Предательство. Последние дни 2011 года - Сергей Царев

— Можешь переключать, я действительно пройду в кабинет, — согласился Сергей Георгиевич.

* * *

Сергей Георгиевич вышел со склада и направлялся в кабинет, когда его остановила Наташа, секретарь первого проректора Александра Борисовича.

— Я Вас ищу по поручению шефа.

— Что случилось? — зло спросил Сергей Георгиевич.

Накануне также срочно искали Сергея Георгиевича по поручению Александра Борисовича. Когда Сергей Георгиевич связался с ним по телефону, то услышал слова:

— Сергей, ко мне приезжает дочка, пришли пару килограммов конфет.

Сергей Георгиевич был шокирован его просьбой — зайти в магазин и купить конфет — не было проблемы, так нет, ему надо было потревожить десяток людей, организовать поиск Сергея Георгиевича только для того, чтобы показать, что он начальник. Несколько случаев подтвердили предположение Сергея Георгиевича о жадности Александра Борисовича. Как-то приехав в подмосковный санаторий, где проходило совещание, организованное университетом, он не захватил с собой денег, поэтому одолжил их у бизнесмена, выступающего в роли спонсора, и, естественно, у Сергея Георгиевича, который занимался коммерцией. О возврате такой мелочи он не вспоминал.

— Наташа, он в кабинете или дома?

— Дома. Звонил три раза, мне показалось, что он напуган, голос дрожал.

Сергей Георгиевич остановился, последняя фраза заставила его напрячься.

— Давай зайдем на склад и позвоним оттуда, не будем терять время, — предложил он.

Они шли вдоль паллет с коробками конфет. Наташа отметила, что раньше весь склад был забит кондитерской продукцией, а сейчас было много свободного места.

— Продали? — поинтересовалась Наташа.

— Продаем небольшими партиями, а в целом бизнес прогибается, думаю, скоро придется закрываться и менять профиль.

Сергей Георгиевич не стал углубляться в детали и говорить о появлении крупных оптовиков, которые на корню стали закупать продукцию московских кондитерских фабрик, отодвинув других. Небольшие партии удавалось получать только за счет личных знакомств, взяток.

Войдя в небольшое помещение, которое использовалось как столовая, кухня и переговорная, Сергей Георгиевич подошел к телефону и предложил Наташе:

— Набери номер Александра Борисовича, его домашний номер я не помню.

Разговор с Александром Борисовичем был коротким, он попросил срочно приехать. Было очевидно, что он был очень напуган. По дороге к нему Сергей Георгиевич строил предположения, которые могли привести к такому результату. Наиболее вероятным предположением, посчитал Сергей Георгиевич, были деньги. Недавно он сам обращался к нему за краткосрочным кредитом для знакомого. Так случилось, что нужная сумма не оказалось у Сергея Георгиевича, а деньги требовались знакомому срочно. Александр Борисович согласился помочь при условии возврата денег через четыре дня с процентами. А проценты он назначил серьезные — тридцать, но знакомый был вынужден согласиться. Может быть, он напоролся на кого-нибудь? Или на него наехали?

Когда Сергей Георгиевич позвонил, дверь открыли не сразу, но он чувствовал, что за дверью кто-то стоит.

— Сергей, это ты?

— Да, я.

— Ты один? — осторожно спросил Александр Борисович.

Так, подумал Сергей Георгиевич, страх налицо, значит, наехали серьезно. Разговор был коротким. Александр Борисович не мог совладеть со своими нервами, впадал в панику, периодически прорывались истерические нотки. Со второй попытки удалось понять суть — на улице к Александру Борисовичу подошли два братка грозного вида и без объяснений потребовали, чтобы он больше в университете не появлялся. Их причастность к криминалу сомнения у Александра Борисовича не вызвала, у одного из братков в руке блеснуло лезвие ножа.

Сергей Георгиевич задал несколько незначительных вопросов, а потом задумался. При этом он встал и стал медленно ходить по комнате. Потом неожиданно остановился и повернулся к Александру Борисовичу.

