Крещение огнем - Анджей Сапковский

В карете сидела толстая матрона в роброне и чепце, обнимающая молоденькую и ужасно бледную девушку в черном, застегнутом под шею платьице с гипюровым воротничком. К платьицу, как заметила Цири, была приколота гемма. Очень красивая.

– Ну, лошадки! – крикнула Искра, рассматривая упряжку. – Хороши – в яблоках! Картинка, да и только! Заработаем на них по несколько флоренов!

– А каретку, – Кайлей улыбнулся женщине и девочке, – оттащут в городок кучер и форейтор, надев на себя упряжь. А если придется в гору тянуть, то и дамочки помогут!

– Господа бандиты! – заныла матрона в роброне, которую плотоядная ухмылочка Кайлея напугала больше, чем окровавленное железо в руке Цири. – Взываю к вашей совести. Ведь вы не опозорите эту юную девочку?!

– Эй, Мистле, – крикнул Кайлей, насмешливо усмехаясь. – Тут, я слышу, к твоей совести взывают!

– Заткнись, – поморщился Гисслер, все еще не слезая с лошади. – Никому не смешно от твоих глупостей. А ты успокойся, женщина. Мы – Крысы. Мы не воюем с женщинами и не обижаем их. Рееф, Искра, выпрягайте лошадей! Мистле, хватай верховых! И – смываемся!

– Мы, Крысы, не воюем с женщинами, – снова ощерился Кайлей, поглядывая на побледневшее лицо девушки в черном платье. – Только время от времени шалим с ними, ежели у них есть на то охота. А у тебя, мазелька, есть на это охота? У тебя случайно не чешется между ножками? Ну, стыдиться нечего. Достаточно кивнуть головкой.

– Больше почтительности! – крикнула ломким голосом дама в роброне. – Да как ты смеешь так обращаться к благородной баронессе, милсдарь бандит?

Кайлей захохотал, затем преувеличенно почтительно поклонился.

– Прощения просим! Не хотел оскорбить! Что, даже спросить не дозволено?

– Кайлей! – крикнула Искра. – Иди сюда! Ты что там треплешься? Помоги лошадей выпрягать! Фалька! Двигайся!

Цири не отрывала глаз от герба на дверях кареты, серебряного единорога на черном поле. "Единорог, – подумала она. – Когда-то видела я такого единорога... Когда? В другой жизни? А может, это был сон?"

– Фалька! Что с тобой?

"Я – Фалька. Но я была ею не всегда. Не всегда".

Она вздрогнула, сжала губы. "Я плохо обошлась с Мистле. Обидела ее. Надо как-то извиниться".

Она поставила ногу на ступеньку кареты, вперилась в гемму на платьице бледной девушки и кратко бросила:

– Давай это.

– Да как ты смеешь?! – завопила матрона. – Знаешь ли ты, с кем разговариваешь? Это благородная баронесса Касадей!

Цири оглянулась, удостоверилась, что никто не слышит.

– Ах, баронесса? Баронессочка? – прошипела она. – Невысок титул. И даже если б эта молокососка была герцогиней, то должна передо мной присесть, да так, чтобы задницей земли коснуться, да и головкой тоже. Давай брошку! Ну, чего ждешь? Сорвать ее с тебя вместе с корсетом?

***

Тишина, наступившая за столом после заявления Филиппы, быстро сменилась общим гулом. Магички наперебой выражали удивление и недоверие, требовали объяснений. Некоторые, несомненно, многое знали о предполагаемой Владычице Севера Цирилле, или Цири, другим имя было знакомо, но знали они меньше. Фрингилья Виго не знала ничего, но кое-что подозревала и терялась в догадках, вращающихся в основном вокруг некой прядки волос. Однако Ассирэ, которую она спросила вполголоса, молчала и посоветовала помолчать и ей, тем более что Филиппа Эйльхарт продолжала:

– Многие из нас видели Цири на Танедде, где высказанным в трансе пророчеством она наделала много шума. У некоторых из нас был с нею близкий и даже очень близкий контакт. Я в основном имею в виду тебя, Йеннифэр. Теперь твоя очередь заговорить.

***

Пока Йеннифэр рассказывала о Цири, Трисс Меригольд внимательно присматривалась к подруге. Йеннифэр говорила спокойно и без эмоций, но Трисс знала ее достаточно долго и достаточно хорошо. Ей уже доводилось видывать ее в самых различных ситуациях, к тому же в таких, которые вызывали стресс, мучили и доводили до грани болезни, а порой и до самой болезни.

Сейчас Йеннифэр, несомненно, была именно в таком состоянии. Она выглядела утомленной, больной и, можно бы сказать, пришибленной.

Чародейка рассказывала, а Трисс, которая знала и рассказ, и того, о ком шла речь, незаметно посматривала на слушательниц. Особенно же на двух чародеек из Нильфгаарда. На невероятно похорошевшую Ассирэ вар Анагыд, ухоженную, но все еще неуверенно чувствующую себя в макияже и модном платье. И на Фрингилью Виго, ту, что помоложе, симпатичную, привлекательную от природы и скромно элегантную, с зелеными глазами и черными, как у Йеннифэр, волосами, правда, не такими буйными, короче подстриженными и гладко зачесанными.

Не видно было, чтобы нильфгаардки заплутались в лабиринтах истории Цири, хотя рассказ Йеннифэр был длинным и достаточно запутанным, начинался с нашумевшей любовной истории Паветты из Цинтры и юноши, колдовством превращенного в Иожа, повествовал о роли Геральта и о Праве Неожиданности, о связывающем ведьмака и Цири Предназначении. Йеннифэр рассказывала о встрече Цири и Геральта в Брокилоне, о войне, о потере и обретении, о Каэр Морхене. О Риенсе и преследующих девочку нильфгаардских агентах. Об учебе в храме Мелитэле, о загадочных способностях Цири.

"Они слушают с каменными лицами, – подумала Трисс, глядя на Ассирэ и Фрингилью. – Как сфинксы. Но они, это ясно, что-то скрывают. Интересно, что? Удивление, потому что не знали, кого Эмгыр притащил в Нильфгаард? Или то, что обо всем знают давно, может, даже лучше, чем мы? Сейчас Йеннифэр станет говорить о прибытии Цири на Танедд, о сделанном в трансе предсказании, которое вызвало такой переполох. О кровавом бое в Гарштанге, в результате которого Геральт был изувечен, а Цири похищена. И тогда придет конец притворству, – подумала Трисс. – Будут сброшены маски. Все знают, что за аферой на Танедде стоял Нильфгаард. А когда глаза всех уставятся на вас, нильфгаардки, выхода не будет, придется говорить. И тогда выяснится многое, тогда, возможно, и я узнаю кое-что новое. Каким образом Йеннифэр исчезла из Танедда, почему вдруг появилась здесь, в Монтекальво, в обществе Францески? Кто такая и какую роль играет Ида Эмеан, эльфка, Aen Saevherne с Синих Гор? Почему мне кажется, что Филиппа Эйльхарт все время говорит меньше, чем знает, хоть и демонстрирует преданность и верность магии, а не Дийкстре, с которым постоянно обменивается письмами?

И может, узнаю наконец, кто такая Цири в действительности. Цири, для них – Королева Севера, а для меня пепельноволосая ведьмачка из Каэр Морхена, о которой я все время думаю как о младшей сестренке".

***

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});