Рискованный выбор - Мэри Спенсер

– Нет, – с горячностью подтвердила она. – И даже признаюсь, что если б я могла иметь шпиона в Лондоне, я бы с удовольствием воспользовалась его услугами. – Она встала. – Я прихожу в ярость каждый раз, когда вспоминаю те ужасные заметки, и была бы счастлива никогда не вспоминать о них снова. – Диана повернулась и направилась к кромке воды.

Лэд вздохнул у нее за спиной. Через несколько секунд он уже стоял рядом.

– Стало быть, ты понимаешь, почему я послал Дэвида и остальных? Тогда, я полагаю, мне следует открыть тебе всю правду. Ты, вероятно, удивлялась, по каким делам Дэвид так часто ездит в Уэбли.

– Да. – Диана быстро взглянула на мужа. – Ты хочешь сказать, что он встречался там с тобой и обо всем докладывал?

– Да, – согласился Лэд. – Именно так.

– Понятно. – Надо же, он находился всего в нескольких милях от нее и не сделал ни одной попытки повидаться и поговорить с ней! Но она не имеет права сердиться. Ведь она сама велела ему не появляться в Керлейне без денег. – Ладно, – кивнула Диана. – Остается утешаться тем, что ты был способен оторваться от своей бурной лондонской жизни, дабы узнать что-нибудь обо мне. – Посмотри-ка, – добавила она, оборачиваясь, – вон и слуги подъехали – привезли наш ленч. Вы, кажется, говорили, что проголодались, не так ли, милорд?

Они молчали, пока слуги расстилали возле воды шерстяное одеяло и раскладывали пищу. Как только все было готово для трапезы, Лэд поблагодарил их и велел вернуться через два часа, чтобы забрать посуду.

Когда они остались вдвоем, Диана села на одеяло и стала наполнять тарелки. Лэд с удовольствием принялся за еду.

– Так вот, – начал он, – сегодня утром я обещал тебе рассказать, как я познакомился с сэром Джеффри Виром и что этот человек сделал для меня. Я думаю, это поможет тебе понять все дальнейшее. Хочешь послушать историю?

– Рассказывай, если хочешь, – сухо сказала Диана, сердце которой все еще переполняло негодование. Она смотрела на озеро с демонстративным безразличием, твердо намереваясь не проявлять своих чувств.

Однако ее притворства хватило ненадолго. Лэд еще не успел поведать, как он был ограблен и как сэр Джеффри с Ллойдом спасли его, как Диана отставила тарелку и вся превратилась в слух. К тому времени, когда он подробно излагал свой первый опыт за карточным столом, она была уже полностью захвачена рассказом. Она прервала повествование только один раз, когда выяснилось, что мисс Кристабелла Хауэлл – дочь сэра Джеффри.

– О, Лэд, – пробормотала Диана. – У меня камень с сердца свалился!

Он ухмыльнулся и наполнил ее бокал холодным шампанским.

– Я представляю, как преподносили это лондонские газеты, – сказал Лэд. – Но сэр Джеффри умолял, чтобы я не опровергал эти измышления.

– И ты правильно сделал, что послушался его. Конечно, мне было ужасно неприятно читать эти сплетни, но представляю, насколько хуже пришлось бы мисс Хауэлл, если б раскрылась история с отцовством сэра Джеффри. Несчастный человек. Как ему, должно быть, трудно пришлось. И как он, наверное, радовался, что у него появился помощник.

Лэд взял руку жены и поднес к губам.

– Диана, я столько раз мечтал, чтобы сэр Джеффри когда-нибудь познакомился с тобой. Ты бы ему очень понравилась. Думаю, и он тебе тоже.

– Он спас тебе жизнь, – прошептала Диана, бережно касаясь кончиками пальцев щеки Лэда, – научил, как добыть деньги. Я безмерно благодарна ему и считаю его поистине замечательным человеком! Но скажи мне, чем закончилось твое выяснение отношений с виконтом Северном относительно мисс Хауэлл? Это правда, что ты перебил все зеркала.

– Не все, – заявил Лэд, – но достаточно. И большая часть осколков обрушилась на мою голову. Вулф весьма доходчиво выразил свое неудовольствие. Потом, когда мы стали друзьями, он постоянно извинялся, пока я не попросил его успокоиться.

Лэд рассказал ей о ночах, проведенных за игрой, а также о том, как сэр Джеффри учил его заключать пари, и еще помогал постичь множество премудростей, в частности об английском обществе и жизни в целом.

– Я знал многих прекрасных, умных людей, – заметил Лэд, вновь растянувшись на одеяле. – Это мой отец и дядя Хэдли, дядя Филипп. Но сэр Джеффри… так повезло, что я его встретил… словами это не выразить. Он стал для меня вторым отцом, Диана. Так же как мой отец сделал из меня того Лэда Уокера, за которого ты выходила замуж, сэр Джеффри возродил к жизни человека, коим я являюсь сейчас. Я будто заново родился.

Затем последовал рассказ о болезни наставника. Чахотка прогрессировала и, в конце концов, достигла такой стадии, когда кашель неизменно сопровождался кровохарканьем. Лэд с Ллойдом дежурили возле сэра Джеффри, чтобы он не задохнулся во время приступа. Они до конца оставались у постели умирающего. Когда Лэд дошел до последних минут его жизни, глаза Дианы наполнились слезами.

– Если б я только мог, – тихо сказал Лэд, – я бы похоронил его со всеми почестями, которых он заслуживал. Но сэр Джеффри взял с нас слово, что не будет никаких пышных похорон, никаких объявлений в газетах, ничего, что привлекло бы внимание. Он сам изолировал себя от общества – сознательно, ради Кристабеллы, и не желал воссоединяться с ним после смерти.

После похорон мы не могли оставаться на Стрэттон-стрит, – продолжал Лэд после минутного молчания. – Слишком многое напоминало о нем, да и жить там было слишком накладно. Сэр Джеффри мог с легкостью себе позволить эти расходы, играя столько лет, он скопил целое состояние. А я дорожил каждым добытым пенни. И мы съехали оттуда и сняли жилье не столь роскошное, но вполне приличное, где можно было время от времени перекинуться в картишки с друзьями. Соммертон был у меня частым гостем. – Лэд улыбнулся. – Хотя предпочитал прожигать ночи в игорных домах.

– Как и ты, – пробормотала Диана.

– Да, – с чувством подтвердил Лэд, – было дело.

Его городская жизнь не обходилась без забавных приключений, особенно после того, как в Лондон приехала его бесшабашная американская кузина Гвендолин Уэллс. Однажды она на пару с графом Рэксли оказалась в трущобах, в каком-то казино самого сомнительного вида, и Лэду темной ночью пришлось вызволять оттуда их обоих. Лэд поведал, как лорд Рэксли влюбился в эту огненно-рыжую красавицу, а затем женился на ней. Диана заметила, что знает об этом из газет, и после некоторых колебаний поделилась своими обидами. Он настолько вычеркнул ее из своей жизни, что его родственники даже не пригласили ее на венчание.

– О, любовь моя, – сказал он ласково, – ты не одинока в своих чувствах. Гвенни мне все уши прожужжала, можешь мне поверить. Это я заставил их обоих, ее и дядю Филиппа, поклясться в сохранении тайны. Во всяком случае, до тех пор, пока Белла не выйдет замуж.