Возвышение Рима. Создание Великой Империи - Энтони Эверит

Рим стал великим и быстро растущим городом, он являлся столицей государства, здесь находилось правительство. На самом деле его жители часто не упоминали его имя, а вместо этого называли его просто «Город» (urbs) — не какой-то обычный город, а именно Город. Однако городская жизнь развращала людей. Они становились бездельниками: богатые — от обилия денег, а неимущие — из-за отсутствия работы. Наиболее сознательные граждане считали, что сельская местность, несмотря на ее удаленность, гораздо лучше подходит для жизни, чем город. В конце концов, сам диктатор Цинциннат, не желая себе ни славы, ни богатства, удалился в свое небольшое поместье после государственной службы. Именно из простых крестьян набирали воинов в победоносные легионы республики. Друг Цицерона, знаток древностей и эрудит Варрон, высказал в трактате «О сельском хозяйстве» свой вывод о значении деревни: «Наши великие предки не без основания предпочитали римлян-селян горожанам».

Простой римский крестьянин своими собственными словами описал хорошую жизнь. Мы можем прочитать их в надписи из итальянского города Форли. Эта надпись рассказывает нам об упорстве, трудолюбии и рассудительности римских крестьян: «Желающий жить поистине хорошо и свободно, последуй этому мудрому совету. Для начала, проявляй уважение везде, где это требуется. Далее, всегда желай своему господину всего самого лучшего. Почитай своих родителей. Добейся того, чтобы тебе доверяли. Не говори и не слушай клевету. Если не будешь никому вредить и никого предавать, то честно и счастливо проведешь радостную жизнь, не касаясь ничего дурного».

После окончания войн с Карфагеном появилось новое поколение политиков, самым деятельным и при этом наиболее несимпатичным из них был Марк Порций Катон (получивший прозвище «Старший» или «Цензор» для отличия от его тезки, жившего в I веке). Он происходил из сословия всадников. Достигнув совершеннолетия, он занимался только тем, что служил в армии или обрабатывал свои поля, точно так же, как и его соотечественник Цинциннат. Плутарх писал о Катоне так: «Спозаранку он отправляется на Форум и ведет дела тех, кто испытывает в этом нужду, а возвратившись к себе, работает вместе с рабами — зимою, надев тунику, а летом нагой, — за одним столом с ними ест тот же хлеб, что они, и пьет то же вино».

Способности Катона заметил его сосед, крупный римский аристократ. Он убедил его перебраться в столицу и заняться политической деятельностью. И вскоре Катон достиг вершины власти.

Катон считал, что в городской жизни неизменно присутствует какое-то непростительное потворство своим слабостям, свойственное грекам. Нравственными устоями каждого истинного римлянина, «обычаем предков» (mos maiorum) являются деревенские добродетели. В своей книге «О земледелии» (De agri cultura) Катон отметил, что «лучше было бы наживаться, занимаясь торговлей, не будь здесь стольких опасностей, и даже отдавая деньги в рост, если бы это только было честным занятием». Но, несмотря на это, далее он пишет: «Из земледельцев же выходят самые мужественные люди и самые дельные воины; доход земледельца самый чистый, самый верный и меньше всего возбуждает зависти; люди, занятые этим делом, вполне благонамеренны». Гражданин на пашне со своим плугом и на поле битвы со своим мечом и копьем является источником всего лучшего, что есть в Риме.

Катон действительно сам обрабатывал свои собственные поля, но он делал это, только когда был молод и беден. Этот строгий лицемер жил очень просто, однако в противоречие своим замечательным принципам накопил огромное состояние путем ростовщичества и вкладов. Как только он добился высокого положения, он перестал жить в своем поместье и управлял им издалека. В своей книге он делится разным практическим опытом. Например, он дает землевладельцу практический совет, как ему проверять свое поместье во время отдельных посещений. Управляющий, или вилик от имени хозяина ведет дела и управляет работниками, некоторые из которых рабы, а некоторые — свободные граждане. За ним необходим жесткий контроль: «Он не должен слоняться без дела; он всегда трезв и никуда не ходит на обед. Рабы у него в работе; он следит за тем, чтобы удалось то, что приказал хозяин. Пусть он не считает себя умнее хозяина… Он не смеет совещаться с гаруспиком, авгуром, предсказателем и халдеем [здесь видимо проявились опасения из-за борьбы государства с вакхическими культами и т. п.]… Он первым встает с постели и последним ложится в постель».

