Принц Тор - Василий Сахаров

— Однако варвары поиздержались и у них мало боеприпасов, — император перебил адмирала.

— Это так, Ваше Величество, — Гамильтон согласился. — Но для одной битвы, которая все решит, варварам боеприпасов хватит. И мы не знаем, есть ли у них в запасе фугасы класса «Д».

— А что говорят пленные?

— Нашими рейдовыми группами были взяты на абордаж два вражеских корабля, фрегат и тральщик. Сделать это было сложно, но десант задачу выполнил. Вот только пленники про фугас ничего не знают. Они говорят обо всем, что им известно, но эта тема для них секрет.

— Логично, — Серый Лев кивнул и задал новый вопрос: — На какие дополнительные силы мы можем рассчитывать?

— На подходе две пограничные флотилии, на верфях Руха и Партана достраивается несколько крупнотоннажных боевых кораблей и наемная эскадра принца Алекса Кроуфорда минирует точки гиперперехода в системе Дементор. А помимо этого к нам на помощь спешат союзники…

— Какие такие союзники!? — воскликнул Уильям Очеретов. — У нас их отродясь не было. Мы всегда только на себя рассчитывали. Разве не так?

— И, тем не менее, союзники есть, — Гамильтон кинул взгляд на императора, который одобрительно кивнул, и обозначил того, кто был готов встать рядом с имперцами плечом к плечу: — К нам на помощь спешит флот Республики Дорам. Это сорок пять боевых кораблей, а возглавляет эту группировку сам наследный президент республики юный Жан Маклир.

«Вот так-так, — промелькнула у меня мысль, — хорошее известие, хотя и неожиданное. Республика Дорам, небогатое государство в стороне от основных транспортных магистралей, очень сильно страдает от варваров. И судя по всему, шестнадцатилетний Жан Маклир, боевитый молодой человек и дипломированный пилот-истребитель, решил оказать нам поддержку. Разумеется, не за красивые глаза, а за ответную помощь».

— А насколько силен флот дорамцев? — правитель Руха сам не заметил, как потер ладони, видимо, обрадовался такому известию.

— Пять линкоров, десять крейсеров, два авианосца и эсминцы.

— А когда флот союзников прибудет на Рух?

— Через пять суток. После чего мы соберемся еще раз, обсудим планы атаки и начнем наступление на противника.

Очеретов замолчал и снова вопрос от императора:

— Каковы планы наших флотоводцев?

— Таких пока нет, Ваше Величество. Есть только предварительные схемы и наиболее вероятные варианты развития событий.

— И сколько у вас вариантов?

— Три. Первый — противник продолжает грабить Яргу и мы наваливаемся на него всем скопом. После чего, при поддержке аэрокосмических сил столичной планеты и уцелевших батарей ПКО мы его уничтожаем. Вариант хороший, но нет никаких сомнений, что варвары нанесут по Ярге серию термоядерных ударов. Так сказать, хлопнут напоследок дверью. Вариант второй — мы наносим по врагу ряд отвлекающих ударов, оттягиваем его силы от планеты и навязываем бой в системе Таганай. А далее уничтожаем его и начинаем преследовать противника, которого добьем в системе Дементор. И третий вариант — мы выжидаем, накапливаем силы и ждем вражеского прорыва, который начнется под прикрытием наших пленных соотечественников.

— Первый и третий варианты дрянь, — дед поморщился, — а второй ничего. Работайте.

Гамильтон присел, и совещание покатило по колее. Финансы. Порядок на планетах. Данные разведки. Опасность со стороны СКМ. Новое вооружение, кстати, мельком упомянули гравитационные орудия с инопланетного корабля, который был найден мной — эти пушки планировалось демонтировать, исследовать и опробовать в деле. И так продолжалось два часа.

Скажу честно, я подустал, утомили меня эти разговоры. Но, наконец, совет был окончен. Рядом с императором остались представители спецслужб, а я вышел, и нос к носу столкнулся с новоиспеченным командующим ВКС.

— Поздравляю, Тор, — он протянул мне руку. — Ты рад, что эскадра «Арго» станет твоей?

— Рад, — я ухмыльнулся. — Однако сколько кораблей осталось в эскадре? Три. А сколько останется после битвы с дикарями? Возможно, что ни одного.

— Все может быть, Тор, — адмирал хлопнул меня по плечу. — Такова война.

— Я понимаю.

— Ко мне просьбы есть?

— Да. Отдайте мне парочку пленных неоварваров.

— Зачем?

— Хочу спросить у них, почему они такие тупые.

— В смысле?

— Я не понимаю их логику. У противника много мощных кораблей, а он так бездарно их теряет. На месте неоварваров, обладая такими ресурсами, я бы всю империю под себя подмял.

— А-а-а… — протянул Гамильтон. — Вот ты про что.

