Путь Найденыша - Евгений Щепетнов

– Ну… раз вы просите… только для вас, – ворчливо бросила Задара, направляясь к открытой калитке, где так и стояли защитницы бастиона. – Девочки, пропустите их. Я бы не хотела, господа, чтобы беспокоили моих постояльцев. Они для меня как родные дети. Но раз господин бургомистр просит – ему я не могу отказать. Пойдемте!

Женщины опустили оружие и разошлись в стороны. Нед с трудом сдерживал смех и даже кусал губы, чтобы не рассмеяться, – кухарка и прислуга Задары выглядели столь же грозно, как и потешно со своим оружием. Однако отметил для себя то, что обе обращались с оружием вполне уверенно, как старые вояки. Да и Задара не выглядела беспомощной старушкой. Кстати сказать, кинжал так же мгновенно исчез, как и появился, – куда-то в потайное место, не видное снаружи. Вдова полковника умела постоять за себя, это точно.

Вся компания торжественно проследовала к гостевому дому, стоящему в саду. Впереди Задара, по бокам конвой из двух кухарок-воительниц, следом бургомистр, хмурый, как туча, потом парочка родителей, ну и остальные, среди которых городской стражник с распухшим носом, злобно зыркающий по сторонам.

Нед шел рядом с хозяйкой дома, когда они подошли к дверям, остановился следом за ней.

– Санда, милочка, выйди к нам! – звонко крикнула старушка, и дверь немедленно отворилась, как будто девушка только и ждала сигнала.

Санда появилась на крыльце, с деланым недоумением глядя на толпу народа:

– Что случилось, тетушка Задара? О! Мама, папа, вы откуда здесь? Как хорошо, что вы пришли! Познакомьтесь: мой будущий муж Нед. Послезавтра утром мы с ним поженимся в храме Селеры. Я сегодня подала заявку. Можете меня поздравить!

Гробовое молчание. Потом бургомистр повернулся к Задаре и громко спросил:

– Госпожа Седар! Будете подавать жалобу на клевету? Ваше дело выигрышное. Минимальный штраф сто золотых плюс возмещение морального вреда по решению суда. Кстати, сержант Черный тоже может рассчитывать на компенсацию. Сержант, будете подавать жалобу?

– На своих будущих родственников? – улыбнулся Нед. – Мало ли что бывает в семье, не правда ли? Не хватало еще вмешивать сюда власти. Нет, не буду. А вы, тетушка Задара?

– Нет. Хотя и очень хочется, – усмехнулась старушка. – Меня, добропорядочную даму, вдову полковника, называть разбойницей! Ужас какой!

– А мне кто компенсирует разбитый нос? – злобно закричал сыщик. – Я что, совсем не человек, что ли? Пусть она возмещает мне ущерб, понесенный при исполнении моих обязанностей!

– Куалтук пусть тебе возместит! Копьем в зад! – злорадно ответила Задара. – Скажи спасибо, что я на тебя не подала в суд за твои гнусные обвинения! Пошел вон из моего сада! Господа, если ко мне больше нет вопросов – покиньте мой сад и дайте отдохнуть немощным старушкам в их последней обители…

– Как же – немощные! – буркнул сыщик, с опаской поглядывая на здоровенную кухарку. – Гляньте на эту черномазую, да она голым кулаком оленя убьет! У меня ляжка тоньше, чем ее ручища!

– Иди отсюда, любезный! – басом ответила «черномазая» и крутнула топором, подняв ветер, всколыхнувший прядь волос у арбалетчицы. – А то сейчас как врежу, так у тебя совсем ляжки не будет! Во-о-о-он!

Стражники прыснули к воротам, оглядываясь на топор, бургомистр осторожно попятился, бормоча про себя что-то вроде: «Угораздило же меня вляпаться!» Майор Серт уже давно маячил у калитки, тонким нюхом безопасника почуяв развитие событий, и только родители Санды остались на месте, укоризненно глядя на дочь и презрев угрозу расправы.

– Дочка, ну как же так? – жалобно спросила мать, качая головой. – Сержант, нищеброд какой-то? У тебя голова есть? Мы же тебе предлагали хорошие партии, а ты? Ну если приспичило замуж, так вышла бы за сына купца, у него звание аристократа первого ранга, пусть пока и не наследуемое, но этот? Из корпуса? Там же один сброд, разбойники и воры!

– Прошу так не говорить о моем женихе! – резко сказала Санда, подошла к Неду, встав на цыпочки обхватила его за шею и чмокнула в губы. – Мне другого не надо! А ваш сын купца – он же полный идиот! И кстати, а что, папка был богачом, что ли? Разносчиком пирогов работал!

– Ты же говорила чего-то там про двести лет кондитерами… – тихо шепнул Нед, глядя в насмешливые глаза будущей жены. – Соврала, негодная!

– Ну соврала, и чего? – не смутилась та. – Что, конфеты и пирожные плохие? Папка умеет их делать. А мама аристократка – влюбилась в него, и все тут. Ушла из дома.

