Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит, права была Денисова?
— В значительной части брак, задержанный Ириной Васильевной, оказался сомнительным, но лучше было бы все-таки не выпускать его из завода.
— А в остальной части?
— Там был явный брак, и Ирина Васильевна была безусловно права.
— И как реагировал на это Акимов?
— Он, конечно, признал брак, расследовал причины его появления, и, по докладу Константина Михайловича, я объявил порицание двум цеховым наблюдателям.
— Вы не помните их фамилий и в каких цехах они работают?
— Филимонов и Девяткин из сборочного цеха.
— Так… — сказал Хинский, занося эти фамилии в свою записную книжку. — И после этого между Акимовым и Денисовой испортились отношения?
— Я не сказал бы, что испортились. Константин Михайлович продолжает быть очень предупредительным и по-прежнему высоко ценит Ирину Васильевну, но мне кажется, что она стала с ним как-то сдержаннее, суше. Я полагаю, что в этом сказывается разница в их возрастах. Константин Михайлович — человек пожилой, с большим жизненным опытом. Он, видимо, не принимает так близко к сердцу все эти мелкие и обычные деловые столкновения. А молодая, непосредственная, горячая Ирина Васильевна, очевидно, не в состоянии мириться с ними и переносит их сейчас же на личную почву.
— Да… Понимаю… — задумчиво произнес Хинский. — Скажите, нельзя ли мне… конечно, как-нибудь так… инкогнито… поговорить лично с Денисовой и с ее помощью познакомиться с работой литейных цехов?
— Пожалуйста. Только, к сожалению, сейчас это невозможно. Ирина Васильевна дней шесть назад взяла на заводе отпуск для устройства личных дел. У нее в семье разные огорчения, и ей пришлось куда-то уехать. Она вернется через три дня — тогда пожалуйста.
— Ну что же! — заметил Хинский. — Три дня я могу подождать. За это время, я думаю, можно будет познакомиться с цехами, хотя бы и в ее отсутствие? Не правда ли?
— Конечно. Я попрошу сюда ее заместителя, товарища Кантора, и познакомлю вас.
— Отлично. Буду вам также очень благодарен, если вы дадите мне возможность просмотреть материалы обеих комиссий, которые расследовали это дело.
— Всегда готов помочь вашей работе.
Директор пододвинул к себе настольный телевизефон и набрал какой-то номер.
* * *За эти три дня Кантор показал себя очень талантливым лектором и проводником. Но и слушатель оказался вдумчивым, пытливым и притом чрезвычайно оригинальным. Объясняешь ему, например, назначение и работу какого-нибудь контрольно-измерительного прибора у центробежно-отливочной машины, а он задает свои вопросы — и все какие-то необычные, даже, можно сказать, странные: всегда ли приборы показывают правильно, в каких случаях они врут, бывает ли так, что машина выпустит брак, а приборы не отметят это?…
Да, были, конечно, такие случаи с этой машиной, только лучше о них не вспоминать. Он, Кантор, здорово тогда поплатился. И не он один, даже Ирина Васильевна, которая была в то время начальником производства завода. Если бы товарищ Акимов пришел сюда хоть на один день раньше, ничего бы этого не было…
— Ах, вот как! Когда же он вступил в исполнение обязанностей начальника цеха?
— Как раз в тот злосчастный день, когда машина закапризничала и начала вываливать на мою голову брак.
— Ну, все-таки, — не отставал Хинский. — Как же это произошло?
Право, можно было в отчаяние прийти от такой настойчивости гостя. И надо все-таки отвечать. Директор просил полностью и возможно подробнее удовлетворять любознательность товарища, чего бы она ни касалась…
Как это произошло?… Он, Кантор, был тогда малоопытным работником, почти без практики, и его товарищ по цеху — тоже. Начальника же цеха не было. Ирине Васильевне, руководившей тогда производством всего завода, приходилось временно замещать и начальника цеха. Трудно ей было. Ну, вот… В тот день — непонятно, каким образом, вероятно по его, Кантора, оплошности — в машину попал воздух. А выгнать его полностью Кантор не сумел. Получились подряд два бракованных поршня. А тут как раз пришла Ирина Васильевна и представила нового начальника цеха — Акимова. Надо было тут же попросить помощи. Так нет! Какое-то дурацкое самолюбие заговорило, не хотелось лицом в грязь ударить перед новым начальником. А в результате — катастрофа на шахте… человек погиб… Его, Кантора, оставили все-таки здесь, на работе… учиться… А вот Ирину Васильевну понизили в должности, хотя виноват скорее он, Кантор… До сих пор невозможно забыть, невозможно смотреть ей прямо в глаза.
Кантор вздохнул.
— Да… — заметил Хинский, помолчав. — Но как попали эти два бракованных поршня в производство?
— Они и не попали туда, а пошли на склад бракованной продукции. Это показали автоматические счетчики склада. Но машина выпустила еще четыре сомнительных поршня, насчет которых показания дефектоскопа были смутны, неясны, и приборы из-за этого пропустили их на транспортер, а не положили на электрокар брака…
— Но ведь вы, зная, что машина неисправна, вероятно, следили за дефектоскопом и могли заметить, что с ним творится что-то неладное?
Кантор недоумевающе посмотрел на Хинского. Что это за человек? Что за вопросы? Куда он гнет? Странная любознательность…
— Н-не знаю, что вам на это ответить, товарищ. Возможно, что дефектоскоп только начал портиться и у меня еще не было причин пристально следить за ним. Но возможно, что это произошло уже после выпуска первого брака и после моих попыток исправить машину. А следить за дефектоскопом я уже не мог. Меня в этот момент вызвал директор для объяснений по поводу этого брака.
— Значит, ваш товарищ остался у машины вместо вас?
— Нет, его тоже не было. Я послал его в библиотеку за справкой по поводу этого случая. Здесь оставался тогда товарищ Акимов.
— Акимов? Он был здесь с товарищем Денисовой?
— Нет! После того, как Ирина Васильевна представила ему нас, он бегло ознакомился с цехом, потом оба они ушли дальше по заводу, а через некоторое время Акимов вернулся сюда один.
— Так… Понимаю… Но скажите, товарищ Кантор… Вы меня простите, может быть, это не имеет прямого отношения к работе дефектоскопа и скорее относится к вопросу о заводской дисциплине… Так вот, разве вы могли бы разрешить мне, постороннему человеку, остаться здесь одному при машинах?
— Прошу прощения, в свою очередь. Но вы сами сказали, что вы посторонний человек, а товарищ Акимов был мне представлен Ириной Васильевной в качестве нового начальника цеха, то есть моего прямого начальства. Какое же тут может быть сравнение? И при чем тут заводская дисциплина?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Изгнание владыки - Григорий Адамов - Научная Фантастика
- Изгнание владыки (Часть 3) - Григорий Адамов - Научная Фантастика
- Тайна двух океанов - Григорий Адамов - Научная Фантастика
- Тайна подводной скалы (Сборник) - Григорий Гребнев - Научная Фантастика
- Тайна двух океанов - Григорий Адамов - Научная Фантастика
- Победители недр (Первое изд. 1937 г.) - Григорий Адамов - Научная Фантастика
- Шалун - Виктор Комаров - Научная Фантастика
- Оружие забвения. Антология немецкой фантастики - Кларк Дарлтон - Научная Фантастика
- Решение - Виктор Комаров - Научная Фантастика
- Двойная сенсация - Виктор Комаров - Научная Фантастика