Проклятая усадьба - Николай Леонов

В машине он глянул на часы и с удивлением осознал, что стратегическое планирование действительно отняло немало времени. Стрелки приближались к одиннадцати, и полковник заспешил домой, думая, что жена, наверное, уже волнуется.

Ночные магистрали радовали отсутствием пробок, и уже скоро он входил в квартиру, осторожничая и стараясь не шуметь на тот случай, если Мария, не дождавшись его, легла спать.

– Что, в этот раз все наоборот? – послышалось из кухни. – Сегодня ты – поздний гость?

– Да, пришлось задержаться, – говорил Гуров, уже без всяких опасений гремя ключами.

– Мой руки, все еще горячее. Я и сама сегодня поздновато пришла. Решила приготовить что-нибудь вкусненькое, не все же позавчерашние котлеты разогревать. Садись, поешь.

Домашняя атмосфера отвлекла от мрачных мыслей, и Гуров, почти ничего не евший весь этот трудный и неоднозначный день, с удовольствием уплетал за обе щеки куриное филе с каким-то соблазнительно ароматным соусом и гарниром из запеченных овощей.

– Что так поздно? – спрашивала Мария.

– Дела, – коротко ответил Гуров, посчитав, что его собственного испорченного настроения вполне достаточно и портить его жене совершенно незачем. – Расследование сложное, а Орлов торопит. На карнавал хочет успеть.

– На карнавал? – удивленно взглянула Мария.

– Да. В Венеции скоро карнавал начинается, знаешь этот, знаменитый? И генералу нашему почему-то очень хочется, чтобы я именно к этому сроку поспел. Кстати, не мешало бы уточнить эту судьбоносную дату. Может, у меня и времени-то всего ничего осталось. Может, он уже завтра начинается. А я сижу тут с тобой, соусы дегустирую, – усмехнулся Гуров, – ты случайно не знаешь, когда там у них проходит это мероприятие?

– Точно не знаю. Знаю только, что всегда зимой. Несколько дней перед началом Великого поста у католиков. Что-то вроде нашей Масленицы. У них ведь пост начинается раньше, так что карнавал всегда на зиму попадает.

– Нужно посмотреть в Интернете.

Поблагодарив жену за вкусный ужин, Гуров сел за компьютер и уже через несколько минут мог со всей очевидностью убедиться, что предчувствия не обманули и времени у него в обрез. Традиционный венецианский карнавал начинался не завтра, но и за всем тем до его начала оставались считаные дни, и Гуров с досадой думал о том, что если требование Орлова – шутка, то весьма неудачная.

«И чего он зациклился на карнавале на этом? – неизвестно кому мысленно выговаривал полковник. Может, хочет за неудачу в ресторане отыграться. Дескать, мы на вашем карнавале в лужу сели, а теперь вы на нашем попляшите. Без осведомителя без своего. Только его ведь еще выловить нужно к этому сроку. Вот этого уважаемый товарищ генерал, кажется, не учел».

Недовольный, что на такое сложное задание ему отвели так мало времени, Гуров решил, что если уж генерал предъявляет такую требовательность, то неплохо бы ему оказать и содействие. Вместо того чтобы самому ему навязываться на разговоры и выдумывать предлоги, доводя до сведения подозреваемых утку о фотороботе, пускай скажет об этом сам. Чего проще? На том же утреннем совещании объявить об успехах, поощрить сотрудника за хорошую работу. Устно хотя бы. Да между делом и озвучить его, ключевой слоган.

Усмехаясь, Гуров думал, что идея со способом передачи нужной информации весьма недурна и не менее удачна, чем идея о самой этой информации.

Трудный день заканчивался на оптимистической ноте и, отправляясь спать, полковник уже не испытывал тех гнетущих и мрачных ощущений, которые сегодня преследовали его почти неотступно.

Глава 6

На следующее утро Гуров явился в управление одним из первых. Необходимо было еще до начала планерки переговорить с Орловым и, не заходя в свой кабинет, он прямиком направился в знакомый «предбанник».

– О! Лев Иванович! – приветствовал его Орлов. – Тебя не поймешь. То носу не кажет на совещания, то раньше всех, ни свет ни заря является. Случилось что?

– Пока ничего, – ответил Гуров. – А нужно, чтобы случилось. Поэтому я и зашел пораньше. Просьба у меня будет.

– Говори, слушаю, – с готовностью откликнулся генерал.

– Помните, мы вчера про снайпера говорили?

– Да, конечно.

– Так вот. Нужно, чтобы кое-кто узнал, что имеется свидетель, который может помочь создать его фоторобот.

– Да ты что?! – изумленно вскинул брови Орлов. – Ай, молодец! Это где ж ты его изыскал, сыщик ты мой ненаглядный?