Катону не свойственна сентиментальность. Он стремится к тому, чтобы работники были обеспечены всем необходимым для хорошей работы, но это — все. По его мнению, работники должны либо работать, либо спать. Неумение, болезнь и даже старость не являются причиной невыполнения работы: «Он должен продать состарившихся волов, порченую скотину, порченых овец, шерсть, шкуры, старую телегу, железный лом, дряхлого раба, болезненного раба; продать вообще все лишнее. Хозяину любо продавать, а не покупать».

Мы можем обвинять Катона в жестокости и несоответствии своим принципам, но обстоятельства были таковы, что для самостоятельного мелкого землевладельца, который обрабатывал свое собственное поле и отправлял своих сыновей на войну, золотое время закончилось. Шестнадцать лет пожаров, грабежей и разрушений, произведенных армией Ганнибала, привели к тому, что значительная часть сельских местностей Италии опустела, а население Рима сильно увеличилось. Для восстановления земледелия в прежнем объеме должно было пройти много лет, и в некоторых районах Южной Италии этого так и не случилось.

Бедность отчасти облегчалась развлечениями, которые были тесно связаны с религией. Некоторые периоды года, протяженностью в несколько дней, посвящались богам и считались праздничными. В это время в городе прекращалась общественная и торговая деятельность, не собирался сенат, и вся повседневная городская жизнь прерывалась на зрелища или «игры». Самыми старыми были Римские игры (ludi Romani), проводящиеся еще со времен царей. Их устраивали в сентябре. В это время устраивали танцевальные представления под звуки флейты, которые одновременно служили религиозным обрядом и развлечением. С 240 года до н. э. в программу игр добавили пьесы. Во время трудного и беспокойного времени, когда велась война с Ганнибалом и преодолевались ее последствия, возникли новые игры, ставшие попыткой хоть как-то смягчить грозный и непредсказуемый ход событий или же выразить благодарность за победу.

Как мы уже отмечали, в 221 году плебейский трибун Гай Фламиний основал Народные игры (ludi Plebeii). Затем, в 208 году возникли Аполлоновы игры (ludi Apollinares), в 202 году — игры Цереры (ludi Cereales) и в 194 году — игры Мегалезии (ludi Megalenses), проводимые в честь Великой матери богов перед ее новым храмом на Палатинском холме.

Любители древностей, такие как Варрон, очень любили рассуждать о происхождении уличных представлений. Они возводили их к древним сельским обрядам с танцами и незамысловатыми стихами. В заключение своего вымышленного описания былых времен Вергилий написал, что жители Италии

игры ведут, с неискусным стихом и несдержанным смехом,страшные хари надев из долбленой коры, призывают,Вакх, тебя, и поют, подвесив к ветви сосновойизображенья твои, чтобы их покачивал ветер.

Танцоров для игр сначала приглашали из Этрурии, но (как рассказывают) вскоре им начали подражать римские молодые люди, которые при этом перебрасывались разными шуточками и нескладными стихами собственного сочинения. Затем всю эту пеструю смесь слов, музыки и жестов привели в порядок и придали ей одинаковый размер. Она постепенно превратилась в ремесло, и ее записали. Так возникли письменные комедии, исполняемые во время игр. (При этом молодые танцоры независимо от этого продолжали развивать свою традицию нескладных виршей.)

Первые настоящие пьесы, исполняемые во время игр, написал Ливий Андроник, который по своему происхождению был наполовину греком. Когда римляне захватили Тарент после поражения царя Пирра, Ливия продали в рабство. Он обучал сына своего хозяина и перевел на латынь «Одиссею» Гомера. Цицерон считал его перевод неудачным, однако текст этого перевода проходили в школах, и несчастные ученики должны были учить его наизусть. До нас дошло очень мало сведений о произведениях Ливия Андроника. Известно всего несколько названий его пьес. Он писал фарсы по греческим образцам, такие как «Игрок» и «Кинжал». Его сюжеты в основном представляли собой любовные интриги богатых молодых людей с проститутками (которые всегда оказывались из аристократических родов) и их отношения с хитроумными рабами, которые постоянно затыкали за пояс своих хозяев. Среди наиболее известных преемников Ливия Андроника можно назвать Плавта и Теренция. Плавт (что на латыни значит «плоскостопый», ок. 254–184 гг.) происходил из Умбрии и сначала работал плотником для актерской труппы. Теренций (195 или 185–159 гг.) — бывший карфагенский раб. Эти комедиографы использовали в своих произведениях похожие сюжеты.