечаешь. Подыгрывай им во всем. Жди удобного случая.

— Я уйду, когда захочу и куда захочу. А что до твоих угроз, — он вынул руку из кармана и щелкнул под носом чудовища пальцами, — вот они мне что!

Мантикор презрительно фыркнул. Несмотря на все свое вызывающее поведение, Вилл был в ужасе. При поддержке дракона с Флорианом он уж как-нибудь справится. Но не с мантикором. Мантикоры прославились свирепостью. Гюстав Флобер писал от имени такого существа: «Лоснящийся багрянец моей шкуры сливается с блеском великих песков. Я выдыхаю ноздрями ужас пустынь. Я изрыгаю чуму. Я поедаю войска, когда они забираются в глушь»[57]. Никто из живых не может с уверенностью сказать, что эти слова всего лишь метафора.

Да уж, попал так попал.

Успокойся, прошептал внутри него дракон.

— Так вот в чем наша с тобой проблема, — начал Флориан, дружелюбно беря Вилла под руку. — Мы оказались в состоянии квантовой неопределенности. Либо ты, как думает Хротгар, мошенник, либо законный наследник Его Отсутствующего Величества. — Он вел Вилла по коридору прочь от бального зала. — Возможно, во мне говорит романтик, но я бы очень хотел в тебя поверить.

— Верь во что хочешь, но я и не мошенник, и не наследник.

— Да-да, конечно. Здесь существует три возможности. Одна — это что ты жулик, самый обычный, без всяких фокусов. В каковом случае ты будешь быстро разоблачен, и я в этом деле не нужен. Вторая — что ты ни в чем не повинный парень, случайно вляпавшийся в чужие махинации и погрязший в них так глубоко, что не видишь теперь другого выхода, кроме как выгребать вперед и вперед в отчаянной надежде достичь дальнего берега. В каковом случае я готов предложить тебе полную амнистию и прекрасную выгодную работу. Ты очевиднейшим образом парень очень неглупый, а у меня, как ты можешь видеть… — он кивнул на мантикора, — всегда найдется применение для неординарных способностей. Я могу поклясться своим именем, что, приняв это предложение, ты никогда о том не пожалеешь.- (Вилл промолчал.) — Тогда мы подходим к третьей и самой пикантной возможности. Я понимаю, что шансы на то, что ты действительно являешься внебрачным отпрыском нашего монарха, крайне малы. Но если это все же так, если это так…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});