Менталистка в Академии Междумирья. Три тайных желания - Елена Княжина

моя судьба? Я ведь только начала желать! Захотела большего – и почти получила…

– Снимите с меня это, – я дернула ошейник, чуть себя не придушив. – Сейчас же снимите, я вам не раб лампы!

– Сниму, Иветт, – отрешенно прошелестела Фиггинс, все еще убиваясь по утраченной возможности. По неслучившемуся. – Но лишь для того, чтобы вы загадали правильное желание. Единственно возможное в нашей ситуации.

Моя заблокированная искра едва ощущалась. Но даже в этом коконе тишины я «слышала», что магии в Хавране нет. Ни капельки.

Здесь никак не пополнить обедневший резерв. Оказавшись в этом мире опустошенным, ты становишься… почти обычным человеком. Тем самым «анмагом», у которого от мага одно название.

– Все должно было начаться с моей дочери. Я хотела, чтобы она стала первой, – сокрушенно мотала головой Теодора, доставая из сумки пакет с жемчужинами. – Она видела портал, магию, столько читала о чародеях… Моя малышка так мечтала о волшебстве, которого в мирах Веера в избытке!

– Вы хотели, чтобы я «нажелала» ей искру?

– И ей, и мне, и многим другим. На скольких хватило бы твоих сил, джинна, и вот этого заряда, – она стиснула в кулаке шуршащий пакет. – Тут чистая энергия Керракта.

– Я такое не ем, – бросила угрюмо.

– А ребятам из «особой группы» блюдо пришлось по душе. Правда, некоторые жаловались на изжогу и привкус гари.

Несмотря на браваду в голосе, лицо Теодоры отчаянно бледнело. Разнося морщины по лбу, она принимала сложное решение. Взвешивала, размышляла… И на моих глазах приходила к какому-то тяжелому выбору.

– Я переработаю для тебя все, что есть. Послужу «переходником» в последний раз, – прошептала она наконец. – А ты пожелаешь магии моему миру.

Поднявшись на ноги, я поправила сползший тогос: любоваться мной было некому, но приличий никто не отменял. Неспешно прошлась по нехоженой, дикой земле, цепляясь туфлями за вздыбившиеся корни.

– Вы ведь много читали, миссис Фиггинс? – обернулась к похитительнице. – Значит, в курсе, что боги не так приносили магию в миры. Мой папа писал научную работу по этой теме. О древней Виззаре и фонтане, в котором каждый Всемогущий черпал силу для своего мира…

– Красивая легенда. Но мы все сделаем по-своему, – заупрямилась женщина и погремела пакетом. В нем призывно перекатывалась рыже-голубая тарья.

Возможно, этого заряда и хватит, чтобы одно большое желание сбылось. Правильное.

В мыслях снова встал тот вечер. «Развилка», как называют этот момент в сюжетах… Когда герой делает выбор, и от его решения зависит абсолютно все.

Вечер, когда Чейз сказал «Домой». Пойди мы тогда к нему, цела бы осталась витрина в разделе «Керракт». И моя нервная система – тоже.

Мойси не смог бы войти на территорию академии, прикинувшись папой. Не украл бы маятник и был бы сейчас жив. Даже каэрой не покусан! Мама не оказалась бы пленницей Ахнета, а страшную тайну Адамиана я бы разгадала чуть позже. Сама.

Что, если пожелать вернуться туда, в ту точку? И попытаться все изменить?

– Хаврана имеет право на свою магию, мисс Рэйвенс, – осекла Фиггинс поток сознания.

– Если бы можно было просто пожелать… – прошептала, все еще витая в своих мыслях.

– О, уверена, можно! – оживившись, Теодора принялась наматывать круги рядом с раскидистым дубом. – Магический резерв богов тоже конечен, они вынуждены подпитывать сияние… Однако, как я уже сказала, у тебя будет «подзарядка».

– Вы не понимаете! Это целый гхарров мир! – вскипела я, объясняя ей прописные истины. – Слишком большое желание, ясно вам? Россыпи заряженной тарьи не хватит на все.

