One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени - Крейг Браун

как они застеснялись… будто языки проглотили, ни слова не могли произнести, совсем как дети перед своим кумиром. Особенно Джон — он смотрел так застенчиво и робко. Будто не верил, что встретил Элвиса Пресли».

Присцилла находит атмосферу «слегка неловкой, потому что они так и пялятся на него, ни слова не скажут, ни сядут, просто таращатся, вот и все». Она помнит, как Элвис сказал: «Ребята, если так и будете стоять и глазеть на меня, я лучше пойду своими делами займусь». Он присаживается, а битлы опускаются на пол вокруг него по-турецки.

— Стул мистеру Эпстайну, — говорит полковник, и ему тут же приносят различные стулья, на выбор.

Они говорят о гастролях: Джордж рассказывает, как у их самолета по пути в Портленд загорелся двигатель. Элвис говорит, что как-то в небе над Атлантой у его самолета тоже отказал двигатель. Менеджеры тем временем уединились в углу; Брайан очень хочет устроить концерты для Элвиса в Великобритании, но у полковника правило: бизнес отдельно, отдых отдельно. И вот он объявляет:

— Дамы и господа, к вашим услугам открыто личное казино Элвиса. Брайан, нас ждет рулетка.

Менеджеры удаляются в казино, а Элвис берет бас-гитару и подыгрывает музыкальному автомату; в комнате работает телевизор, звук выключен. Время от времени Элвис щелкает пультом дистанционного управления, меняет каналы. Пол еще ни разу в жизни не видел пульта дистанционного управления: «Он переключал каналы, а мы такие: ого! Как ты это делаешь?»

Элвис велит принести еще гитары для битлов, и они тоже играют. Пол обсуждает с Элвисом игру на басу. Джон решает привнести остроты́в пустопорожний разговор.

— Почему ты забросил старый рок? — спрашивает он Элвиса и добавляет, что старые песни Элвиса ему нравятся больше, в отличие от недавних.

Элвис говорит, что скоро вернется к року.

— Отлично, — отвечает Джон. — Как запишешь пластинку, мы ее купим.

К такому Элвис не привык: обычно все говорят то, что он хочет слышать. Позднее Джон говорит, что заметил девиз: «All the Way with LBJ»[446]. Для Джона Линдон Джонсон — разжигатель войны. Не потому ли он насмехается над Элвисом?

Они снова принимаются джемить, играя на этот раз «I Feel Fine»[447]. Барабанной установки нет, и Ринго барабанит по столу, но чувствует себя лишним и идет играть в пул с гастрольными менеджерами.

Джон, с комическим французским акцентом, подражая инспектору Клузо[448], заявляет:

— Вот так и должно быть… дома, среди друзей, немножко музыки.

Элвис недоуменно смотрит на него. Через некоторое время песни заканчиваются, и все отправляются в игровую комнату. Полковник куда разговорчивее своего клиента. Джон с удовольствием слушает его байки о жизни передвижного цирка: как полковник боролся со львом, как заставлял цыплят плясать на металлическом листе, пропуская через него электрический ток. «Удивительная личность, видно, что из цирковых, — рассказывал потом Джон Хатчинсу. — Зато Элвис — отстой. Он как будто не с нами был. Не то на таблетках, не то под наркотой… Типа ему на все плевать, общаться не хотел».

Под конец вечеринки полковник Паркер раздает всем подарки — пластинки Элвиса. Еще он преподносит битлам игрушечные крытые фургоны американских переселенцев, в которых нажатием кнопочки загорается свет. Обещает подарить домашний бар Брайану Эпстайну. Брайан же говорит, что попросит «Хэрродс» прислать полковнику шетлендского пони — как напоминание о цирковом прошлом.

Гостей провожают к выходу, и Элвис говорит им вслед:

— Будете в Теннесси, заглядывайте к нам в Мемфис.

Джон все тем же комичным голосом Клузо произносит:

— Мерси за музыку, Эльвис! Да здравствует король!

Затем он приглашает Элвиса к ним в Бенедикт-Кэньон[449] следующим вечером. — Ну, там видно будет. Не знаю, получится или нет, — отвечает Элвис.

На обратном пути Джон описывает вечеринку как полный тухляк: «Не знаю даже, кто большее говно — я или Элвис Пресли».

Стоит битлам скрыться из виду, и Элвис возвращается в дом, где отводит Ларри Геллера в сторонку и признается, что ошеломлен зубами битлов. Мол, у парней столько денег, а они даже зубы в порядок не привели[450].

76

Даже битлам нужен дантист. Чтобы стать легендарной ливерпульской четверкой, «Битлз» требовался такой же уход за зубами, как и за прическами, и за одеждой, если не больше.

Джон Райли, сын уважаемого констебля из южного Лондона, изучал косметическую стоматологию в чикагском Стоматологическом институте Северо-Западного университета, а потом открыл свою клинику на Харли-стрит. Говорят, он обладал редким и опасным для дантиста качеством — харизмой. «Он был из тех, чье присутствие ощущаешь еще до того, как они входят в комнату», — рассказывал один из его пациентов. К началу 1960-х Райли стал одним из самых модных лондонских стоматологов, и к нему на прием зачастили звезды шоу-бизнеса, в том числе и все четверо битлов.

Особенно во внимании нуждались зубы Джорджа: на фотографиях тех дней, когда он выступал в «Кэверн», зубы у него кривые и редкие. С конца 1963-го и в 1964-м он постоянно посещал клинику Райли и даже завел своего рода приятельские отношения со своим дантистом; они вместе выбирались в свет, ходили по клубам. В феврале 1965-го битлы пригласили Райли на Багамы, составить им компанию на съемках «Help!». А вот Патти Бойд в его обществе ощущала себя не совсем комфортно, особенно сидя с широко раскрытым ртом в зубоврачебном кресле. Профессия дантиста в Свингующем Лондоне, на первый взгляд аномальная, предоставляла идеальные возможности тем, кто рассматривал зубы как мостик к другим, более важным частям человеческого тела. Патти опасалась, что Райли злоупотребляет своим положением: «Что бы он ни делал с зубами пациента, он всегда колол ему валиум, внутривенно. К нему ходили все четверо битлов, и мы принимали это как данность, не задавали вопросов. Погружались в глубокий сон, а проснувшись, не знали, что он сделал. Однажды он, приводя Джорджа в чувство, отхлестал его по щекам. Это было жутко… Он же мог что угодно с нами сотворить, пока мы были в отключке».

В апреле 1965-го Райли и его подружка Синди, работой которой было подыскивать девушек-зайчиков для клуба «Плейбой», пригласили Джона с Синтией и Джорджа с Патти на ужин к себе домой, в Бейсуотер. «Ужин получился милый, было много выпивки», — вспоминала Патти.

Наконец Джордж с Патти засобирались: мол, им еще в клуб «Пиквик», недалеко от Лестер-Сквер, посмотреть выступление Клауса Формана[451] и его новой группы.

Патти помнит, что Синди сказала им: «Вы же еще кофе не пили. Я сама варила. Очень