Невольница. Книга 1,5 : Мы не можем (не) быть вместе - Сара Ривенс

Лондоне? — завопил он.

— Нет, — заверил я, — мы узнали несколько дней назад.

— И ты ни за что не догадаешься, у кого они были, — поднявшись, добавила Киара.

Кайл выгнул бровь. Конечно, он не догадается. Даже Эш в этом ни секунды не сомневался.

— Уильям выбрал чердак Грейсов в качестве тайника. Он знает ее отца и работает с ним в качестве стажера, — объяснил Эш, вытаскивая сигарету. — Вопрос, какие еще семейные секреты он там прячет.

Кайл молчал, хмуро изучая фотографии, на которых его отец трахает вдову его дяди.

— Я бы спросила тебя, не замечал ли ты что-нибудь в детстве, но ты с ним не жил, — вздохнула Киара.

Рик развелся с матерью Кайла, когда тому было два года. Кайл проводил у отца максимум три дня в неделю.

— Я не мог знать, что у них были отношения, — подтвердил он. — Я в шоке… Но Уильям-то как разнюхал?

Эш пожал плечами. Этого никто не знал. История мутная, но итог один: Уильям использовал фотографии, чтобы тянуть информацию из Рика, и этот придурок слушался его. К счастью, не он управляет сетью.

— И давно это у них? — наконец спросил Кайл.

— Не знаю, давно ли, но Рик говорит, что до сих пор, — ответил Эш, забирая свои драгоценные фотографии. — Я задаю себе тот же вопрос.

Киара вздохнула, поднялась и размяла спину.

— Попроси кого-нибудь заказать мне новое стекло, — распорядился Эш, — и новый телевизор.

Та возвела глаза к небу и заявила:

— У меня остались дела в офисе. Нужно проверить, готовы ли партии кокаина к отправке. Хочешь со мной, Кайл?

Кайл повернулся ко мне и спросил:

— Ты идешь?

Я кивнул и последовал за ними. Эш сегодня останется один. Он не был один с тех пор, как уехала Элла. Пусть посидит тет-а-тет со стенами, это полезно.

На следующий день…

Едем закупаться ко дню рождения нашего господина!

— Хаюшки! — поздоровалась Киара с Эллой, положив перед собой телефон.

— Привет, ненаглядная! — воскликнул я, будучи на пути к магазину, где продают всякую фигню ко дню рождения.

— Привет, — раздался тихий голос малышки Эллы.

— Как дела? — спросила Киара, улыбаясь во весь рот. — Уже освоилась?

Я глянул на экран. Бывшая невольница Эша сидела на кровати с кислым лицом. Это странно, она всегда радостно улыбалась, когда разговаривала с Киарой.

— Не очень… Город гигантский, повсюду куча народу, — грустно сказала она. — Не люблю жить среди толпы.

Я знал, что малышка избегает людей. Так что ее переезд на Манхэттен был практически насмешкой.

— А дом просто огромный, — сказала она, будто мы не в курсе. — Соседи все богатые, я среди них как белая ворона.

Я усмехнулся. Жители этих апартаментов — в натуре мешки с деньгами. Никто не сказал Элле, что здание принадлежит нашей семье, вот и пусть пока не знает.

— Есть и плюсы — здесь шторы. Мне так не хватало их у психопата, — фыркнула она.

Ее слова рассмешили меня. Эш не повесил шторы, потому что дядя Роберт терпеть их не мог. Я очень ждал, когда смогу навестить Элли и Эллу, но больше всего хотелось, конечно, чтобы они вернулись. Без них было пусто. Я знал, что Элли работает, ведет какие-то там переговоры с шотландцами, весьма перспективные.

Заработаем баблишка.

— Вот мы и приехали, — сказал я, притормаживая у магазина.

— Я тебе завтра позвоню, Элла, — улыбаясь, сообщила Киара. — Береги себя! Я тебя люблю!

— Я тебя тоже, — прошептала Элла.

Мы вылезли из машины и отправились искать эту фигню, которую хотела Киара. Она считает, что украшения — шикарная идея для дня рождения человека, который ненавидит свои дни рождения. Я уже попросил заказать еще одно оконное стекло, просто на всякий случай.

— Нужно взять двадцать шесть свечек, — заявила она, заходя в магазин.

— Но ему же двадцать пять исполняется, а не двадцать шесть?

— Много не мало, Бен. Помнишь день рождения Сэма? У нас не хватило свечей, и он обиделся.

Подойдя к полкам, я накидал в корзину свечек, дурацких конфетти, воздушных шариков, а заодно решил развить идею дальше и взял упаковку бумажных корон. Представил, как мы заставляем Эша нацепить розовую корону, и хрюкнул от смеха.

— Возьмем шарики в форме букв, сложим из них «С днем рождения, Эшик», — воодушевленно скомандовала Киара, указывая на пакет с шариками.

— С ума сошла? Хочешь умереть раньше времени? — поразился я. — Так, во сколько все должно быть готово?

— К семи. Отвезем все к Эшу и начнем процесс.

— Ты не боишься, что он нас застукает?

— Он весь день на совещании, подводит итоги с сотрудниками сети. Ну и я поговорила с Кайлом — если вдруг что, он отвлечет Эша болтовней о том, чего не хватает в Лондоне. Все будет тихо до восьми вечера.

Мы вышли из магазина и двинулись к Эшу. По дороге я проверил телефон и увидел сообщение от Беллы. Я съежился при мысли, что она обидится, если я не отвечу.

— Прочитай, что написала Белла, — попросил я Киару, которая играла в мобильнике.

Она громко прочитала:

— «Как насчет встретиться сегодня вечером?» Но… сегодня день рождения Эшика, — напомнила она, будто я не в курсе. — Может, пригласить ее?

— Нет. В прошлый раз ей было неловко. Заметила?

Она огорченно кивнула и спросила:

— Что мне ответить?

— Скажи, что сегодня я не могу, потому что у Эша день рождения, но можем устроить что-нибудь завтра.

На самом деле я не хотел, чтобы Эш увидел Беллу и подумал что-нибудь не то. Он не скрывает, что готов ее использовать, я все помню. «Я буду защищать тебя ценой своей паршивой жизни», — пообещал я ей. А это включает в себя защиту от Эша, пусть она скоро уезжает, пусть я умираю от желания увидеть ее и пусть я даже потеряю ее.

Мы домчались к Эшу. Припарковавшись в гараже, я пересчитал машины и заметил, что одной не хватает. Отлично. Еще не вернулся.

— Ты реально взял эти короны? — возмутилась Киара, заметив упаковку в моей руке.

У входа щенок играл с какой-то фиговиной, которую ему купила Киара. Без Эллы он совсем распоясался.

— О, повесили новый телик, — заметил я, — и стекло вставили!

— И стол тоже. Сама выбирала, — похвасталась Киара. — Посмотри! Как две капли воды похож на тот, который он сломал!

Мы не откладывая взялись за дело. Пока я занимался гостиной, Киара украшала холл, надувая воздушные шарики в форме букв. Щенок играл с украшениями, которые я только что развесил, и это бесило. Вот же засранец.

В семь вечера я плюхнулся