Зов крови - Ирина Тарасова

— Ну что, как поспали? Я не сильно помешала? — забралась в кресло с ногами, пока шустрые домовые убирали посуду и перестилали постель после этих сонь.

— Это случайно вышло, мы тебя искали и вот… — виновато развел руками вампир.

— Да, случайно, — поспешно подтвердил Нирт.

— Так, может, мне уйти? А то как-то совестно — вломилась, разбудила… — я ехидно улыбнулась.

— Риена! — слаженный возмущенный вопль.

— Да понятно, вы тут друг другу на меня жаловались, вино пили, на моей кровати валялись. У меня только один вопрос — почему без меня?

— Ты подержишь или я? — Лар спокойно обернулся к другу.

— Давай я. — пожал плечами тот.

Видя двух серьезно настроенных мужчин, я поспешно переместилась к окну, но они ухмыльнулись и вышли. Вместе. Чтобы вернуться с новой порцией вина и блюдом пирогов.

— А вы вино где взяли? В зале?

— В кухне. А что? — подозрительный прищур серых глаз.

— Да она никак опять его самогоном подменила, — хохотнул вампир.

— Ничего подобного!

Снизу донесся возмущенный рев. Мужчины переглянулись.

— Ну-ну, — Нирт поднялся. — Пошли, что ли, глянем, чего она утворила. А то еще поймают.

Укоризненный взгляд вампира и тихий вздох. И что? Я честно пыталась внести свою лепту в праздник. А то скучно. Ушли. И видимо надолго. Нерадостный получился праздник. Такое ощущение, что я прошла поворотную точку, что уже ничего не будет как раньше. Время моей человеческой жизни утекало песком сквозь пальцы, отбирая последние крохи радости.

Расслабленно откинувшись на стену, смотрю в окно на медленно кружащий снег. Каково это — появиться на свет и растаять под жаркими солнечными лучами? Вечный холод зимы слишком не нравился мне, а для снега это единственный коротенький кусочек жизни. И люди внизу. Они тоже проживут недолго по сравнению со столетиями магов, и тысячами лет для богов и демонов. Когда-нибудь мне придется уйти отсюда и заняться чем-то другим. А ведь все, что я умела делать — всего лишь охотиться на нежить. Словно ухожу в добровольное изгнание. Годы, годы, годы… Похожие друг на друга как капли воды, эти безрадостные дни станут моим самым большим проклятьем.

Тихий и настойчивый зов ворвался в мою душу, парализуя волю и сжимая ледяными когтями горло. Захлебнувшись выступившей кровью, я почувствовала, как съезжаю на пол, скребя пальцами по ковру, ползу, не в силах противостоять этому убийственному зову. Он вывел меня на улицу и рванул куда-то в лес, вглубь укрытых снегом рощиц. Я отчаянно рвалась из пут, до крови раздирающих кожу, пыталась взлететь, но даже крылья не могли помочь освободиться. ТАК может звать только одно существо. ХОЗЯИН.

Зов торжествующе взвился, причиняя уже нестерпимую боль. Земля под ногами дрогнула повинуясь злому и хлесткому приказу моей Силы, оказавшейся сейчас полностью во власти чужой воли…

Вокруг полыхало пламя, сиял мертвенный отсвет магического рисунка. Гулкий грохочущий голос речитативом произносил выворачивающие душу заклинания. Я билась в крепких путах, сквозь боль и слезы чувствуя отвратительный запах горящей плоти и тлена. Пламя бушевало, заливало скачущей тенью стены, голодными языками выплескиваясь в небо. Почему над головой чернеет небо, а не нависает тяжелой плитой удерживаемая сотнями заклятий земля? Эта единственная мысль трепетала в голове, сплавляя воедино бред и реальность. Из углов развороченной лаборатории ползла живым покрывалом Тьма, заглатывая все на своем пути. Панический страх затопил мои мысли, даже бьющие в ноздри запахи крови и огня внушали мне меньший ужас, чем эта живая алчущая неудержимая мгла.