— Странная ситуация, — начал высказывать он свое мнение. — Первое впечатление — кому-то нужна ваша должность, но такого человека нет. В университете никто не покушается на должность первого проректора. Остается другой вариант — Вас хотят убрать из университета, кому-то Вы сильно насолили.

— Мне плевать на университет, я уйду. Главное, чтобы не трогали детей! — стал кричать Александр Борисович.

— А что, это звучало? — удивленно спросил Сергей Георгиевич.

— Мне нужна гарантия, понимаешь? Сделай что-нибудь.

Сергей Георгиевич уходил со странным ощущением. Александр Борисович что-то не договаривал, но пытался использовать Сергея Георгиевича. Сергей Георгиевич догадывался, что Александр Борисович занимается сомнительными делами. Как-то он присутствовал при одном странном разговоре, когда Александр Борисович по телефону произносил простые слова «документ», «бумага», «охра», «мелочь» и другие, но Сергей Георгиевич был уверен, что разговор шел о нумизматике, которой серьезно занимался Александр Борисович. Возникали и другие сомнения, связанные с его поездками за рубеж. Возможно, поэтому он так легко отказывался от университета, чтобы сохранить что-то основное.

Перед выходом на улицу Сергей Георгиевич зашел в туалет, где оставались следы от ремонта — установили зеркальный потолок, но мусор был вынесен не весь. Потолок был очень похож на тот, который красовался в ресторане Максима. Это насторожило, тем более что ни Максим, ни Александр Борисович о ремонте не говорили. Эта была единственная зацепка, и ее решил использовать Сергей Георгиевич.

Максим был в ресторане. Приходу Сергея Георгиевича он не удивился, но осторожно спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Позавчера в общежитии была драка. Твои ребята ничего не знают?

— Знают, — сообщил Максим. — Вахтеры не пропустили брата студента — он был пьян. Братья нарывались на вахтеров, махали руками. Мои ребята в тот момент курили у запасного выхода в холле общежития. Пришлось успокоить братьев, отвесив им пару тумаков. Что, жалуются?

— Вахтеры написали служебную записку.

— Понятно, что-нибудь нужно?

— Нет, вчера на ректорате обсуждали. Студенту объявили выговор.

Максим предложил выпить пива, они уединились, присев за дальний столик. Ленивый разговор неожиданно приобрел остроту после прямого вопроса Сергея Георгиевича:

— Максим, твои люди подходили к Александру Борисовичу?

Максим заерзал, криво улыбнулся, немного подумал, а потом признался:

— Достал он меня.

— Знаю, — согласился Сергей Георгиевич.

— А как Вы догадались, что это моя работа?

— Потолок.

Максим засмеялся. Откинулся на спинку стула и, смотря в глаза Сергея Георгиевича, сказал:

— Уважаю, Сергей Георгиевич. Приятно иметь дело с умным человеком. С потолка все и началось.

Максим замолчал, подошла официантка и принесла еще два бокала пива. Подождав, пока она удалилась, Максим продолжил:

— Почти каждый день приходил обедать, иногда приводил с собой кого-нибудь и перед гостями трепался, что он хозяин.

— И никогда не платил, — продолжил Сергей Георгиевич.

— У него такой мысли и не было. Потом пристал с потолком, узнал, что мой цех их изготавливает, стал требовать, чтобы установили у него дома.

— Не думаю, чтобы из-за этого ты наехал на него, — усомнился Сергей Георгиевич.

— Нет, конечно. Только, когда мои рабочие работали у него, он потребовал, чтобы они у него отремонтировали еще кухню. Рабочие сказали, что без моего указания они не будут этого делать. Вот тут и понесло Александра Борисовича, стал изображать из себя крутого, его понесло на жаргон. Сколько раз я просил Вас поговорить с ним, чтобы он не изображал из себя блатного, хозяин хренов.

— Говорил я с ним, бесполезно. Желание показать себя хозяином выше его разума, — заключил Сергей Георгиевич. Он не стал рассказывать, что и по отношению к нему Александр Борисович порой допускал такое.

— Наговорил он много чего лишнего. Рабочие мне передали. У меня не было другого выхода, как его наказать. Иначе молва о том, что об меня можно вытирать ноги, быстро распространится.