– Спасибо, конечно, за комплименты, – смущенно ответил Гуров. – Но все не совсем так.

– То есть?

– Реально такого человека у меня, к сожалению, нет. Но сказать нужно будет, что он есть и что сегодня, скажем, к обеду, часам к двенадцати, я собираюсь привезти его в лабораторию делать фоторобот.

– Ничего не понимаю, – во все глаза глядя на Гурова, говорил Орлов. – Человека, ты говоришь, нет, а я должен сказать, что он есть. Для чего сказать? И кому?

– Нет, не кому-то конкретно, – втолковывал Гуров. – Вы просто объявите на совещании, что дело об убийстве полицейского на стадионе очень успешно продвигается вперед, что известно, из какого оружия выпущена пуля, и имеется даже кое-кто, кто своими глазами видел обладателя этого оружия. Нужно, чтобы такая информация была озвучена во всеуслышание.

– А-а-а, – хитро прищурившись, протянул догадливый генерал. – Это ты типа удочку хочешь закинуть? Узнать, кто клюнет?

– Типа того, – с облегчением вздохнул Гуров, довольный, что до начальства наконец дошло.

– Ловко! Так, значит, кое-кто на примете у тебя уже есть?

Поняв, что поиски тайного информатора сдвинулись с мертвой точки и Гуров что-то накопал, Орлов обрадовался и заулыбался, но через минуту лицо его снова стало мрачным.

– Погоди-ка. Это что же получается? Получается, что «крыса» сегодня будет у меня на совещании сидеть? Выходит, так?

– Необязательно, – зная, как неприятны подобные озарения, спешил успокоить Гуров. – Важно, что на совещании в любом случае будет присутствовать кто-то, кто занимался или занимается расследованием по Котову. Поскольку информацию о фотороботе вы объявите официально, никто не подумает, что здесь есть какая-то особая секретность и что нужно хранить тайну. В разговорах, слово за слово, новость распространится и, в конце концов, обязательно дойдет до ушей информатора. Свидетелем этим он наверняка заинтересуется, а поскольку реально составлять фоторобот в лабораторию никто не приедет, то…

– Он захочет узнать – почему? – закончил мысль Орлов.

– Именно.

– Ловко!

Лицо начальника снова просветлело, но и на сей раз не прошло и минуты, как он снова нахмурился.

– Погоди-ка. Ты ведь сказал, что тот снайпер – с убийства полицейского. При чем здесь Кот?

– То есть как – при чем? – в свою очередь, изумленно поднял брови Гуров. – Ведь это – один и тот же снайпер. Тот самый, что прикрывает Котова. Ведь это он застрелила Кравцова.

– Что?! – Глаза генерала чуть не выскочили из орбит.

– Да. А что, разве я не говорил вам?

– Гуров?! Ты что это позволяешь себе?! Да я тебе выговор объявлю! В личное дело! С занесением! Премии лишу! Всех надбавок! Совсем развинтились! Никакой дисциплины! Скрывать от начальства такую информацию!

– Да не скрывал я, – смущенно оправдывался полковник, припоминая, что, поглощенный этими двумя расследованиями, столь неожиданно пересекшимися, он, кажется, и впрямь позабыл сообщить некоторые детали генералу.

– Слушать ничего не хочу! – бушевал Орлов. – Взыскание! В личное дело! Со всеми вытекающими! Весь формуляр твой попорчу! Точно – один и тот же? – в завершение этой прочувствованной тирады совсем другим тоном произнес он.

– Совершенно точно, – ответил Гуров. – Этот стадион, где заварушка случилась, он совсем недалеко от «Овидия». Собственно, и свидетель этот, который снайпера видел, он тоже есть, – осторожно добавил полковник, опасаясь, как бы снова не быть обвиненным в сокрытии информации. – Дедок там один, рыбой сушеной торгует. Он видел, как снайпер уходил. Но – мельком, да и в темноте еще. В общем, реально я с его помощью достоверный фоторобот создать не надеюсь, но как зацепку использовать можно. Ведь информатор-то наверняка знает, что это за снайпер стрелял на стадионе в полицейского. Знает, откуда «ноги растут». И куда такой фоторобот, если он действительно окажется в нашем распоряжении, может вывести. Точнее – на кого.

– Все, теперь понял, – окончательно успокоившись, произнес Орлов. – А то путаешь меня тут, сидишь. То есть у него свидетель, то нет. Значит, выходит, мальчика того Андрюшин снайпер уложил?

– Выходит, что так.

– Дела. И чем же это он ему так не понравился?

– Пока точно не знаю. Но, похоже, Кравцов нечаянно узнал что-то, чего знать ему не следовало. За это и поплатился.