Сквозь раздирающую тело боль с трудом удается повернуть голову и посмотреть наверх. Черное, дурно пахнущее нечто с костяными крыльями в ошметках тряпья вызвало невольную тошноту, меня скрутила судорога, отозвавшаяся новой волной безумной огненной боли. Хозяин. Он что-то творил, опаляя неясные силуэты на краю ямы, в которой я оказалась, в отблесках пламени метались крылатые тени, скрежетал метал и ревел огонь. И перекрывая — ровные, четкие, гулкие слова, эхом непереносимой муки звучащие внутри меня. Наверху расцвел голубой цветок воздушного магического щита, маленькие фигурки спешно укрылись под ним, отбивая сплошной поток мрака, разливавшийся от Хозяина. Тело, измученное бесконечной болью, вышвырнуло душу прочь, и я смогла увидеть то, что происходило там, наверху.

Разгневанный, орущий Давиаль под прикрытием Венькиного щита осыпал чем-то убийственным полуразложившийся скелет Хозяина, стоящего над коленопреклоненным Ниртом. Его крылья безвольно свисали по спине, голова склонена под тяжестью когтистой лапы Хозяина, мечи валяются неподалеку, переломанные у рукоятей. Невольно дернувшись к нему, почувствовала острую боль внутри. Его боль. Лицо Нирта не выражало ровным счетом ничего, но я знала, что там, внутри, его душа бьется в агонии. Рядом в неестественной позе, с запрокинутой к небу головой лежал Лар. Белые волосы рассыпались по черной дымящейся земле, руки раскинуты в стороны, из уголка губ течет струйка крови, а глаза невидяще распахнуты в равнодушное черное небо. Вьются вокруг Хозяина крылатые Звери, раз за разом бросаясь и бессильно разбиваясь о полотнища мрака, раскинутое вокруг него.

А я смотрю и не могу оторвать взгляда от тускнеющего бездонного золота, не раз спасавшего меня из омута собственных страхов. В груди стало жарко и больно, на щеках горячими дорожками пробежали слезы. Лар… Мой глупый оживший мальчишка, зачем ты полез туда?!

Изорванная душа отозвалась обжигающим пламенем, болью хлестнув по нервам, ненавистью всколыхнувшись из самых глубин. Злость и жгучая ненависть волнами затапливали меня, срывая нить за нитью покровы воли Хозяина. Бесплотная душа рухнула в тело, судорожно выгнувшееся дугой, я вздохнула полной грудью морозный, пропитанный гарью и кровью воздух, расправила истекающие кровью крылья и рванула вверх.

Опустилась на колени рядом с ним, рванула клыками запястье, и приложила к его холодеющим губам. Пульсирующими толчками моя кровь вырывалась, исчезая на его удлинившихся клыках.

— Пей, ну же, хороший мой, пей! Прошу тебя! — безвольно шептали губы.

Большего я сделать уже не могла.

Обернувшись к Хозяину, отпихнула от него безвольное крылатое тело, вцепилась когтями в то, что когда-то было лицом, а теперь только белым костяком с длинными сверкающими клыками. Его Слова хлесткими ударами боли отбрасывали меня, но я отчаянно держалась, раздирая эту глухую непроглядную черноту. Сквозь застилавшую глаза алую пелену боли успела увидеть, как дернулись черные крылья, Нирт со стоном пошевелился, попытался приподняться, но упал. Сотни игл впились в тело и крылья, кровь горячими ручьями полилась на землю, невыносимая боль током пронзала насквозь, но отступать уже некуда, еще немного, и в живом мраке показалась черная мерцающая точка. Его крылья врезались в спину, ножами протыкая насквозь, но когти мои уже сжимали это маленькое средоточие тьмы, душа уже отдавала последние остатки своего света, все до капли — и тихое спокойствие морского прибоя, и счастливый смех, и тепло его поцелуя на губах — все, без остатка…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});