– Значит, это у вас семейное? – хмыкнул Нед. – Ну я и влип…

– Влип. Молчи. Сейчас я с ними разберусь. Мама, папа, чего вы меня не поздравляете?

– Поздравляю, дочка! – широко улыбнулся отец Санды. – Произошло недоразумение, но, слава богам, все разрешилось. Пригласишь нас на обряд?

– Как без вас-то? – рассмеялась Санда и, сбежав с крыльца, обняла родителей. – Послезавтра, в десять утра. Больше никого не пригласим. И пиршество делать не будем.

– Как не будем? – возмутилась Задара. – Будем! В первый раз замуж – и без свадьбы?! У нас пир устроим. Дом большой, почему бы и нет? И нам веселее. Кстати, родители, чего там насчет приданого?

– Будет приданое, – грустно сказала потухшая мать Санды. От ее воинственности не осталось и следа.

– Вот и замечательно! – воссияла Задара. – Пойдемте, поговорим с вами, оставим молодых разбираться с их проблемами. А мы обсудим, как все у нас пройдет – насчет свадьбы, конечно. Пошли, пошли в дом! Девочки, за мной! Асана, да сними ты этот горшок! У меня от него в глазах круги плавают, так сияет! Ты чем его так начистила?

– Толченым кирпичом. А что, здорово блестит, да? Я его в подвале нашла. Крепкий! Не разбить! Пегра, вот попробуй стукнуть… Ой! Ты куда стукнула-то? Дура! Я по шлему сказала, а ты чего в задницу пинаешь?! Сейчас я вот тебе ка-а-ак врежу!

– Девочки, тихо! Прекратите немедленно! Пойдемте в дом, обсудим свадебный пир. Да хватит, сказала! Отпусти ее, задушишь! Ну что за демонские бабы! Не обращайте внимания, они сейчас повозятся и придут. Так-то они хорошие, вот только с придурью немного. Итак, я предлагаю расположить гостей… кстати, а сколько будет гостей? Вы решили?

* * *

– Ну что, рада? – Нед с грустной улыбкой посмотрел в лицо Санды, сидящей напротив него за столом. – Женила на себе и радуешься?

– Радуюсь. А чего мне – плакать, что ли? – рассмеялась Санда. – Кстати, забавно получилось. С моей мамкой примерно то же самое было. Захотела выйти замуж за отца – и вышла. Правда, пришлось уехать из столицы, но все-таки оженила папку. Вот так, мой милый! Такая у нас семейка.

– М-да… как-то все быстро закрутилось… так быстро, что и представить это немыслимо. Был холостой, и вдруг…

– Но ты еще холостой, да. Вот послезавтра станешь женатый. Мне родители постоянно подсовывали женихов. И все такие уроды – глупые, страшные… и богатые. Мама все старалась. Говорила, надо меня вытащить из этой дыры, из этого городишки. Потом плюнули и сказали, чтобы я сама искала жениха. А как нашла – вон какое представление устроили. Тебе на службе не нагорело из-за меня?

– Нет. Полковник за меня, – задумчиво сказал Нед. – Думает о том, что, если я чего-то с тобой натворил, надо как-то меня прикрыть. И не верит, что я способен на гадости.

– Откуда ты знаешь, чего он думает? – усмехнулась Санда. – Впрочем, ты умный, проницательный. Вон как ты тогда угадал, о чем я мечтаю. О любви. И я ее получила.

Санда встала со стула, подошла к Неду и забралась к нему на колени, обняв за шею:

– Ты останешься? Не уходи, а? Скажем, что ты потрясен событиями и тебе надо отдохнуть. Поваляемся на постели… а потом отдохнем, а?

– Хм-м… так-то я не прочь с тобой поваляться… и отдохнуть, но надо на службу. Но так уходить не хочется, честно сказать!

Нед прижал к себе Санду, нашел поцелуем теплые, упругие губы, погладил по спине, отчего девушка чуть не замурлыкала, и слегка вздрогнула от щекотки, прижавшись к любимому. Потом положила голову ему на грудь, и так они сидели минут пять – молча, ни о чем не говоря.

«Милый, милый, милый… Селера, как мне хорошо! Как все славно получилось… Прости, Нед, я не могла тебя упустить! Ничего, я сделаю из тебя настоящего офицера, будешь полковником! Нет – генералом! Пусть все завидуют! Будем жить в столице, у нас будет красивый белый дом в два этажа и сад. А еще – двое детей. Мальчик и девочка. Нет – трое! Нет – четверо! Двое мальчиков и две девочки. Ты будешь ездить с мальчиками на охоту, а я с девочками буду… Кстати, а почему это мужчинам такие привилегии?! Я тоже буду ездить на охоту! Все, толпой будем ездить!»

– Милый, а ты любишь охоту?

– Нет, – усмехнулся Нед, отключая мыслевосприятие. – Вернее, я никогда не охотился.

– Кстати, ты ведь никогда мне о себе не рассказывал! – Санда нарочито нахмурила брови. – Кто ты, откуда ты? Кто твоя семья?

– А раньше, прежде чем ты собралась за меня замуж, спросить не могла? – хмыкнул Нед.