— Да. Именно про это. А что, у вас имеется ответ на этот вопрос?

— Имеется.

— Так поделитесь информацией.

Адмирал оглянулся. Мы стояли в пустом коридоре, и он спросил:

— Кто такой Орландо Таги, знаешь?

— Слышал о нем. Это новый великий правитель в центральных мирах.

— Правильно. За несколько десятилетий этот лидер смог сколотить огромное государство и сейчас перед ним возникла проблема. Верные соратники, за каждым из которых огромная сила, начинают поднимать голову, и он их ослабляет. Рядом с Красным Ираклием есть люди Орландо Таги, которые преданны только ему, и эти советники заставляют воевать вождя по каким-то дурацким правилам. Впрочем, скоро сам все узнаешь. Пленных я к тебе пришлю, пообщаешься.

— Благодарю.

Мы расстались. Адмирал пообещал переслать мне всю документацию по эскадре «Арго» и направился на выход, а я вошел в одну из комнат отдыха, где оставил Васильева. Майор хотел пообщаться с офицерами авианосца, которые были последними, кто видел его отца, и радости это ему не доставило. Васильев сидел на потертом диванчике и его взгляд был направлен в переборку. Все понятно, загрузился бравый гвардеец и теперь сидит, ворочает в голове нехорошие думы.

— Как ты, Саныч? — я остановился рядом с майором.

Он посмотрел на меня и вздохнул:

— Плохо мне, Тор. Батя погиб. Это точно.

Майора надо было отвлечь, и я сказал:

— Соберись. Горем делу не поможешь, а работы много. Надо бригаду тренировать и экипажи кораблей подтягивать, скоро в бой.

— Да. Ты прав, раскисать нельзя.

Вместе с Васильевым мы вышли в коридор и мимо нас, в направлении кают-компании, прошла Анастасия Сергеевна Маркина, которая смерила меня презрительным взглядом.

— Наверное, к отцу торопится, — майор скривился и добавил: — Сейчас начнет ему сказки рассказывать, что она про заговор не знала.

Соратник был прав. Но заботы Анастасии Маркиной меня не беспокоили. Зато вспомнился ее сын Роберт, который остался на Ярге. Как он там? Живой ли еще?

* * *

Сквозь узкий лаз Роберт Маркин выполз на поверхность, откатился в сторону, замер и огляделся. По дымящимся развалинам императорского дворца, под прикрытием мехстрелков и ударных геликоптеров, шли солдаты противника. Они были затянуты в блестящие плотные костюмы, а за их спинами находились массивные ранцы.

— Кто это? — рядом с Маркиным появился сержант Бабко.

— Огнеметчики, — ответил Роберт, — наших парней из руин выкуривают.

— Так и есть, — согласился с лейтенантом сержант, один из последних бойцов элитной бригады «Черные стрелы» и добровольный охранник молодого офицера. — Опоздали мы. Не успели раненых вытащить.

Тем временем пара мехстрелков замерла возле темного проема, который был входом в разрушенный бункер, и к нему приблизилось сразу два огнеметчика.

— Сволочи! — выдохнул Бабко. — Что творят!? Нелюди!

В руках вражеских солдат появились распылители, и они не медлили. Оба огнеметчика направили свое оружие на проем, и оно выплюнуло длинные струи огненной жидкости, которая проникла в последнее укрытие имперских солдат. Из бункера, который охватило пламя, повалил густой черный дым, а затем произошло то, чего Маркин и Бабко не ожидали. Пройдя сквозь огонь, который плавил доспехи, на поверхность выскочил один из имперцев. Это был офицер, судя по едва виднеющимся опознавательным отметкам на бронедоспехах, гвардеец. Он был объят огнем и размахивал руками, а затем упал на груду битой щебенки и стал по ней кататься.

Неоварвары засмеялись и один из них, направив на страдающего человека огнемет, обдал его дополнительной порцией огнесмеси. После чего гвардеец, который что-то кричал, но лейтенант и сержант его не слышали, несколько раз дернулся и замер.

— Все! Конец! — прошипел Маркин и добавил: — Это так оставлять нельзя! Что скажешь, сержант, достанем огнеметчиков?

— Дистанция двести семьдесят метров, — сверившись с целеуказателем, ответил Бабко. — Достанем, господин лейтенант. Только бить надо не бронебойными, а бронебойно-зажигательными, прямо по ранцам на спине огнеметчиков. Пусть мерзавцы помучаются.

— Да, так и сделаем.

Маркин сменил рожок в своем «марлине» и тяжело вздохнул. За последний месяц он видел столько смертей, что стал относиться к этому равнодушно. Он перестал воспринимать человеческую жизнь, как ценность и превратился в профессионала. Но гибель гвардейского офицера, которого сожгли на его глазах, все-таки задела Роберта, и он решил отомстить.