Цветение - Лина Чаплина

В дверях стоял профессор Моен.

Суви ничего ему не ответила. Рене подошел к Суви и присел на край парты, внимательно смотря на ученицу.

— Ты в порядке?

— Нет. — Честно ответила Суви. — Но я обязательно буду.

— Я не сомневаюсь в этом. — Мягко сказал Рене. — Я так и не поговорил с тобой о той ночи, когда…

— Я знаю, что вы и профессор Вальден спасли меня, — перебила его Суви, улыбнувшись, — я, правда, благодарна, но не хотелось бы обсуждать это. Мне и так было трудно.

— Я понимаю.

Суви посмотрела в окно. Она слышала шелест листьев, шум сотни голосов. Где-то там, не здесь, была жизнь.

— Профессор, вы теряли близких?

Рене натянуто улыбнулся и кивнул. Он молчал минуту, а потом тихо сказал, точно сам не верил, что все это произошло с ним:

— Я похоронил пять слишком много братьев и сестер, когда мне было тринадцать. Я единственный выживший ребенок. Это было трудно, да… но куда труднее было то, что я остался один, не кому было меня поддержать, успокоить. Однажды твоя тетя заметила странное состояние неприметного ученика. Так, потеряв близких, а нашел подругу.

Увидев безмерную печаль в глазах профессора, Суви почувствовала желание его обнять. Но она просто тепло улыбнулась. В ее же глазах загорелся огонь, он не был создан для жизни, в нем не было силы, но легкое тепло, плескаясь, озарило лицо ведьмы.

Последний вечер июня наградил выпускников ливнем. Они, сдавшие экзамены, теперь ждали прощания, бесцельно бродя по коридорам Академии. Прощаясь с ней и не желая уходить. Академия стала для всех втором домом, местом, где им давали возможность быть собой, теплые стены и нужные знания.

Прия Хатри стала лучшей ученицей, Лаура Селланд и Давид Олсон разделили награду за лучшие успехи в спорте. Узнав об этом, Прия не почувствовала печали. Закрывая глаза, она думала о полете на виверне. Иоланда Линдберг заняла одну строчку с Инной Ортега. Прию уже перестало раздражать, что Инна, особо не стараясь, считалась одной из лучших учениц. Баллы Суви и Давида слегка уступали им. Из друзей Лаура была на последнем месте.

На оценки Суви уже стало все равно. Она перестала искать в толпе Адама и больше он ей не снился.

Зал украсили сотней зачарованных огоньков. Они кружились, метались по залу, доставали до самого потолка. Каждый, кто смотрел на зеркала, появившиеся на стене, видел все положительное, что случилось с ним в Академии. Суви старалась не смотреть, но иногда с болью замечала не только подруг, но и Адама.

Зачарованные Сигве музыкальные инструменты играли легкую мелодию. Столы ломились от еды: от пирогов с лесными ягодами, яблоками и грушами, от пирогов с рикоттой, тимьяном и гвоздикой, от кексов с календулой, георгинами и васильками, от засахаренных тюльпанов и роз, от обжаренных цветов бальзамина, фуксии и сирени, от печенья с липовым и вересковым медом, пирожков с крапивой и черемухой, с лесными ягодами. По бокалам были разлиты вина из акации и одуванчиков, соки из мелиссы и жасмина.

На празднике присутствовали цверги, ориады и дриады.

Прия шла, точно плывя, в элегантном красном платье, украшенном золотыми нитями. Если бы выбирали королеву бала, выбор оказался бы слишком очевиден.

Давид выдохнул и мечтательно улыбнулся. Он взял руку Прии и поднес к своим губам.

— Вы прекрасны, моя королева, — подмигнул ей Давид.

Зеленый костюм Инны из лучшей ткани ши, подаренный Адаром, переливался легким внутренним блеском. Суви заметила, что Инне и не нужны были такие эффекты, Инна сверкала бы и в льняном сарафане.

Адар шел рядом с Инной, держа ее за руку. Чародеи оборачивались, перешептываясь. От Адара веяло древней магией, она клокотала, пронизывая тело. Его золотые глаза блестели, точно огоньки хищника в сумеречный час.

— Сегодня будут говорить только о ней, — заметила Иоланда.

— Они хорошо смотрятся, — радостно захлопала в ладоши Рамуне, вызвав смех Иоланды.

Лаура надела нежно-голубое платье, напоминающее всплеск теплых волн. В волосах ее сотней капель блестел жемчуг. Лаура шла под руку с Суви. Лаура улыбалась, с беспокойством ощущая, как подруга дрожит.

Суви надела очень простое, но милое черное платье. Она хотела не выделяться. Но вдруг в ее волосах появились бутоны роз и ромашек. Суви сразу нашла причину. Стоя у инструментов, ей улыбались Антея и Дафна. Суви ответила им искренней улыбкой.

— Я столько раз хотела ускорить приближение этого дня, а теперь я здесь стою… и ох, Суви, — Лаура крепко обняла Суви, — обещай мне, что, попрощавшись с Академией, мы не расстанемся!

— Конечно, — Суви нежно поцеловала Лауру в лоб, окинула взглядом танцующих Прию и Давида, Инну и Адара, они смеялись, не сводя друг с друга глаз, — вы все мои близкие люди, как я могу забыть о вас?

Суви осталась одна. Она не отказывала тем, кто приглашал ее на танец. Лишь, закрывая на миг глаза, представала, что это были теплые руки Адама и это он стоял перед ней. Он бы щекотал волчьим дыханием и тихо так, чуть заметно, смеялся.

Когда все учителя произнесли речи, и сам Винцент Вальден вручил ученикам их дипломы, те, кто еще не плакал, разрыдались. Теперь они окончательно покидали стены Академии. Суви, принимая диплом, одарила директора многозначительным взглядом. Его последние слова не выходили из головы, но заговорить об этом Суви не решалась.

— Я рад был быть вашим директором, — сказал профессор, он посмотрел на Суви и растерянно улыбнулся, точно не зная, как реагировать, — мне жаль, что не все дошли до конца. Мы будем помнить Адама Хьюза. — На потолке звезды выстроились в портрете Адама. У Суви ноги наполнились ватой, — те, кто знал Адама, те, кто видел, те, кто проходил мимо…

Дальше Суви не слушала директора. Она выбежала на улицу, где свежий сырой воздух, с зависшей моросью, немного привел ее в чувства. Суви прижалась к вышедшей следом Лауре, пряча красное от слез лицо.

— Я хотела простоять до конца, но…

— Я знаю, — прошептала Лаура, чуть покачиваясь, — я понимаю.

Скоро к ним вышли Давид, Прия и Инна. Они стояли, слушая долетающую музыку и