Молоты Ульрика - Ник Винсент

— Предупреждение? — переспросил Левенхерц, которому все эти препирательства явно были не по душе. — О чем?

— Примите это как жест моей доброй воли. Тот коридор, в который вы намеревались войти, загражден. — Волки и Пантеры как по команде обернулись к дальнему краю кварцевого зала.

— Магия поджидает беспечных невежд. Охранная магия. Простенькое заклинание, мое могущество давно превзошло этот уровень. А вот вас бы оно наверняка задержало.

— И что бы сделало? — поинтересовался фон Фольк.

— А ты бывал пьяным, солдат?

— Было дело, — пожал плечами фон Фольк. — По праздникам. Что с того?

— Представь себе, каково быть пьяным, — негромко рассмеялся Шорак, — если ты — пивная кружка.

Маг развернулся и двинулся по бугристому полу, широко раскинув руки. Он произнес несколько слов пронзительным голосом; Арику показалось, будто кто-то скребет ногтем по стеклу, и у него перехватило дыхание. В воздухе появился запах разложения, словно кто-то наверху выкопал чересчур глубокую выгребную яму и отходы начали просачиваться в подземелье.

— Вот теперь все в порядке, — сказал Шорак, разворачиваясь к аудитории. — Я развеял охранное заклинание. Можем идти.

— Ваши действия повергают меня в благоговейный трепет, магистр Шорак, — сказал Грубер, стараясь, чтобы в его голосе за показным смирением прозвучало как можно меньше почтения. — Набормотали какого-то детского лепета, подняли ветер своими рукавами, а теперь твердите нам, что ваша незримая магия спасла нас от чародейской ловушки, которую мы не видели.

Шорак медленно подошел вплотную к Груберу и вперился в него взглядом Маг улыбался.

— Ваше презрение поистине восхитительно. Когда тебя не уважают, это дает некоторый заряд бодрости. Как вас зовут?

— Грубер, Волк Ульрика.

Шорак наклонился вперед, нос к носу со старым Волком. Его улыбка исчезла, а на ее месте появилось холодное и жесткое выражение, в котором было не меньше угрозы, чем в обнаженных тилеанских мечах. Грубер даже не моргнул.

— Благодари бога, Грубер, Волк Ульрика, что ты не видел моей магии. Благодари бога, что магия невидима для тебя, ибо ты бы выцарапал свои глаза и сдох в мучениях, узри ты хоть толику ее.

— Я постараюсь вспомнить о вас в моей молитве к Ульрику, — бесстрастно сказал Грубер.

— Хватит! — рявкнул Арик, теряя терпение. — Если мы идем дальше вместе, так давайте действовать! Почему вы Не скажете нам, зачем пришли сюда, магистр?

— Вы уже знаете, — Шорак церемонно повернулся к Арику.

— Мы знаем только то, что Магический Конклав, видимо, потерял нечто ценное, как и мы, какое-то сокровище. Но что?

— Это нельзя назвать именем. Это особые чары. Бесценные. И если я расскажу вам об их свойствах и предназначении, немногие сохранят рассудок.

Все обернулись на звук смеха Эйнхольта.

— Это нельзя увидеть, то нельзя назвать — что за бред! Грубер прав! Почему мы принимаем на веру слова этого парня, а он все щадит наши чувствительные уши от настоящей правды. Вам бы в балагане работать, магистр Шорак! У вас драматический талант!

Шорак посмотрел на Эйнхольта. Арик видел, как черты мага застилает странная пелена. Потом из-под нее проступило узнавание и… жалость.

— Эйнхольт, — ровно произнес Шорак.

— Вы меня знаете?

— Твое имя только что пришло ко мне. Незримый мир, над которым ты насмехаешься, дал мне твое имя. Эйнхольт. Ты отважный человек. Не заходи в тень.

— Не заходить куда?

Шорак отвернулся, словно ему внезапно стало горячо смотреть в лицо Эйнхольта. «Невыносимо, — подумал Арик. — Словно его ужаснуло то, что он увидел».

— Может быть, теперь, Волки и Пантеры, мы продолжим наше дело? — непринужденно спросил маг — чересчур непринужденно, по мнению Арика, Шорак повел отряд через кварцевый зал, тилеанские наемники следовали за ним по пятам.

— Что он хотел сказать? — шепотом спросил Эйнхольт у Левенхерца. — В чем тут подвох, парень?

— Я не знаю, — пожал плечами Левенхерц. — Но вот что я тебе скажу: делай, как он сказал, брат. Не заходи в тень.

На дальней стороне зала их встретили очередные ступени. Насколько Грубер мог судить, по этой извивающейся широкой лестнице они спустились еще на сотню футов в недра скалы. И еще трижды Шорак останавливал их, чтобы разыграть очередное представление и спасти «беспечных невежд» от незримых опасностей.

«Как весь этот балаган мне надоел!» — подумал Грубер. Но как бы ему ни противно было смотреть на горделивого мага и его фокусы, Грубер не мог отрицать, что от непонятных слов, которыми Шорак сопровождал свои телодвижения, веяло холодом, не имевшим никакого отношения к их пребыванию в глубине скалы. Грубер видел, как сосредоточенно и внимательно наблюдает за магом Арик, какое темное беспокойство пеленой легло на напряженное лицо Эйнхольта.

Грубер начал пробираться по краю лестницы мимо шедших впереди воинов, пока не оказался за спиной Шорака.

— Магистр Шорак, вот вы многое знаете о сокровенных учениях, так, может быть, у вас есть объяснение всем нашим бедам? Почему эти кражи случились? Зачем были похищены самые ценные вещи города?

— А знаете ли вы, Грубер, как наложить на человека магические чары? Сделать любовный приворот, приманить удачу, наслать проклятие?

— Откуда? Я же простой воин, как вам известно.

— Так вот, каждый раз, когда вы собираетесь кого-то зачаровать, вам необходим символ. Для любых чар — от простейших до самых абстрактных — требуется воспользоваться чем-то принадлежащим тому человеку, жизнь которого вы хотите изменить. Для любовного зелья идеально подойдет локон волос, для чар удачи — монетка из кошелька или любимое кольцо, для проклятия… тут нет ничего более действенного, чем капля крови. Эти символы становятся основой чар, сердцем ритуала, который насылает магию на человека.

Лестница повернула влево и снова круто пошла вниз. Воздух стал более холодным, влажным, и в нем различался запах дыма.

— Теперь представьте, что вам надо наложить чары не на человека, а на нечто большее — скажем, на город. Клок волос не подойдет. Вам нужен символ другого порядка. — Шорак посмотрел на Грубера, приподняв одну бровь, пытаясь понять, имеют ли смысл его слова для старого вояки.

— И предметы, которые у нас увели, — символы?

— Похоже на то. О, конечно, я не уверен в этом совершенно. Мы вполне можем идти по следу безумного собирателя редких предметов. Но эта версия вызывает у меня большие сомнения. Я считаю, что кто-то и впрямь готовит заклятие для Мидденхейма.

Грубер судорожно вдохнул. Говоря откровенно, он уже представлял себе подобный поворот событий еще до разговора с высокомерным магом. Он побывал не в одной битве за свою жизнь и неоднократно видел, как нечестивые воины Тьмы стремятся завладеть трофеями противника, наделяя их таинственным могуществом. Они готовы были пройти любой путь и заплатить какую угодно цену своей кровью и жизнью, чтобы добраться до священных знамен, завладеть легендарным оружием, снять скальп с могучего воина или принести своему шаману череп прославленного военачальника. Грубер не стал больше ничего говорить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});