Ричард Длинные Руки — граф - Гай Орловский

От воды в сторону замка движутся красноватые силуэты. Некоторые настолько плотно закованы в панцири, что вижу только пламенеющие черточки на месте забрала или сочленений между толстыми плитами железа. Этих людей десятки, десятки, что-то около сотни… если не больше. Я перевел дыхание, погасил термозрение, пусть им гюрза пользуется, ее не тошнит, а мои глаза уже достаточно привыкли, чтобы видеть отчетливо в ночи, даже несмотря на то что луна скрылась за темным облаком.

Доносится плеск воды, что совсем уж ни в одни ворота, куда Водяной Зверь смотрит? Или в озеро предварительно загнали стадо коров, чтобы Зверь нажрался от пуза и не трогал пловцов?

Привстав, я видел, как в призрачном свете звезд человек десять бегом несут длинное бревно, торец блестит металлом. Их прикрывают огромными щитами еще два десятка вооруженных мужчин, и целая толпа лучников бьет по козырьку над воротами. Только сейчас там наверху раздался крик тревоги, что сразу же сменился предсмертным хрипом.

Я зло стиснул кулаки. В замке леди Элинор слишком надеются на защитную магию, никто даже не пытается сбрасывать на головы осаждающим камни, лить кипящую смолу, вообще встретить их с оружием в руках. Правда, над воротами наконец появилось трое в доспехах, но ни один еще не начал бросать камни, все орут, размахивают руками, командуют, генералиссимусы сраные…

В черепе уже не молоточки стучат, а вбивают клинья, я пару раз глубоко вдохнул, в висках бьется паническая мысль, что ни хрена не выйдет, а если и выйдет, то будет еще хуже: я раскроюсь раньше времени, за помощь меня похлопают по плечу и вежливо поблагодарят… может быть, но хрен мне Кристалл Огня, и вообще, благородный Ричард Длинные Руки — вы здесь персона нон грата.

Это, конечно, если они здесь рехнутые на благородстве, а так просто и мне отрубят башку, как шпиону и партизану, эти военнопленными не считаются.

Я торопливо выхватил стрелу и наложил на тетиву. Отсюда стрелять неудобно, далеко, но зато я в одиночестве, хорошо, мои пальцы уже привычно выхватывают стрелу, пальцы зажимают оконечье, тетиву рывком к уху, щелчок, и стремительный повтор.

Моя первая стрела ударила в шею несущего бревно, вторая и третья заставили разжать руки еще двух с этой стороны. Бревно начало поворачивать конец в сторону. Там заорали, остановились, двое перебежали на смену упавшим. Мои стрелы встретили их на полдороге, а когда следующая стрела впилась в затылок очередного держателя бревна, оно начало опускаться, крик стал громче. Бревно рухнуло, придавив кому-то ногу.

На воротах радостно закричали, хотя там то и дело кто-то опускается под градом стрел. Нападающие долго не могли сообразить, откуда косит невидимая смерть, я по-прежнему в глухой тени, наконец кто-то указал в мою сторону. Несколько человек с мечами и топорами наголо бросились в сторону развалин часовни, за ними ринулись четверо лучников. Я не дал им даже натянуть луки: все упали на бегу, остальные заколебались, стрелы скашивают, как коса умелого косаря сочную траву, наконец дрогнули и бросились наутек.

Я услышал крики:

— Это сам дьявол!..

— Человек не может так стрелять!

— Он бьет на любое расстояние!

Не на любое, подумал я с сожалением, но все-таки дальше, чем ваши деревенские луки. В моем Амальфи и то лучше. Я молодец, перевел всех на композитные…

Но к замку по-прежнему бегут около десятка человек с лестницами наперевес. Я сразу понял, что лестницы не слишком высокие, не слишком низкие, а ровно такие, чтобы достать до галереи, как будто все заранее просчитано и опробовано. За лестничниками бегут орущие с мечами и топорами наготове, некоторые забегают вперед и пытаются прикрыть держателей лестниц щитами.

— Напрасно, — пробормотал я.

Первый лестничник споткнулся на ровном месте, но человек со щитом отшвырнул щит и с натугой подхватил лестницу. Напрасно, повторил я мысленно. Вторая стрела ударила его в висок, третья и четвертая свалили еще двух с лестницами. Лучники придвинулись и ожесточенно осыпали стрелами защитников, что уже не высовываются, угрюмо ждут, когда на стены полезут враги и хоть чуть прикроют их от стрел.

Я сам чувствовал, что мои руки двигаются с немыслимой быстротой. Тетива щелкает непрерывно, стрелы идут веером, будто бью из автомата, последний лестничник успел приставить ее к стене, по ней полезли орущие воины, но между зубцов стены выдвинулись сразу три багра и с легкостью отпихнули лестницу.

Внизу раздался свирепый рев разочарования, однако его перекрыл ликующий вопль: створки ворот подались, запоры еще держат, но в одной уже брешь, легко пройдет и корова. Несколько человек, прикрываясь щитами, бросились в пролом, остальные теснятся, мешают, все орут и бестолково размахивают оголенным железом.

Левая кисть распухла от болезненных щелчков тетивы, но у пролома уже целый вал тел, снова несколько человек, прикрывшись щитами, ринулись в мою сторону. Я торопливо бил в сочленения, в щели забрала, бегущие вскрикивали и падали, и вдруг далеко от замка, чуть ли не от самой воды повелительно протрубил рожок. Последние двое, что бежали на меня, свирепо выпучив глаза и размахивая мечами, тут же повернулись и бросились прочь.

— А я не джентльмен, — проговорил я вдогонку. Две стрелы вонзились им в шеи. — Да и вообще…

Над разбитыми воротами радостно заорали, высунулись и, перевесившись через край, начали выкрикивать угрозы. Один из воинов в доспехах, похоже, сам Винченц, повернулся и долго всматривался в темноту, откуда я в тихом бешенстве и разочаровании отползаю между камнями снова к часовне. Сегодня уже никто в замке не ляжет до утра, так что мне сегодня не светит подержать Кристалл Огня в жадных загребущих лапах…

Винченц что-то сказал одному из таких же в железе с головы до ног. Тот кивнул, исчез, вскоре выметнулся через пролом и бегом бросился в мою сторону, перепрыгивая через груды камней, обломки колонн и плит.

— А вот это ни к чему, — пробормотал я. — Я скромный…

Плита чавкнула, я торопливо опустил в выемку вслед за доспехами лук, даже не спрятав его в мешок, накрыл плитой и успел выскользнуть как раз до того, как с трех сторон затопали тяжелые башмаки. Пахнуло луком и пивом, послышались проклятия, когда подошвы поскальзываются на удивительно отполированном мраморе, который не берут ни жар, ни холод.

К замку я несся, до предела используя исчезничество, из разбитых ворот выбежало с десяток стражей во главе с Винченцем, появился грозный Адальберт, на удивление — в доспехах, за ним несколько слуг, что тут же подхватили убитых и потащили во двор. Я незаметно присоединился к ним, донес одного из сраженных до середины холла, там оставил и, подхватив на плечи мешок с древесным углем, направился по лестнице на второй этаж.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});