Пламя в ночи - Аманда Квик

Он поставил одну ногу на подоконник. Веревка вдруг туго натянулась. Он посмотрел вниз и увидел Аделаиду. Она держалась за нижний конец веревки и собиралась начать подниматься по стене.

— Мне следовало догадаться, что ты рано или поздно появишься, — сказал он.

— Гриффин! Слава Богу!

Она отпустила веревку. Гриффин вылез в окно, быстро спустился вниз и встал рядом с Аделаидой. Из-за угла дома показался Делберт с револьвером в руке. Он запыхался.

— Простите, босс, она от меня вырвалась.

— Да, она по этой части мастерица. — Гриффин схватил Аделаиду за руку. — Бежим!

Они обогнули угол дома и выбежали на улицу. Там их ждал Норвуд Харпер с папоротником в руках.

— Харпер, шевелитесь, дом вот-вот рухнет.

Каменные стены дома стояли, но внутренние перекрытия рухнули, подняв водоворот искр и языков пламени. Гриффин услышал, что едут пожарные.

Вся компания остановилась возле экипажа.

— Что, небольшие осложнения, босс? — спросил Джед.

— Не больше, чем обычно, — ответил Гриффин.

Мимо проехали повозки пожарных. Все проводили их взглядами. Несколько минут никто не произносил ни слова. Наконец Гриффин посмотрел на Аделаиду.

— Где ты научилась лазить по канату? Подожди, я угадаю. В шоу Монти Мура «Дикий Запад»?

— У нас была сценка, в которой действовала банда разбойников, сбежавших из тюрьмы, — сказала Аделаида, все еще запыхавшаяся от бега. — Злодеи удирали по веревке.

— И как эта сценка кончалась?

— Шериф и его команда всегда ловили преступников. Но прежде те всегда успевали ограбить банк.

— Разбойников ловили всегда?

— Да, боюсь, что так, — сказала Аделаида.

— Видно, они работали на паршивого криминального лорда.

— Роль главаря банды всегда играла я, — сказала Аделаида. — Это я была криминальным лордом.

Глава 47

Джед проводил Люсинду и Калеба Джонс в библиотеку. При их появлении Гриффин встал из-за письменного стола.

— Кто бы мог подумать, мистер и миссис Джонс якшаются с известным криминальным лордом! — сказал он. — Боюсь, это не пойдет на пользу моей репутации.

— Вероятно, это не очень хорошо и для нашей, — хмуро пробурчал Калеб.

Аделаида улыбнулась Люсинде.

— Не слушайте их обоих, прошу вас, садитесь.

— Спасибо.

Люсинда села на стул. Она окинула обеспокоенным взглядом Аделаиду, потом посмотрела на Гриффина.

— С вами обоими все в порядке? — спросила она. — Человек, который принес сообщение от вас, сказал, что был какой-то пожар. Не хочу вас обидеть, но у вас обоих такой вид, словно вы стояли слишком близко к сильно коптящему камину.

Аделаида опустила взгляд на свои брюки и рубашку и сморщилась: «Да уж!» Одежда Гриффина выглядела еще хуже, а его лицо было испачкано копотью.

— Да, мы действительно представляем собой впечатляющее зрелище, — сказала Аделаида. — У нас еще не было возможности принять ванну.

Миссис Тревельян подала чай. Гриффин вкратце рассказал Джонсам, что произошло в переулке Хидден-Мун-лейн. В заключение своего рассказа он извлек из-под письменного стола папоротник и вручил его Люсинде, причем сделал это таким театральным жестом, что у Аделаиды глаза на лоб полезли. Гриффин подмигнул ей.

— Мой Ameliopteris! — воскликнула Люсинда. Она вскочила со стула, чтобы взять у Гриффина корзинку. С тревогой осмотрев растение со всех сторон, она вздохнула с облегчением. — Халси отрезал несколько веточек, но, кажется, папоротник в хорошем состоянии. — Она повернулась к Гриффину. — Ах, мистер Уинтерс, не могу передать словами, как много это для меня значит. Спасибо вам! Надеюсь, когда-нибудь я смогу вас чем-то отблагодарить.

Калеб стиснул челюсти и сглотнул.

— Дорогая, — сказал он Люсинде, — ты слишком расчувствовалась, в этом нет необходимости.

— Но я очень, очень благодарна, — настаивала Люсинда. — И я действительно в долгу перед мистером Уинтерсом.

Гриффин уже улыбался своей медленной холодной улыбкой.

— Как вам будет угодно, миссис Джонс. Я коллекционирую одолжения, у меня это вроде хобби.

Калеб настороженно покосился на Гриффина.

— Люсинда, это всего лишь папоротник. Он с самого начала был твоим, Уинтерс просто вернул тебе твою собственность. Никаких одолжений.

Но Люсинда не отступала.

— Я не согласна! Мой Ameliopteris имеет для меня особое значение, и я буду вечно благодарна мистеру Уинтерсу.

— Я рад, что вы довольны, миссис Джонс, — сказал Уинтерс.

Аделаида бросила на него укоризненный взгляд и снова повернулась к Люсинде.

— Не обращайте внимания на мистера Уинтерса. Вы ничего ему не должны, он ведь только спас ваш папоротник из горящего дома, правда, мистер Уинтерс?

Гриффин галантно кивнул:

— Всегда рад услужить одному из владельцев компании «Джонс и Джонс».

Калеб вперил в Гриффина суровый взгляд.

— Так вы говорите, Халси сбежали?

— Предполагаю, что это так, — сказал Гриффин. — Их подземная лаборатория соединялась с какими-то средневековыми тоннелями.

— Учитывая историю их отношений с разными нанимателями, думаю, у них всегда есть заранее заготовленный план бегства, — сказал Калеб. По голосу было ясно, что он смирился с произошедшим. — Во всяком случае, у меня на их месте такой план был бы.

— Да, — согласился Гриффин, — у меня тоже.

Калеб вздохнул и задумчиво произнес:

— А мы действительно с вами похожи.

Гриффин не ответил на это заявление, но Аделаида отметила про себя, что и возражать он тоже не стал.

— Что ж, — сказала она бодро, — если Халси все-таки смогли уйти, то это прибавит работы агентству «Джонс и Джонс».

Калеб выглядел мрачным.

— Уверяю вас, миссис Пайн, у нашего агентства нет недостатка в проблемах. И все дела чертовски нудные.

— Не верьте ему. — Люсинда нежно похлопала мужа по руке. — Ему очень нравится его работа, нравится расследовать трудные случаи. И мне тоже. Теперь, когда Латтрел мертв, что будет с подпольной империей, которой он управлял?

Гриффин откинулся на спинку стула.

— Поскольку ни мистера Пирса, ни меня не интересуют бордели и опиумные притоны, можно ожидать, что вокруг остатков его империи разгорится свара.

Аделаида налила Люсинде еще чая.

— Тем временем мой благотворительный дом и академия примут всех женщин из борделей Латтрела, которых удастся уговорить оставить их работу.

На Люсинду ее слова произвели впечатление.

— Аделаида, примите мои поздравления. Подумать только, одним махом были уничтожены все печально известные бордели. Это очень впечатляющее достижение для социального реформатора.