Заоблачная Академия, или Единственная для дракона - Оксана Гринберга

дверь, еще и отругав, что мы отнимаем время, когда у них дел невпроворот. Им надо составлять списки старшекурсников, которые вот-вот встанут под знамена Альянса…

Мы с Брун заинтересовались списками и знаменами, но на этом терпение секретарей закончилось, поэтому нам пришлось спешно ретироваться.

Впрочем, об этих самых списках говорили и под дверью деканата, и в коридорах, и даже на дорожках Академии. Правда, толком мы так ничего и не узнали. Кроме одного – нас, только что поступивших в Облако, в них точно не включат и ни под какие знамена не призовут.

Повезло – по пути в общежитие Брун встретила своего соотечественника с мечом за плечами и замысловатыми плетениями в волосах. Оказалось, тот учился на четвертом курсе Боевой Магии, и его как раз-таки взяли на войну.

Подруга заговорила с ним на гарльдиринском, а потом, когда они распрощались, куда-то уверенно меня повела. Оказалось, гальдиринец знал, где обитает наш декан, и уже очень скоро мы очутились в дальнем конце территории Академии – именно там располагались коттеджи преподавателей.

Вскоре Брун нашла нужный – двухэтажный, с белыми стенами и задернутыми темными шторами окнами. Я тоже решила проявить активность – постучала в дверь, после чего какое-то время думала, что наша миссия по поиску декана потерпела полное и сокрушительное поражение.

Потому что коттедж оставался тихим и безразличным.

Неожиданно в глубине дома раздались быстрые шаги – судя по всему, кто-то сбежал по лестнице со второго этажа, – и я воспарила духом. Кажется, нам все-таки откроют, и я смогу поговорить с Матиасом Хардегартом!

Но мое радужное настроение испарилось, потому что дверь нам распахнула… Беатрис Корсон, и выглядела она, как женщина, которая не собиралась скрывать того, что провела эту ночь у любовника.

Шикарная грива белоснежных волос была растрепана и волнами спадала на мужскую рубашку, которую Беатрис накинула на нижнюю сорочку, не потрудившись застегнуть пуговицы.

Припухшие губы явно хранили следы поцелуев.

– О, Матиас, я не собиралась смущать твоих студенток, – произнесла Беатрис таким тоном, что мне стало понятно: она как раз-таки собиралась. – Но, похоже, мне это удалось!

В чем-то Беатрис была права – вечно невозмутимая Брун, к моему удивлению, покраснела и отвела глаза. Меня же, дитя двадцать первого века, подобным было не пронять. Беатрис могла выйти хоть без белья – вот еще, не собиралась я смущаться!

– Леди Росманн, – Беатрис склонила голову, и в ее голосе появились язвительные нотки, – надо же, еще одна неожиданная встреча! Неужели ваш патриотический порыв настолько силен, что вы разыскали меня даже здесь, в доме у своего декана, чтобы напроситься на войну?

Не успела я ответить, что ничего подобного не делала – мы искали вовсе не ее, – как раздались уверенные шаги, и на лестнице показался Матиас Хардегарт в небрежно наброшенной одежде.

Наш декан нисколько не выглядел растерянным или же смущенным. Наоборот, вид у него был, как у вполне довольного жизнью мужчины.

– Марша, что-то случилось? – поинтересовался он вполне любезно.

Но я уже поняла, что ни о чем спрашивать у него не стану и уж тем более рассказывать о том, что меня тревожило. Как я могу поделиться с ним своими подозрениями, если в них фигурировала Беатрис Корсон, которая, стоило декану подойти, тут же демонстративно прильнула к нему сильным, гибким телом?

Да, она была старше его лет так на десять, а то и больше, но я знала, что в этом мире носители магического дара живут дольше обычных людей и, следовательно, сохраняют свою молодость.

– С вами все в порядке? – вновь поинтересовался декан.

Спросил сперва у меня, а затем перевел взгляд на Брун.

Потому что я молчала, силясь придумать, как мне выпутаться из затруднительной ситуации, а подруга старательно отводила глаза от видневшейся в расстегнутой рубашке груди Беатрис Корсон.

– Торве, – похоже, Матиас решил, что с Брун у него будет больше шансов, – что у вас произошло?

– У нас все хорошо, господин декан! – отчеканила подруга, но, кажется, тоже никак не могла выдумать причину, по которой мы заявились к нему домой.

– Я слышал, вся ваша компания принимала активное участие в спасательной миссии, – кивнул декан. – Похвально с вашей стороны, несмотря на то, что Марша с Хейдивинн только что призвали своих дракониц.

– Достойное похвалы поведение! – сладким голосом согласилась с ним Беатрис. – Но что же вас, мои дорогие, привело этим утром к вашему декану?

К ее декану, явно говорил ее вид.

Брун бросила на меня быстрый взгляд, но тут я… Как и с Траветтом, я решила, что если уж врать, то ни в чем себе не отказывая.

– Господин Хардегарт, мне нужно узнать, какого цвета у вас дракон! – заявила ему. – Это очень, очень важный для меня вопрос!

– То есть именно из-за этого вы и пришли? – не поверил декан. – Чтобы спросить о цвете моего дракона?

– Да, именно из-за этого. Говорю же вам, это вопрос жизни и смерти! – твердо добавила я.

Беатрис усмехнулась, явно записав меня во влюбленные дуры, которых она победила одним махом, забравшись к декану в постель. Ну, раз отравить меня не удалось – потому что я подозревала, что это было ее рук дело.

– Теперь я понимаю, Матиас, какая сложная у тебя работа, – пропела она. – Неужели тебе приходится сталкиваться с подобным каждый день?

Явно надо мной издевалась, но мне было все равно.

– Черный, леди Росманн! – произнес декан терпеливо. – Мой дракон черного цвета, и если это вопрос жизни и смерти, то Шаргул как раз спит за углом дома, где вы сможете его увидеть. Надеюсь, я дал вам исчерпывающий ответ?

– Спасибо вам, господин декан! – отчеканила уже я. – Да, ваш ответ абсолютно и полностью исчерпывающий. Обещаю, мы с Брун вас больше не потревожим. Приятного дня вам и вашей любовнице!

После чего, развернувшись, спешно покинула крыльцо его дома, и Брун с собой увела. Не стали смотреть, как вытянулось лицо нашего декана, и к его спящему дракону тоже не пошли.

Потому что Шаргул был черного, а не золотого цвета.

Не только это – то, что у Матиаса в любовницах была Беатрис Корсон, позволило мне с полной ясностью осознать, что он – не моя история.

Зато моя история… парила где-то высоко в небе на золотом драконе, отправляясь к последнему из известных Альянсу Алтарю Проклятых и ведя за собой свою Небесную Сотню.

Правда, меня не оставляло ощущение, что я могу найти еще один алтарь, хотя мне никто и не верил. Тот самый, который нужно немедленно уничтожить, чтобы избежать огромных человеческих жертв.

***

Когда мы с Брун вернулись в общежитие, оказалось, в комнате было достаточно оживленно – все наши уже в сборе, и даже драконы успели вернуться с охоты. Три зеленых развалились на солнцепеке рядом с прудом, черный Грумм приглядывал за ними с отеческим видом,