Рассеченный мир - Алексей Владимирович Егоров

на весла.

Подошла Хенельга, в ее руках был кривой трофейный лук. В свободной руке был горит с десятком стрел.

– Я не очень бью, но попытаюсь, – она положила горит на землю.

Эгрегий засмеялся и вынул все стрелы. Он передавал подруге стрелы, пока в этом была необходимость. Осталось три.

– Соберем еще, это оружие прекрасно! – восхитилась Хенельга.

– Степняка умеют делать отменно оружие. Только храни его без тетивы.

– Я помню, наш провожатый так и делал.

Припомнила она и то, как разоблаченный лук изгибался в обратную сторону. С простыми луками, что использовали на охоте, это оружие не могло сравниться. Мощи хватало, чтобы отправить стрелу в полет на сто и более футов.

Лодки с убитыми качались у берега, пока очередная волна не перевернула ее. Трупы ушли на дно, их плоть и кровь привлекли голодных рыб, сбежавшихся со всех окрестностей. Словно они собирались мстить рыбакам за то, что те разлучили их с соплеменниками.

Чужестранцы обирали убитых, срезая кольца вместе с пальцами, вырывая из ушей серьги. Больше всего их заботило оружие и припасы. Кое-что удалось спасти – кур, которых держали рядом. Парочка живых квохчек пригодится в пути.

Вино, пшеница или ячмень – все это погибло под руинами строений.

– Придется терпеть жажду еще долго, – вздохнул Эгрегий.

– Можно ограбить корабль.

– Да! Ведь это так просто. Мы ведь настоящие разбойники.

Пусть это всего лишь шутка, но ведь быколюди совершают набеги именно на таких судах. И за время пути Эгрегий с Хенельгой успели проникнуться уважением к трофейному судну. Они решили обязательно сохранить корабль и передать Виалу. Пусть изучит конструкцию.

– Этот грабеж нам еще аукнется, – сказала Хенельга.

Лодка скользила по воде, а дым от пожара еще долго оставался по правую руку. Эгрегий греб изо всех сил, уводя судно в открытое море. Уж лучше переночевать на волнах.

– Я не слышу в твоем голосе сожаления, – ответил Эгрегий между взмахами весел.

– А я не сожалею. Я радуюсь. Так им!

В пути придется отобрать еще много жизней, зато эта кровавая жатва запомнится данаям. Это было убийство не из спасения, не ради наживы, а ради самого убийства. Нечистые помыслы возобладали, страшно пробуждать демона ненависти, но ведь так хочется.

Лодка уходила на юго-восток, пока течение не ухватило ее, вырвав у Эгрегия весла из рук. Он поднял весла, дал воде стечь и сидел в задумчивости, пока судно само шло в нужном направлении. Хенельга перемотала рукоятку рулевого весла. Взяла курицу, намереваясь ее зарезать. Не гусь, но сойдет для подношения. Эгрегий взглянул на нее и покачал головой. Его лицо уродовала кривая ухмылка.

Кровавая жертва уже была принята. Людские души всегда в цене у богов.

Глава 13

Слева были знакомые скалы, за ними находился Циралис. Далеко на западе остался один из островов Тринакрии, пепельный остров, над которым стоит серое облако. Теперь его не видно, что, впрочем, хорошо. Чем дальше от него, тем лучше.

На пути будут еще Рухнувшие острова, часть всей огненной цепи, но они не в счет. Родной дом остался позади, а вокруг только пустынное море и намек на сушу. Да еще пять судов, похожие на щепки в черных волнах.

Погода подвела, шквалистый ветер сносил суда в сторону, но люди упорно разбивали веслами противные волны. Длинные корабли не замечали удары гневных волн, прорезая их бронзовыми таранами.

Прекрасные творения, жаль, что такие хрупкие.

Виал сразу вспомнил ощущения, которые испытывал в молодости. Время не смогло окрасить в серые тона эти ощущения. Все так же приятно ощущать качающуюся палубу, слышать рокот волн и вздохи гребцов. Начальник бил в барабан, задавая ритм.

– Выставить второй ряд, – приказал Виал.

Прореус, его заместитель, кивнул и передал команду дальше по цепочке. Гребцы делились на три смены. Чтобы в случае опасности, команда не была вымотана переходом. Сейчас же ситуация вынуждала поставить на скамьи две трети людей.

Хуже, если придется выставить всех. Люди и так шептались, что назначенный им навклер ведет себя странно.

Флотский навклер не был просто судовладельцем. Обычно это звание давалось руководителю группы. Название, взятое у данаев, прижилось на флоте, чего не сказать об обычных торговцев. Все должности на корабле назывались по аналогии с подобными им у данаев. Это не удивительно, ведь Государство изначально опиралось на союзные войска данаев, а уже потом гирцийцы стали осваивать морскую науку.

Потому за спиной стоял не кормчий, а кибернетес. Слово, от которого у Виала ломило зубы. Приходилось именно так обращаться к подчиненным.

Письмо, выбитое у товарища, обеспечило Виала всем. Теперь он был частью Государства и обязывался думать в первую очередь об интересах отечества, а потом о своих.

Потому кибернетес и прореус флагманского корабля недобро поглядывали на навклера.

– Навклер Виал, – подал голос кибернетес, – я бы хотел знать, куда мы точно идем.

– На восток, как я сказал сегодня утром.

– Курс проложен, ветер и волны вносят коррективы, но какова наша цель?

Виал вздохнул. Они два дня в море, и только сегодня Виал приказал изменить курс.

Условно их «флотилия» должна патрулировать побережье. Трактуя шире: выискивать и топить пиратов из Тринакрии или выслеживать суда Хомбата. Виал воспользовался этой лазейкой, отправился топить пиратов на восток.

Подобное объяснение не могло удовлетворить офицеров.

Его кибернетес был из племени марсийцев, что удивительно. Обычно горцы не поднимаются дальше начальника гребцов. Предки этого человека давно разорвали связи с родными. Скорее всего, это произошло в гражданскую войну, когда племя марсийцев было практически уничтожено.

– Тебя, Телез, не должно заботить, что мы выполняем.

– Это точно. Подобное должно заботить вышестоящих.

Этот седой, в годах человек на Виала смотрел словно на юнца и выскочку. Менять компаньонов уже поздно, Виал решил, что сможет притереться к команде.

Его прореус Минелен был из племени данаев, точнее, из колонистов, что осваивали юг Гирции. Он тоже давно порвал с землей