Единственный цветок в этой говноклумбе 4 - Holname

сразу развеяла заклинание и отступила. Теперь, когда ее противница была свободна, она могла спокойно подняться, но сделать это сразу не смогла. Еще некоторая время Юрия просто лежала на земле и тяжело дышала. Ее лицо было покрыто потом, вытаращенные глаза смотрели куда-то в потолок, а иссохшие губы дрожали.

Приподняв взгляд к остальным магам, Лаванда сурово приказала:

— На счет пять, чтобы все исчезли из комнаты. Раз…

Маги, удивленно переглянувшись, будто обменялись своими мыслями, хотя ни один из них не успел ничего сказать. Тишину в зале прервал строгий голос:

— Два…

Продолжение счета напугало. Посмотрев на Юрию, которая все еще не могла прийти в себя, ее бедные подчиненные развернулись и друг за другом двинулись в сторону выхода. Вместе со всей этой взволнованной толпой пошла и Сандра, хотя именно она будто ни о чем не волновалась.

— Три… — продолжала считать Лаванда, закатывая глаза. Со злостью и ей удавалось бороться не так просто. После увиденного сегодня можно было с уверенностью сказать, что ссориться с этой девушкой точно не стоило.

— Четыре…

Почти все маги уже были у дверей и быстро покидали зал. В этот момент даже Юрия, успокоившись, смогла сесть и выдохнуть. Правда, ее тело все еще казалось безумно тяжелым и слабым.

— Пять.

Лаванда, оглянувшись, убедилась, что посторонних в комнате не осталась, и строго посмотрела на Юрию. Теперь, когда они были наедине, говорить можно было о многом.

— Давай по порядку, — решительно заговорила девушка-рыцарь. — Где глава вашего корпуса?

— На задании. — Юрия недовольно нахмурилась и приподняла взгляд. — Она справляется с проблемами, возникшими после кровавой луны.

— Какими еще проблемами?

— Применение массовой магии по изучению территории королевства, взаимодействие с дворянами на тех территориях, где все еще остались не закрыты теневые двери, помощь гуманитарным группам. Мне продолжать? — Оттолкнувшись от пола, Юрия медленно поднялась на свои дрожащие ноги. — Это все те обычные обязанности, которые нашему корпусу приходится выполнять сразу после ночи кровавой луны.

Юрия выглядела обиженной, но все равно отвечала. Это говорило о том, что она принимала свое поражение и не хотела повторения случившегося. Шейн, прислушивавшийся к ее словам, размышлял:

«В какой-то степени это даже логично. Рыцари сражаются во время самой кровавой луны и пытаются минимизировать ущерб — маги, которые не способны сражаться рядом, вместо них разгребают оставшиеся последствия».

— Но… — Велас, поднявший руку где-то вдали, взволнованно спросил: — Барьер вокруг замка-то работает?

— Конечно. — Юрия устало выдохнула. — Он работает постоянно.

— Как именно? — спросил Шейн.

Переведя взгляд на парня, который раздражал во всей этой компании больше всего, волшебница на некоторое время замолчала. Не то раздумывая над тем, что ответить, не то пытаясь побороть в себе неприязнь, она зажмурилась и жалобно застонала.

— Он окружает всю территорию дворца и считывает тех, кто проходит через его границы.

— То есть, — продолжал Шейн, — он не отслеживает перемещения внутри дворца?

— Он отслеживает перемещение только посторонних людей. Например, твое или той девчонки, что проходит у нас практику. Вы в этом месте — гости.

Шейн задумался. Мысленно обрисовав себе схему дворца и невидимого шара вокруг него, он сразу смог понять, как именно работало это заклинание.

— А если, предположим, человек появится внутри дворца, словно из неоткуда. Он будет считаться посторонним?

— Невозможно.

— И все же?

— Отслеживаются только те, кто прошел через купол. Не могу представить себе иного способа оказаться в этом месте, и поэтому вряд ли барьер может сработать так.

Шейн и Лаванда переглянулись. Один из них был все больше уверен в своей догадке. Вторая уже подозревала свою неправоту, но просто не хотела верить в худший исход событий.

— А этот купол можно как-то изменить? — Шейн задумчиво перевел взгляд на Юрию. — Чтобы он отслеживал перемещения.

— Я по-твоему кто? — Девушка снова зловеще нахмурилась. — Глава корпуса? У меня нет ни сил, ни прав на это!

— Тогда, — последняя гостья, Урсула, вышла вперед, прошла мимо Шейна и Лаванды, и остановилась прямо напротив волшебницы. Когда она посмотрела в глаза той, сама Юрия как-то поутихла. Злость пропала из ее взгляда. Да и как можно было злиться на саму принцессу? — Может быть, мы можем создать несколько дополнительных заклинаний на подобии этого купола? Простых, мелких. Просто в разных зонах дворца, чтобы можно было отслеживать перемещение людей во дворце.

— Потребуются все оставшиеся маги.

— Это проблема?

Юрия отвела взгляд. Смотреть на серьёзное лицо Урсулы, которая в этот момент казалась крайне решительной и строгой, было просто тяжело.

— Нет, не проблема, — тихо отвечала волшебница. — Просто… Мне все еще кажется это глупой затеей.

Принцесса нахмурилась еще сильнее, чем прежде. Голосом, полным строгости, она ответила:

— Глупая она или нет, это уже не тебе решать.

— Вы правы, прошу прощения.

***

Между тем, Анна и Ната уже находились в кабинете императрицы. Пока горничная аккуратно и уже легко разливала чай, девочка, сидевшая на мягком кожаном диване, искоса посматривала на работавшую за столом императрицу.

— Зачем вы позвали нас к себе, матушка?

Мартина де Аскания, отложив в сторону перо, насмешливо улыбнулась. То, как она выглядела, будто подсказывало, что она с нетерпением ждала этого вопроса.

— Совсем скоро во дворце начнется нечто интересное. Я не хотела бы сама вмешиваться во все это, пока ситуация не наколется.

— Вы делаете это потому… — Анна посмотрела в глаза Мартины и на мгновение замолчала. Этот хитрый зеленоглазый взор, будто вынуждал догадаться обо всем самостоятельно. — Потому что хотите испытать всех сразу? Слуг, рыцарей, магов, а еще… всех принцесс и Шейна?

На мгновение наступила тишина. Ната, поставившая заварочный чайник на поднос, осторожно отступила, а Мартина, с легким прищуром окинув спокойное лицо дочери, неожиданно начала смеяться. Ее громкий хохот, как обычно, вызывал мурашки.

— Ты права! Абсолютно права! — Радостно воскликнула императрица. — Я знала, что наша с тобой связь намного плотнее и ближе, чем со всеми остальными.

— Ваши старшие дочери были бы разочарованы.

— Но ведь это они задают мне глупые вопросы из серии: матушка, зачем вы это делаете? — Мартина, чуть успокоившись, подперла голову рукой. — У всего есть какой-то смысл. Каждая ситуация, и даже самая опасная, может быть чем-то выгодна. Нужно