Империя Кремля - Абдурахман Авторханов

В заключение хочу рассказать об одном курьезе и заодно похвалить «оперативность» советской идеологической разведки с ее феноменальным ясновидением вещей, которые ко времени ясновидения еще не существовали. Так, почти за год до написания данной книги орган ЦК компартии Азербайджана газета «Бакинский рабочий» утверждала, что я выпустил книгу под названием «Последняя империя». Даже приводится цитата из не существовавшей тогда книги. Сначала газета представляет меня читателям с намеренным искажением моей биографии по известному методу кагебистских башибузуков:

«Знакомьтесь: Абдурахим Авторханов (так зовут не меня, а звали моего убитого на войне брата — А.А.), по образованию экономист, дезертир Красной Армии… Ощущение собственного ничтожества компенсировал злопыхательством на родные пенаты. Эта его книга «Последняя империя» — источник для диверсионных выходок авторов передач вездесущей радиостанции «Свобода». Вот что утверждает Авторханов: «Каждый советский гражданин со дня рождения до смерти содержится под тотальным полицейским надзором. Против всяких инакомыслящих индивидуально или в группе — применяется научно подготовленная, разнообразная по видам система террора»» («Бакинский рабочий», 23 октября 1987 г.).

Отвечаю коротко: я не экономист, не дезертир Красной Армии, потому, что никогда в ней не служил, а сидел как «враг народа». Книги под названием «Последняя империя» не выпускал, а выпускаю данную книгу на ту же тему под другим названием — «Империя Кремля». Насчет приписываемой мне цитаты, каюсь, она принадлежит мне. Ее газета очевидно взяла из серии моих скриптов «Последняя империя», которая передавалась по радио «Свобода».

VII. XIX партконференция: стратегическое перевооружение большевизма внутри и вовне

На XIX Всесоюзной конференции КПСС (июнь-июль 1988 г.) Горбачев предпринял некоторые шаги для обнародования ряда реформ по перестройке политической структуры существующего режима, не затрагивая его субстанции. Он хочет дать стране «демократию», но сохраняя диктатуру коммунистической партии, он хочет расширить гласность, но запрещая независимую печать (даже предложение превратить газету «Правда» из органа ЦК КПСС в орган КПСС с правом критиковать ЦК, было отвергнуто на конференции), он хочет разграничить функции между партией и государством, но предлагает поставить во главе Советов на всех уровнях первых секретарей партии, он хочет ввести «реальный плюрализм», но без права критики партии и идеологии марксизма-ленинизма, он хочет допустить инициативу народа и деятельность многочисленных народных «неформальных объединений» в стране, лишь бы они не занимались политикой. Таков общий смысл «Тезисов ЦК КПСС» и доклада Горбачева на конференции.

Но есть и «новшества». Впервые в истории большевистской диктатуры выдвинуты и новые программные лозунги, за которые еще вчера сажали в психушки и тюрьмы людей, часть которых продолжают сидеть и сегодня. Лозунги эти следующие: построить отныне «демократический, гуманный социализм», а советское государство превратить в «правовое государство». Однако советские люди не только дошлые, но они и великие скептики, которых сама партия на бесконечных примерах лжи и обмана отучила верить себе. «Никто не верит, поэтому никто не работает», — сказал один делегат на конференции. За эти 70 лет советские люди видели всякие формы социализма — сначала «военно-коммунистический», а потом и нэповский социализм Ленина, дальше пошли другие «социализмы» «победивший социализм» Сталина, социализм вот-вот переходящий в коммунизм Хрущева, «реальный», «зрелый» или «развитой социализм» Брежнева, а вот тот социализм, который предлагает им сейчас Горбачев, а именно — «гуманный социализм» или, что одно и то же, «социализм с человеческим лицом», его советские люди видели только мимоходом — под советскими танками в Праге. Что же касается «правового государства», то советских людей вот уже 70 лет учат в школах, где настольными учебниками являются произведения Ленина «Государство и революция», «Пролетарская революция и ренегат Каутский», в которых так называемое «правовое государство» объявляется фикцией, а «демократический, гуманный социализм» выдумкой социал-демократических «лакеев» буржуазии из II Интернационала.

Тем не менее, то, что сейчас предпринимает Горбачев, — это не «показуха», а глубоко обдуманная, политико-психологически отлично разработанная концепция для стратегического перевооружения большевизма как внутри страны, так и вовне. Почему это стало необходимым? Иногда сухие факты из первоисточника говорят больше, чем длинные рассуждения. Такие факты были оглашены на XIX партконференции. Обратимся к некоторым из них. Министр здравоохранения СССР академик Чазов сказал:

«Мы гордились системой охраны здоровья народа, но молчали о том, что по уровню детской смертности находились на 50-м месте в мире после Маврикия и Барбадоса. Мы гордились, что у нас больше, чем в любой другой стране мира врачей, больниц, но молчали, что по средней продолжительности жизни занимаем 32-е место в мире» («Правда», 30.6.1988).

