Гранд-адмирал. Превосходство (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Обнаженное нутро корабля, рыскнувшего на курсе, привлекло своей незащищенностью и податливостью умы большинства канониров. Пока некоторые из них продолжали на дистанции с девятнадцати до восемнадцати километров испарять огневые точки противника, большинство приняли самое простое и эффективное решение.

Анфиладный огонь звездного разрушителя послужил одновременно тараном, пламенем и архитектором с буйной фантазией для внутренних помещений корвета. Зеленые молнии прошивали более тонкие корабельные переборки, детония оборудование, корежа палубы и перекрытия, разрывая на части любые преграды, привнося хаос, агонию и легкую смерть для тех, кому повезло умереть от прямого попадания, а не задохнуться, будучи выброшенным при декомпрессии в вакуум.

— Вон оно что… — донеслось негромкое высказывание со стороны Трауна, который, несмотря на развернувшееся прямо перед носом «Химеры» побоище, неотрывно смотрел за красным треугольником — флагманом Хана Сола и окружающих его точках вражеских звездных истребителей. Что он нашел в этом хаотичном изменении ситуации, решительно не понятно.

Стандартная процедура опускания взрывозащитных дверей и активации магнитных щитов для предотвращения утечки кислорода, не помогала экипажу ударного фрегата, который умирал в жутких муках каждый раз, когда очередной турболазерный болт уничтожал хлипкую преграду на своем пути.

Спустя десять минут после начала обстрела, ударный фрегат Новой Республики перестал управляться и застопорил ход, передавая на общей частоте сигнал бедствия.

— Прекратить стрельбу, — распорядился Траун. — Откорректировать курс, перенести огонь на «Красную перчатку», пока она не завершила свой маневр.

— Маневр? — Пеллеон с удивлением для себя обнаружил, что за то время, что он наблюдал за уничтожением ударного фрегата вражеский флагман изменил эшелон свой орбиты, расходясь с «Химерой» на контркурсах и забирая влево. Разрушитель, принадлежащий Новой Республике выполнял поворот для того, чтобы обойти флагман Трауна. И тогда он неминуемо наткнется на «Крестоносец», который в этот момент всаживает залп за залпом свои противокорабельные торпеды во второй ударный фрегат, начиная продавливать его защиту. Остальные два корабля мон-каламари так же приступали к стремительным разворотам, отходя к своим поврежденным кораблям.

— Именно так, капитан, — пояснил Траун. — Генерал Соло намеревался пройти у нас под бортом, заметив, что мы заняты уничтожением ударного фрегата, чтобы нанести повреждения кораблю капитана И-Гора, после чего, пользуясь дистанцией и преимуществом в скорости добраться до нашего крейсера-заградителя и заставить его генераторы гравитационного колодца перестать работать. Учитывая время. Необходимое для маневра и разгона «Химере». Он мог бы рассчитывать на пятнадцать-двадцать минут один на один с «Интердиктором», что последнему без сомнения на пользу бы не пошло. После этого остатки его флота могли без особых проблем совершить прыжок из системы и избежать разгрома.

— Простите, но как вы это поняли, адмирал? — Пеллеон, сколько бы он не смотрел, так и не понял.

— Непосредственно после начала атаки «Химеры» на ударный фрегат между нами и «Немезидой» образовалось достаточно свободного пространства, чтобы на крейсерской скорости пройти, не получив большого вреда, — пояснил Траун. — Одновременно с этим все оставшиеся звездные истребители противника типа BTL-B оказались рядом с «Красной перчаткой». Наши сканеры перестали фиксировать некоторые из них, из чего я сделал вывод, что Соло проводит ротацию МЛА, преимущественно используемого Новой Республикой в качестве бомбардировщиков. В случае скоростного прохода мимо «Крестоносца» разрушитель генерала Соло не смог бы причинить «победе» большого вреда, а вот авиационный налет — да. В таком случае у командира «Интердиктора» был бы выбор — прекратить выполнение моего приказа, зная, что к нему направляется разрушитель и несколько эскадрилий бомбардировщиков, или же принять неравный бой и получить тяжелые повреждения. К счастью для персонала нашей ремонтной верфи, этот исход был предотвращен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Никакой гордости в голосе, никакого выпячивания своего эго… Траун просто констатирует факт того, что разгадал маневр противника и предпринял меры к его предотвращению. Он последние недели вообще редко говорит о себе и своих решениях, предпочитая использовать местоимение «мы», подчеркивая, что все происходящее — часть общего дела, в котором учитываются заслуги каждого члена экипажей корабля, от юнги до командиров кораблей.

— В таком случае Соло надо было выпустить по нам корабельные протонные торпеды, — заметил Пеллеон. — Республиканские разрушители имеют же такую специфику. Пока мы разделывались бы с ними, он бы смог спокойно улизнуть.

— Флагман Хана Соло не модернизирован по той же самой программе, которая использовалась на верфях Хаста, — неожиданно тихо произнес Траун, продолжая наблюдать за кораблем противника.

— С чего вы взяли, сэр? — недоуменно поинтересовался Пеллеон, наблюдая за тем, как вражеский разрушитель, заметив, что его маневр зайти в тыл и разобраться с надоедающей своими бесконечными и смертоносными ракетами «Победой-I» не выйдет, принялся закладывать вираж, огрызаясь бортовым огнем, в котором погиб один из кореллианских корветов, принадлежащих флоту чисса.

— Эта модификация подразумевает установку на звездных разрушителях пусковых установок протонных торпед в носовой части, — спокойно произнес Траун, наблюдая за тем, как «Химера», выровнявшись, встала буквально в кильватер противнику и принялась расколупывать его кормовой дефлектор. — Вы совершенно правы — запусти их Соло, у нас было бы куда как больше проблем. Но он этого не сделал, предпочитая прорыв под перекрестным бортовым огнем двух звездных разрушителей, практически не имеющих повреждений.

Гилад молча согласился. Из четырех ИЗР, которые Траун привел на орбиту Хоногра, только «Вершитель» имел относительно серьезные повреждения — вот ему как раз не повезло подставиться под корабельную протонную торпеду, выпущенную при развороте звездным крейсером мон-каламари. Впрочем, капитан Брандей с лихвой ответил за подобное оскорбление — правый борт МС80 в настоящий момент огрел, дымил, зиял пробоинами, а за отступающим, как и прочие звездолеты противника к тройке ранее поврежденных кораблей, звездным крейсером устилался шлейф обломков и оторванных кусков бронированной обшивки.

— Свяжите меня с лейтенантом Кребом, капитан Пеллеон, — неожиданно произнес Траун. — Для него и его «Черной эскадрильи» у меня будет особенное задание. Пора переходить ко второму акту в этом спектакле.

Гилад послушно выполнил просьбу начальства. Возражать он категорически не собирался.

* * *

Среди врагов Империи бытует мнение о том, что пилоты TIE-перехватчиков настоящие маньяки, которые уничтожают свои цели с практически садистским удовлетворением. И в случае встречи с пилотами-перехватчиками единственное, на что можно надеяться противнику — что его не подведет собственный гипердвигатель.

Похоже пилот республиканского перехватчика RZ-1, называемого в простонародье пилотами «ашка» или «бритва», обломки которого лейтенант Креб только что пропустил мимо правого комплекта солнечных панелей своей машины, этого не знал. Или надеялся на преимущества в скорости и маневренности, которые ему давали характеристики собственного корабля.

Так или иначе, он уже труп и космос стал ему могилой.

Впрочем, если бы мантра противника о наклонностях пилотов TIE-перехватчиков хоть отчасти соответствовала истине в последней инстанции, а не отображала частности отдельных пилотов, лейтенант Креб возможно даже бы позлорадствовал над погибшим противником. Ели б тот мог услышать рассказ о том, что его скоростной перехватчик лейтенант сбил, одновременно ведя переговоры с гранд-адмиралом Трауном.

— «Черная эскадрилья», — обратился он к своим пилотам на соответствующей частоте. — Говорит «Черный-Лидер». Выдвигаемся к вражескому флагману.