Моя дикая страсть - Юля Гром

организовал на меня покушение.

— Ты бредишь, братик. Я понимаю, что у тебя сейчас не лучшие времена, но обвинять меня в таком дерьме.

— Заткнись. Я не хочу слышать причины и оправдания. Даю день на сборы. Завтра ты должен покинуть страну. Рядом нам не ужиться. Я во второй раз тебя прощаю и отцу ничего не скажу, но больше не хочу тебя видеть.

Всего несколько коротких фраз, а как тяжело они мне дались.

Теперь могу ехать к Дикой. Девочка моя, наверное, извелась вся в неизвестности. Сил нет как хочется ее поцеловать, но сначала придется наказать. Чтобы больше не своевольничала.

Квартира встречает меня тишиной. Бросаю ключи в прихожей, ставлю в углу дорожную сумку с вещами. Только облокотившись о стену и закрыв глаза, понимаю, что чертовски устал. Посторонний шорох заставляет очнуться. Дикая выходит из комнаты, двигается осторожно, еле слышно. Еще минуту назад у меня вскипала кровь от мысли, что мою голую жену видела вся страна. А сейчас грудную клетку опаляет жаром от ее уязвимости. Хочется крепко сжать ее в объятиях, спрятать ото всех и никуда не отпускать. Я с ума схожу, когда ее касаются взгляды других мужчин, она создана для меня, для моих поцелуев и ласк, она создана быть моей женой и матерью моих детей.

— Батур, я так ждала тебя, — глаза опухшие, перепуганные. — Почему ты так долго не приезжал?

— Чтобы не убить тебя, — отвечаю негромко.

Девочка отшатывается, не решаясь подойти.

— Ремень не надел, а то бы отшлепал тебя как следует, чтобы неделю сидеть не могла, — нетерпеливо накрываю ее губы своими, вкладывая в поцелуй всю ревность и злость, и напоминаю, кто здесь хозяин.

Глава 59

— Батур, прости меня. Все, что говорят журналисты, неправда, — глаза начинает щипать от слез.

— Почему ты не пришла ко мне? Когда же ты наконец поймешь, что проблемы в нашей семье решаю я, а не ты. Что ты творишь, Дикая? — Батур заведен и сжимает челюсть. От черноты в его глазах перехватывает дыхание и сердце сжимается. Его хищная энергетика приводит в ужас, сворачивает внутренности в тугой узел и в то же время заставляет трепетать каждую клеточку.

Муж нависает надо мной, прожигает, задерживает внимание на вздымающейся груди. Кожа покалывает от его взгляда. Мне бы отвернуться, но я безотрывно смотрю, как он начинает расстегивать рубашку и вжимает меня в стену, ощущаю бедром его возбуждение. Я отчетливо слышу удары своего сердца и тяжелое дыхание мужчины. Обхватив мое лицо руками, Батур ныряет в рот языком. Он целует меня так, как мне необходимо. Грубо и жестко, чтобы сбросить весь стресс, накопленный за день. Отвечаю с бешеным желанием.

— Раздевайся, — короткий приказ холодным тоном. Кадык нервно дергается.

Беспрекословно сбрасываю одежду, оставляю лишь трусики. Похабно рассматривая мою обнаженную грудь, Батур снимает брюки и, подхватив меня под ягодицы, несет в спальню. Чувствую, что сейчас нужна ему так же отчаянно, как и он мне.

В груди не остается воздуха, когда мужчина наваливается сверху. Муж грубо впивается в губы, ясно давая понять, что нежностей сегодня не будет, а лишь наказание на всю ночь. Его губы целуют шею, ключицы, спускаются к груди. Я возбуждена, тело изнывает от его вызывающе сексуальных ласк. Батур раздвигает мои ноги шире. Касается клитора сквозь кружево, затем нетерпеливо разрывает мои трусики. Двигаю бедрами ему навстречу, чтобы усилить ощущения, и начинаю постанывать. Он накрывает мои искусанные от нетерпения губы своими. Пожирает меня с жадностью. Забросив мое колено себе на сгиб локтя, Батур вбивается мощным толчком почти без прелюдий, не жалея меня.

Его несдержанность заводит и прошивает насквозь от касания пальцев к лону, где давно уже влажно. Он берет меня жадно и глубоко, от чего я не сдерживаю стоны удовольствия. Глаза наполняются слезами, потому что еще несколько часов назад я думала, что потеряла его навсегда, а сейчас он рядом, рычит от удовольствия.

— Ты чего, моя хорошая, больно сделал? — замедляя темп, спрашивает обеспокоенно.

— Нет, мне очень хорошо. Не останавливайся, — шепчу, бесстыдно наслаждаясь его ласками и терпким ароматом. Я сильнее прогибаюсь в спине, чтобы глубже чувствовать в себе член.

— Открой глаза, — приказывает Батур.

Не переставая дрожать под ним, провожу ладонью по небритой щеке, спускаюсь к шее, слегка царапая ноготками. Он закатывает глаза и рычит как голодный зверь. А я впитываю его удовольствие, не переставая шептать его имя как в бреду. Батур нагло захватывает мои губы. Поцелуй выходит грубым и нетерпеливым.

У нас не будет будущего, лишь неконтролируемая, дикая страсть, которая яркой кометой пронесется по небосводу и скроется в темноте.

— С ума по тебе схожу, — шепчет он мне в губы вперемешку с несдержанными стонами.

Большой член растягивает меня до предела. Жадно трахает с хлюпающими звуками. Через пару толчков меня накрывает мощный оргазм, от которого тело парит в невесомости.

— Я в раю, — шепчу со стоном. Ощущаю пульсацию члена у себя внутри. Мы оба часто и громко дышим. Ничего лучшего со мной не было. Мне все равно, что будет потом, я хочу дать волю чувствам и насладиться каждым совместным моментом.

— Я тебя люблю, — уткнувшись в стальную грудь, шепчу на выдохе. Сейчас мне все равно, что мои слова снова остаются без ответа.

— Я все испортила? Что завтра на совете с тобой будет?

— Не знаю, Марин, — глядя в потолок отвечает Батур.

— Прости… Я знаю, как для тебя важен завтрашний день. Если тебя поставят перед выбором, я все пойму.

Возможно, часы отсчитывают для нас последние минуты. У нас было взрывное короткое прошлое, а будущее в густом тумане. У нас есть только настоящее, и я возьму максимум, что смогу, до его отъезда. Мы пристально смотрим друг на друга. Словно хотим запомнить. Возможно, каждый уже сделал свой выбор, но боится озвучить его. Иногда любить — значит отпустить человека, если якорем весишь на