Невеста по наследству - Ирина Мельникова

— Жаль, но ему осталось меньше недели на штурм нашей Насти, — опять пробасила Дарья и повернулась к девушке. — На твоем месте, дорогая, я бы никогда не простила его! Мужчины — страшные эгоисты! Почему они думают, что чувство гордости могут испытывать только они? У женщин гордости не меньше, и не следует позволять этим животным обращаться с нами как с бессловесными куклами!

Настя Пискунову уже не слушала. Она вновь вспомнила Сергея, стоящего у стены в бальной зале княгини Дубовской. Словно сухой березовый листок она кружилась в танце с пасынком Глафиры Борисом и чувствовала себя бабочкой, нанизанной на булавку хмурого взгляда графа Ратманова. И он был единственным человеком, способным навсегда освободить ее от этих страданий.

Но она добровольно отказалась от его помощи, и не было таких сил, которые могли бы заставить ее передумать.

Борис без умолку болтал о скачках, в которых принимали участие его лошади, но почему-то таинственным образом на самом финише сходили с дистанции. Огорченный собственными неудачами кавалер постоянно наступал ей на ногу, но Настя почти не слушала его, ограничиваясь однозначными фразами. Оторвав взгляд от Сергея и сосредоточив его на веснушках Бориса, она продолжала ощущать надменный взгляд синих глаз, устремленных на нее слегка исподлобья, и словно воочию видеть высокую фигуру графа в уже привычной позе со сложенными на груди руками и чуть склоненной набок головой… Да, он все время смотрел на нее. И только на нее!

Сиплый голос Пискуновой вернул Настю из задумчивости.

— Но хуже всего он вел себя на вчерашнем маскараде. Я ни разу в жизни не встречала мужчину, который бы с такой настойчивостью преследовал женщину. Он ведь буквально принуждал Настю танцевать с ним, пока его брат не вмешался и не заставил Сергея отойти от нее! Удивительно, что и старший Ратманов не пропускает теперь ни одного бала. Возможно, он пытается предотвратить слишком уж безрассудные поступки своего братца. Или у него есть какие-то свои интересы? — посмотрела она на Ольгу Ивановну. — Я заметила, дорогая, что вчера вы тоже отказались разговаривать с ним.

— Все по той же причине, — Ольга Ивановна недовольно сморщилась. — Почему вы, Дарья Матвеевна, постоянно переводите разговор на меня?

Дарья быстро переглянулась с Глафирой, но тему сменила, а сердце у Ольги Ивановны заныло вдруг самым неприятным образом. Похоже, ее милые приятельницы о чем-то знают или начинают догадываться, что было нисколько не лучше…

— А вспомните его дурацкий костюм шута с этими нелепыми бубенцами на шапке и туфлях? Они тряслись и звенели при каждом его движении, и даже маска не могла скрыть его растерянности, когда мой Савелий увел Настю в сад любоваться фейерверком. Разумеется, я бы сумела простить ему все его выходки, но только не издевательство над моим сыном. Он нашел вас в саду, да, Настя?

— Да, в саду, — подтвердила Настя и мстительно добавила:

— Он назвал вашего Савелия безмозглым страусом и велел нам немедленно возвращаться в дом, потому что на улице похолодало.

Глафира расхохоталась.

— Очень меткое определение, — проговорила она между приступами смеха и кашля, — я и раньше замечала, что ваш сын похож на большую голенастую птицу…

— Не вижу ничего смешного! Ваш Никита тоже напоминает мне молодого петуха, но я же не спешу заявить об этом всему белому свету! — Дарья даже покраснела от негодования.

— Советую вам держать язык за зубами! — рассердилась Глафира. — Иначе я за себя не отвечаю!

— Но все и так знают, что Никита!.. — вскричала Дарья и осеклась. Пунцовая от гнева Глафира поднялась из своего кресла и…

— Прекратите сейчас же ссориться! — прикрикнула Ольга Ивановна на подруг, которые были похожи сейчас на двух распушивших перья наседок, кинувшихся защищать своих цыплят. — Ваши сыновья вполне взрослые люди и сумеют сами защитить себя от оскорблений!

Но Глафира не желала, чтобы последнее слово оставалось не за ней, и потому со всей язвительностью, на которую только была способна, пробурчала себе под нос:

— Благодарите бога, дорогая, что сейчас в моде длинные брюки. Помню, мама говорила мне, что не стоит обращать внимания на мужчину, если у него некрасивые ноги. В ее время стройные ноги считались признаком породы…

— У каждого свои причуды, — с явным ехидством заметила Пискунова. — Моя мама советовала мне избегать молодых людей с веснушками!

Глафира ахнула от подобной бестактности.

— Как вы смеете говорить об этом, когда у вас самой они исчезли только в прошлом году? Кроме того, они почти незаметны у моих сыновей, особенно с тех пор, как мы начали смазывать их лица соком петрушки и мятой клубникой…

Настя встала из-за стола и отошла к окну, чтобы не слушать затянувшуюся перебранку. Этот разговор окончательно расстроил ее. Она не могла не вспомнить, насколько смешным и неуклюжим казался Сергей в костюме придворного шута, с чисто символической маской на лице. Даже самый непроходимый глупец сумел бы распознать его, а что говорить тогда о тех, которые всю свою жизнь посвятили разоблачению чужих тайн и секретов?

Она вздохнула. Веселый маскарад не только не улучшил ее настроение. Настойчивость Сергея довела ее чуть ли не до лихорадки. И к тому времени, когда она попросила маму увезти ее, у нее страшно разболелась голова, и она почти всю ночь вынуждена была терпеть на своей голове холодные компрессы, которые ей ставила Ульяна, три дня назад прибывшая из имения вместе с горничной матери, Лушей.

Сегодня рано утром она отправила с лакеем записку своему бывшему жениху, в которой просила оставить ее в покое, и письмо его бабушке. В нем она подтвердила свое решение не выходить замуж за ее внука.

Ни Глафира, ни тем более Дарья даже не догадывались, сколько раз с тех пор, как она стала появляться в обществе, Сергей просил у нее извинения! Сколько раз признавался, что любит ее настолько, что не страшится отправиться за ней хоть на край света и готов проделать весь этот путь на коленях, стоит ей только приказать!.. И каждый день посылал ей цветы. В доме Глафиры пахло теперь, как на лугу в расцвете лета…

Не подозревали подруги матери и о том коротком объяснении, которое все-таки состоялось между ней и графом на балу два дня назад в тот момент, когда то ли Никита, то ли Борис, а возможно, и Савелий исчез в поисках лимонада.

Чтобы избавиться от постоянного взгляда Сергея Ратманова, Настя быстрым шагом прошла в зал, все стены которого украшали портреты вельмож в шитых золотом камзолах, надменных дам в вычурных нарядах и картины, изображавшие в основном батальные сцены или великих полководцев на фоне разрушенных неприятельских фортификаций…