– Значит, хватит не на все. Но на кое-что уж точно, так? Уверена, что-нибудь да приживется… – она протянула пухлые руки к моей шее и ловко расщелкнула замок ожерелья. – Желай.

– Я не умею, – я мотнула головой, хрустнула шеей, чувствуя сладкую боль свободы. – Не умею правильно желать.

– Тогда желай неправильно, Иветт! Ты должна все исправить. Должна, – Фиггинс заглянула в мое лицо и до хавранских чертиков перепугала обезумевшим взглядом. – Мы не вернемся, ни ты, ни я… и дело вовсе не в карабине.

Не вернемся, да… Если я этого не пожелаю.

Но как удивительна, как вдохновляюще красива Хаврана! Если бы не было так больно от упущенного «большего», я бы и сама захотела ей магии. Теодора права: этот мир, подаривший нам столько идей и фантазий, заслужил свое волшебство.

– Хаврана справится сама. Впитает все, что дашь. Просто пожелай, – рука Фиггинс легла на мое плечо и настойчиво потянула ниже. К пустой земле.

– Чего именно? – я растерянно присела возле темной лужи и подняла на женщину глаза.

– Магии этому миру, – перечисляла секретарша Чейза. – Чтобы у нас тоже появились лекарства от всех хворей, чтобы в каждом человеке была капелька волшебства, чтобы Хаврана отметилась на картах Веера как магический мир, достойный обмена и уважения…

– Это слишком объемная воля, – я обреченно прикрыла глаза.

– Все так. И мы обе заплатим за нее очень высокую цену, – согласно прошептала Теодора. – Но оно того стоит, Иветт… Стоит. Ты перекроишь мир, и судьбы изменятся тоже. И моя дочь… Она будет жить.

– Но вы не узнаете, что сработало.

– А я буду верить, – спокойно отозвалась Фиггинс и расправила плечи. Вдохнула воздух родного леса, улыбнулась блаженно. – Если в хавранцах пробудится искра, они получат и магический иммунитет, и знания, и чары… То, что им положено по справедливости.

Теодора достала первую жемчужину и, согрев в пальцах, приложила к груди. Прекрасно понимая, что тарьи слишком много для нее, а желание – слишком велико для меня… И оно выжжет нас обеих до черноты.

– Вы, жители Сеймура, просто воры. Воры без капли фантазии, – Фиггинс сглотнула и поморщилась. – Вы лечите болезни одним прикосновением, взращиваете фруктовые сады за неделю… А мой мир умирает от голода и жажды, задыхается в техногенном смоге, сгорает в войнах и эпидемиях. Он спасается лишь мечтами.

Она подтолкнула меня сильнее, и тело рухнуло на колени. Я уперлась руками в болотную грязь, заглушая желания, что рвались изнутри. Все они были неправильными.

– Не самая великая жертва ради того, чтобы целый мир обрел магию. Миллионы людей смогут выжить, вакцины будут созданы, голод побежден, экология восстановлена… Хаврана умирает, – пояснила Фиггинс. – Скоро проходимцам нечего будет воровать. Мой мир ждет техногенная катастрофа, но еще раньше мы захлебнемся от вирусов и недостатка ресурсов. В некоторых районах даже чистая вода – сокровище. Целый мир, Иветт! Против одной жизни.

– Двух, – поправила я сипло.

Так вот ты какая, вот ты какая, Хаврана… Мир мечтателей, подаривший мне детство. Ставший мне и лучшим другом, и любящим родителем. Дававший поддержку в трудные времена, когда опускались руки.

В голове проносились обрывки воспоминаний. Впечатлений, ощущений. Сказка о Золотой рыбке, клыкастый роман, история про детектива в дурацкой шляпе… Рецепт австрийского штруделя, описание дырявости швейцарского сыра… И приятная мелодия, напетая мамой и похожая на колыбельную.

И солнечный леденец-петушок, обнаружившийся вместо закладки в одной