Вторжение в Ойкумену (СИ) - Виктор Алексеевич Козырев

что-то ещё бубнил, объясняя, что как-то узнал в таком «покойнике» своего давнего знакомца, сгинувшего в снегах лет десять назад. Элигия не стала с ним спорить, понимая, бесполезно. Наконец, мужичок ушёл, пообещав, что скоро принесут горячей еды и постель.

— Ну если хорошо подумать, ничего удивительного в том, что нас занесло сюда, нет, — пробормотала пани Целеская. — И это нам ещё повезло, могли бы оказаться на южном полюсе, где вообще ничего, кроме льдов, нет.

— В смысле? — заинтересовался Роберт.

Ольга и Элигия переглянулись, потом пододвинулись поближе к огню.

— Думаю, шелта вам пока ничего на эту тему не рассказывали, — вздохнула чернокнижница, посмотрев на Ольгу. — Но, походу, придётся это делать нам. Уж не знаю, поблагодарят за такое нас их учителя или проклянут, но мы всё равно расскажем. Иначе сами запутаемся и их запутаем.

В том, что рассказали адептки Ордена Тенербис Иллюминатус, не было ничего секретного. Наоборот, всё это преподавали на первых курсах во всех магических учебных заведениях. Это было смесью истории, мифологии, и основ магии. Но, в общем, на этом стояла вся магическая наука.

Как и рассказывали им шелта на первых занятиях, Ойкумена была сквозным миром, «прокладкой» между магическими и техническими мирами, чтобы они влияли так сильно друг на друга, поэтому им доставалось и того и другого, но в изрядно усечённом виде. Чтобы сохранялось равновесие, Демиург возвёл четыре столпа — канала, два из миров магии, а два из техники. По идее, оттуда ничего не должно было попадать, но, кроме каких-то невнятных эманаций, однако подобный механизм оказался нарушен, и через столпы в мир Ойкумены стали проникать, с одной стороны, люди, а с другой — эльфы, гномы, что ещё было нестрашно, но также пошли и тёмные расы.

— То есть у вас человек произошёл не от обезьян, а пришёл в этот мир извне? — торжествующе посмотрела Тоня на Роба.

— Ну да, — сначала не поняла Целеская, а потом до неё дошло. — А нет, то что наши предки попали сюда из четырёх разных миров, вовсе не значит, что они сотворены. Нет, в своих мирах они прошли все подобающие процессы трансформации, а потом уже пришли сюда.

Тоня поникла, но Роберт даже не обратил никакого внимания на её гримасы, а пани тем временем продолжала.

Возможно, что это даже была не ошибка и не поломка, а так задумано изначально, чтобы заселить мир хоть кем-то не дожидаясь, пока здесь зародится собственная жизнь. Отношения между людьми и другими расами складывались непросто. Эльфы сразу очертили границы своих территорий, и попытка их оттуда выкурить заканчивалась печально. Но они охотно помогали людям, с магией или с защитой от иных рас. С гномами какое-то время воевали, пока не поняли, что бесполезно. А вот с тёмными расами выходило по-разному. Иногда удавалось ужиться, как в Хорасанской империи. Или, наоборот, выстраивать длительные союзнические отношения как турсманы. Но чаще всего воевали. И даже насчёт турсманов господствовало мнение, что тёмные их просто-напросто используют как таран против остального человечества. Точно сказать мало кто мог, но эльфы охотно помогали отбивать накаты Турсманской империи на цивилизации Моэнии.

Одним из побочных факторов существования тёмных рас стало полное неприятие магии у ряда цивилизаций Ойкумены. Началось всё с полиса Ликургия, где были сработаны особые орихалковые доспехи, в которых воины, выходили сражаться, и триста ликургийцев смогли держаться более недели против превосходящих сил магов Хорасанской империи. К сожалению, сила ликургийцев их воинская сплочённость вышла им же боком. Выбив тёмные расы из Моэнии, они обнаружили, что практически правят всем Эгалийским полуостровом и нет силы, способной им противостоять. Одного поколения хватило, чтобы боевое братство разложилось, погрязло в роскоши и коррупции, после чего орихалковые фаланги ликургийцев сгинули во мраке веков.

Следующим попробовал заморский полис Лаций. И вот в этот момент началось самое интересное. Частично идеи ликургийцев были отвергнуты. Делать полностью орихалковый доспех признано расточительством, вместо этого лацийцы последовательно истребили или изгнали людей с магическими задатками. Подобный подход позволил вырастить им поколения людей менее восприимчивых к магии. Орихалк они также использовали, но делали из них элементы защиты, а не доспехи целиком. Результаты это дало самые неожиданные. Стальные легионы Лация разметали всех своих врагов, овладели Латинским полуостровом. В решающем столкновении с Гадруметом — государством, которое владело северо-западом Ахдарики, а также активно пользовались услугами тёмных рас, лацийцы выиграли, во всех трёх войнах, но им пришлось прибегнуть несколько раз к помощи магов из Эгалиона и Тамерии.

Именно тогда у доселе непреклонных лацийцев впервые зародилась мысль, о том, что магия может быть и нужна, но надо как-то разделить её на правильную и неправильную. Итогом размышлений стало несколько гражданских войн, а потом к власти в государстве, которое владело большей частью известного мира, пришли маги. Счастье было недолгим. Относительно, конечно. Через полсотни лет маги были свергнуты Квинтом Августулом, который провозгласил себя единоличным правителем — императором. Поверженные маги бежали в Фавонию и Ахдарику, где начали готовить ответный удар.

И Квинт Первый и все последующие императоры помнили об угрозе магов и внимательно следили за южными провинциями, придерживаясь принципа, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Порой это приводило к жутким преступлениям, вроде убийства всех младенцев в провинции Арим, у которых были заподозрены даже небольшие магические способности.

Собственно с этой провинции всё и началось. Магам, окопавшимся в Ариме, удалось спасти одного из младенцев, который и стал обещанным мессией.

Опираясь на секту садокидов, он создал религиозно-мистическое учение, которое овладело умами масс. Так как изначально мессия, которого звали Иосиф, заявил целью борьбу с властью Лация, то имперские служащие приложили все усилия, для того чтобы поймать его и предать мучительной смерти, распяв на колесе. Через какое-то время, крест в круге стал мистическим символом.

Как и в нашем мире, от пророка избавиться удалось, а от его учения совсем нет. Иосиф, прозванный Литротисом, помимо борьбы за права магов дал людям надежду на лучшую жизнь, если не в этой жизни, так в загробной.

Пройдя через гонения, литротиане окрепли и стали в империи силой, с которой приходилось считаться. Поэтому, когда в Лации снова вспыхнули гражданские войны, один из кандидатов в императоры, Корнелий Эгалионец, опёрся на них и разгромив врагов, сделал религию государственной.

Помимо всего прочего, Корнелий перенёс столицу в основанный им город, который назвал Новый Лаций. Но после его смерти город получил название Корнелиополь.

Вскоре империя была разделена на две части. В восточной, маги не имели какого-то преимущества над обычными гражданами. Да, собственно, к этому и