Заговор Грааля - Линн Шоулз

— А… Ну что ж, я уверен, мы получим полный список раненых или погибших. Как его звали?

— Сын Зари, — прошептала Коттен, отворачиваясь.

— Как? — переспросил Кассельман.

— Неважно, — ответила Коттен. — Роберт Уингейт тоже в этом замешан, — добавила она.

Кассельман чуть не подскочил.

— Не может быть! — воскликнул он. — Ну ладно, тогда слушай. Неделя была просто адская. В понедельник утром Уингейта обнаружили мертвым в машине в собственном гараже. Отравление угарным газом. Похоже на самоубийство. Видимо, не пережил скандала. В тот день, когда он объявил, что продолжит гонку, какой-то парнишка обвинил его в растлении малолетних. После этого еще четверо мальчишек рассказали о том же. Похоже, у Уингейта была страсть к мальчикам. Вот откуда этот детский лагерь на ферме. Такими вечно оказываются вожатые младших отрядов, или предводители бойскаутов, или священники… Простите, Джон. Не хотел обидеть.

— Я и не обиделся, — отозвался тот. Кассельман уселся на стул.

— Удивительно, как далеко тянутся щупальца этой истории с Граалем — словно кто-то плюнул в воду, а круги все расходятся, расходятся… — Он похлопал Коттен по руке. — Мы отправим тебя в Рим делать репортаж о возвращении Грааля в Ватикан. Конечно, когда ты поправишься. И при этом тебя ждет серьезное повышение. По Торнтону будут скучать, но публика тебя сразу полюбит. Ты ведь не просто восходящая звезда, люди прилипнут к телевизорам из-за всей этой истории.

Но ей больше не хотелось скандальной славы. Охота за сенсацией перестала быть главным в жизни.

— Только не я, — тихо произнесла она.

— Конечно, ты, Коттен, — возразил Кассельман. — Подумай, какая это реклама — не только для тебя, но и для CNN. Юная журналистка спасает ценнейшую реликвию всех времен. Причем два раза. — Тед широко улыбнулся и потер подбородок. — А пока у меня к вам обоим куча вопросов, прежде всего — насчет этого клонирования.

— Пусть кто-нибудь другой поедет в Рим, — попросила Коттен.

— Ну уж нет, — хмыкнул он. — Это можешь сделать только ты, ты — единственная.

— Ага, мне это многие говорят, — натянуто засмеялась Коттен.

Дверь отворилась, и все обернулись.

— Фелипе… — удивленно произнес Джон.

В комнату вошел высокий, смуглый, темноглазый мужчина в черном сюртуке с пасторским воротником.

— Рад видеть вас, Джон, — проговорил он с легким испанским акцентом и протянул руку.

— И я вам рад. — Джон обеими руками взял ладонь священника и крепко пожал. — Я хочу кое с кем вас познакомить, — добавил он. — Ваше Высокопреосвященство, это Коттен Стоун, корреспондент CNN. Коттен, это архиепископ Фелипе Монтиагро, папский нунций Ватикана в Соединенных Штатах. — Джон кивнул на Кассельмана. — Архиепископ, это Тед Кассельман, директор службы новостей канала CNN.

— Очень приятно, Ваше Высокопреосвященство. — Тед поднялся. — Садитесь, пожалуйста.

— Нет-нет. — Монтиагро помахал рукой, подошел к кровати и несколько секунд смотрел на Коттен. — Вы смелая девушка. Надеюсь, вы скоро поправитесь.

— Благодарю вас, — ответила она. — Совсем я не смелая. Это Джон нас вытащил.

Архиепископ осенил ее крестом и прошептал короткую молитву. Затем повернулся к Джону.

— Вчера вечером мне позвонили. Вас вызывают в Ватикан для доклада об исключительных событиях, которые здесь произошли.

— Ого, вот это да. — Кассельман всплеснул руками. — Аудиенция у нового Папы!

— Этого никто не обещает, — улыбнулся Монтиагро. — Представьте себе, все хотят встречи с новым Папой.

— Когда? — спросил Джон.

— Все в нетерпении.

— Дайте мне несколько дней.

— Я передам вашу просьбу, — сказал архиепископ. — Но, Джон, мне кажется, Его Святейшество задумал для вас нечто особенное. — И он повернулся к Коттен. — Мисс Стоун, власти собираются вернуть нам благословенную реликвию. Вы окажете нам честь, если согласитесь принять участие в церемонии.

— Она согласна! — заявил Тед Кассельман.

Но по лицу Монтиагро Коттен поняла, что он признает за ней право на окончательное решение.

— Тогда увидимся в Риме. И пусть Господь ускорит ваше выздоровление.

— Архиепископ, — произнес Джон, когда Монтиагро повернулся к выходу. — Спасибо вам за все.

Монтиагро положил руку ему на плечо:

— Это мы должны вас благодарить — вас обоих. Когда архиепископ ушел, Кассельман пощекотал Коттен пятки через простыню.

— Все лучше и лучше, разве нет?

ЗАЛ КОНСТАНТИНА

Они готовы, мисс Стоун. — Священник махнул рукой, и Коттен поднялась со стула в вестибюле музея Ватикана.

Рядом стоял агент ФБР, священники и несколько ватиканских охранников в штатском. Два солдата швейцарской гвардии Ватикана застыли по обе стороны высокой резной двери, их живописные доспехи и мундиры не менялись со времен Микеланджело. Агент ФБР держал серебристый чемоданчик.

Коттен вошла в Зал Константина, первый из музейных залов Рафаэля, и задохнулась от его великолепия. В комнате, избранной для этой церемонии, благодаря основной теме торжества христианства находились изображения сцен из жизни и битв великого Римского императора.

Зал был полон представителей духовенства, сановников, журналистов со всего мира — красные и пурпурные пятна выделяли членов римской курии, включая министров, а также глав Ватикана и итальянского правительства. Коттен узнала посла США в Ватикане и президента CNN. Рядом с ним стоял Тед Кассельман.

Священник проводил ее к центральному проходу, она повернулась и взяла чемоданчик у агента ФБР.

В зале было так тихо, что, шагая по проходу, Коттен слышала, как шелестит юбка ее серого костюма. Впереди, на возвышении, стоял человек — только что рукоположенный в сан епископа и назначенный прелатом Папской комиссии по религиозной археологии — Джон Тайлер. Она посмотрела ему в глаза — самые синие в мире.

Сердце сжалось от страха, что заканчивается целая глава ее жизни и дверь закрывается навсегда. Об этом говорила и пурпурная ряса Джона, знак его нового положения.

Но все, что ей хотелось знать, она прочла в его глазах.

— Здравствуй, Коттен Стоун, — негромко произнес Джон, протягивая руку, и Коттен остановилась перед ним.

— Здравствуй, Джон Тайлер, — ответила она так тихо, чтобы расслышал только он, взяла его руку, и мгновение они стояли молча.

Зал Константина взорвался аплодисментами, засверкали вспышки, зажглись софиты видеокамер.

Тогда она выпустила его руку — в последний раз. Коттен протянула Джону серебристый чемоданчик.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});