Советский посол в ФРГ Квицинский сказал:

«Существенного увеличения продажи машин, оборудования и другой продукции высокой степени переработки не получается ввиду технологического отставания советской промышленности и общего низкого качества наших готовых изделий. Это широко известный факт… Чтобы продать советскую продукцию приходится иногда идти на то, чтобы даже снимать с нее марку ― «Сделано в СССР»… Свои покупки в ФРГ мы почти целиком оплачиваем экспортом невосполнимых природных богатств: нефтью, газом, лесом, бриллиантами… Продолжается валютный импорт не только хлеба, которого у нас не хватает, но и металла, который мы производим больше, чем США» («Правда», 3. 7. 1988).

Он забыл указать, что по экспорту оружия СССР вышел на первое место, опередив США.

К этому надо добавить, что доля СССР в мировой торговле упала ниже десяти процентов, а его экспорт не только в ФРГ, но и в другие страны, на 90 % состоит из указанных Квицинским энергетических и сырьевых ресурсов. Таким ресурсам свойственно когда-нибудь исчерпаться. Что тогда? Как же дальше строить «социализм»? У этого явления, кроме антиэкономической природы самой советской системы, есть еще три врага, которые паразитируют на советской экономике — гигантская военная машина, на которую тратится около 17 % национального дохода, дюжина «марксистско-ленинских» режимов в Африке, Азии и Латинской Америке, на содержание которых расходуются ежегодно около сорока миллиардов долларов, 18-и миллионная бюрократия, на которую тратятся 40 миллиардов рублей.

Когда сталинская модель социализма окончательно обанкротилась (Юрий Афанасьев: «Я не считаю созданное у нас общество социалистическим», «Правда», 26.7.1988), то решили испробовать другую модель. Поэтому в основу концепции стратегического перевооружения большевизма внутри страны положили бухаринскую модель интерпретации ленинского нэпа («обогащайтесь»!). В международной политике партия вспомнила трезвый совет Ленина: в арсенал советской цивилизации надо принять все достижения мировой буржуазной культуры, науки и техники с тем, чтобы опираясь на эти достижения и используя «рыночный социализм» в СССР, подготовить победу советского социализма над капитализмом не только внутри Советской России, но и в международном масштабе. Ленин пророчествовал, что если советская страна пойдет по этому пути, доказывая практическими примерами превосходство коммунистической смешанной экономической системы над западной капиталистической системой в прямой конкурентной борьбе с ней, то, говорил Ленин:

«Тогда мы выиграли в международном масштабе наверняка и окончательно» (Ленин, ПСС, т. 43, стр. 341).

К разрыву со сталинской моделью социализма Горбачев двигался не по рецепту Черчилля Хрущеву «Через пропасть можно перепрыгнуть только в один прием» — а серией обходных прыжков, которая еще далеко не завершилась. Одним ударом можно было бы разрубить «гордиев узел» сталинщины при революционном перевороте сверху, для чего потребовалась бы поддержка хотя бы одного угла из «треугольника» власти — партаппарата, КГБ и армии, чего очевидно не было. Да и сама стратегия перестройки является изобретением весьма ограниченного круга партийно-государственных деятелей, опирающихся не на «треугольник», а на интеллектуальный и творческий потенциал народа. Перестройка это не антикоммунистическая стратегия, а только антибюрократическая. Отсюда опасность грозного конфликта между маленьким авангардом «перестройщиков» и гигантской армией бюрократов на всех уровнях. Эта бюрократия кормилась из двух источников: высшая и средняя бюрократия материальными привилегиями от государства, а низшая «пролетарская» бюрократия от использования дефицита товаров и продуктов (порой даже искусственного), чтобы манипулируя дефицитом, делать личные обогащения (в советской печати пишут, что в стране от такой «второй экономики» образовался новый класс подпольных миллионеров). Перестройка хочет взять под контроль это состояние. Отсюда враги перестройки из этой высшей и низшей бюрократии наряжаются в костюмы «идейных ленинцев», выступающих против подкопов «ревизионистов» под фундамент «победившего социализма». Вдохновителем «ревизионистов» считают Горбачева. Их главный политический аргумент: мировая буржуазная и социал-демократическая печать возносят до небес «антипартийную доктрину гласности» Горбачева и хвалят его перестройку — значит Горбачев подрывает основы советского социализма. Эти «ленинцы», вероятно, напоминают Горбачеву полюбившееся Ленину изречение вождя немецких рабочих Августа Бебеля: