Центр принятия решений. Мемуары из Белого дома - Джон Болтон

которые он рассчитывал заработать на инциденте: благодаря ему он будет выглядеть сильным антироссийским лидером. Хекер сказал, что голосование в Раде о предложенном Порошенко законопроекте об объявлении военного положения сроком на шестьдесят дней запланировано примерно через два с половиной часа. Законопроект позволит задействовать сто тысяч резервистов для обучения, а также исключит любую политическую деятельность на этот срок. Поскольку другой украинский закон требовал, чтобы непосредственно перед общенациональными выборами проводилась предвыборная кампания продолжительностью не менее девяноста дней, законопроект Порошенко гарантировал бы перенос выборов 31 марта, что, несомненно, пойдет ему на пользу, учитывая его низкие результаты опросов общественного мнения. Германия выступила против переноса выборов, сказал Хекер; до сих пор Украина и Россия давали противоречивые версии этого эпизода, но факты оставались неясными. У Меркель был запланирован разговор с Порошенко в ближайшее время, и действительно, пока мы разговаривали, Хекера вызвали в офис Меркель. Он пообещал перезвонить, когда все закончится.

Потом опять был Помпео. Он рассказал, что только что говорил с Трампом о брифинге, который они с Мэттисом должны были провести в Конгрессе через несколько дней. Рассматривался закон, запрещающий помощь Саудовской Аравии из-за войны в Йемене. Трамп поднял вопрос о Керченском проливе, заявив, что Порошенко, возможно устроил провокацию в политических целях. Трампу не хотелось разгребать эту путаницу и он пытался спихнуть ее на европейцев. Помпео не поднимал вопрос с воскресным запросом Трампа о заявлении Белого дома — просто сказал, что Госдеп пытается смягчить предложенный Никки Хейли яро антироссийский проект замечания для Совета Безопасности. Помпео пообещал Трампу, что он и я позаботимся о том, чтобы Хейли следовала инструкциям. Я предложил рассматривать предполагаемое заявление Хейли как средство донести окончательную точку зрения США, а не иметь несколько, и он согласился. Помпео сказал, что позвонит Хейли и велит ей “провести цветные линии” — звучало правильно. Затем я позвонил Трампу и рассказал ему, что мы с Помпео решили относительно заявления Хейли, которое ему понравилось, и я также проинформировал его о реакции Германии и украинском законодательстве о военном положении.

Ожидая звонка Хекера, я попытался дозвониться до Седвилла в Лондоне и Этьена в Париже, чтобы узнать, как они оценивают ситуацию. Этьена не было на месте, но Седвилл довольно быстро перезвонил, и мы сравнили то, что нам было известно. Седвилл уже слышал, что Канада, которая до конца 2018 года оставалась председателем G7, готовит проект заявления, хотя никто из нас его еще не видел. Я рассказал Седвиллу, что сказал Трамп за последние двадцать четыре часа, чтобы британцы могли учесть это.

В 11:05 позвонил Помпео. Он сказал, что позвонил Хейли, рассказал ей, о чем мы договорились, она согласилась… а потом перезвонила Трампу через его голову, нажаловалась и зачитала совершенно другой набор тезисов, которые президент принял. Помпео хотел провести с ней и со мной телефонную конференцию на троих, чтобы все были на одной волне, но прежде, чем он успел всех соединить, позвонил Трамп. Президент заявил, что его устраивает вариант Хейли и что он не хочет, чтобы его критиковали в прессе за излишнюю мягкость. Вообще-то и Помпео, и я были совершенно счастливы сделать максимально жесткое заявление, которое мы могли бы приписать Трампу… но мы оба знали, что борьбу за право выертеть президентом на этот раз выиграли не мы, а Хейли. Вскоре после этого, в Овальном кабинете на очередном брифинге разведки, Трамп сказал мне:

— Вы заметили, что заявление [Хейли] было немного жестче, чем я хотел, но это же нормально. Вы, наверное, все равно любите пожестче, верно?

Я сказал, что меня устраивает это заявление, добавив, что мы призвали Россию освободить украинские корабли и экипажи, но Трамп оборвал меня:

— А вот про освобождение экипажей не надо. Если они этого не сделают, повторится история с иранскими заложниками. Я этого не хочу.

Я сказал, что расскажу Хейли, но к тому времени, как я вышел из Овального кабинета, она уже сделала свое заявление. Многие другие страны говорили то же самое, поэтому я не думал, что мы будем выделяться так, как это не понравилось бы Трампу. В любом случае, этот инцидент спровоцировал Трампа еще раз рассказать одну из его любимых историй, связанную с его первым телефонным разговором с Меркель. Она спросила, что он собирается делать с Украиной, и он ответил, спросив ее, что она собирается делать с Украиной.

Мы с Помпео получили очередную возможность увидеть типичный образ действий Хейли во времена, когда госсекретарем был Тиллерсон: образ действий свободного электрона. Что поделать — ее заявление об увольнении уже было подписано Трампом, срок полномочий истекал через месяц и мы были уверены, что ее преемник, кем бы он ни оказался, действовать таким образом не будет.

Хекер позвонил в половине второго, чтобы закончить наш разговор, и сообщил, что на только что завершившейся встрече с участием представителей Украины, России, Франции и Германии. Россия заявила, что украинские корабли не подали требуемого уведомления о прохождении временной зоны отчуждения (разрешенной международным правом для таких целей, как военные учения), что казалось нелепым. В разговоре Меркель с Порошенко он сказал, что внес изменения в законопроект о военном положении, находящийся на рассмотрении в Раде, сократив срок действия с шестидесяти до тридцати дней, что позволило провести мартовские выборы в соответствии с графиком. Это был прогресс, хотя военное положение помогло бы Порошенко политически, и стоило бы понаблюдать, будет ли впоследствии продлен тридцатидневный период (спойлер: нет). Меркель разговаривала с Путиным примерно через час, чтобы призвать к деэскалации с обеих сторон, в частности, попросив Путина напрямую взаимодействовать с Порошенко.

Утром 28 ноября я вылетел в Рио-де-Жанейро, чтобы встретиться с новоизбранным президентом Бразилии Жаиром Болсонару перед встречей G20 в Буэнос-Айресе. Я позвонил Трампу из самолета примерно в восемь сорок пять утра, чтобы спросить, есть ли у него какие-либо дальнейшие соображения по двусторонней встрече с Путиным, запланированной на G20, поскольку Россия все еще удерживает украинские корабли и экипажи. Трамп сказал, что, по его мнению, было бы ужасно встречаться с Путиным в таких обстоятельствах, и что пресса будет говорить только об украинском вопросе. Он сказал, что я должен передать сообщение Путину, объяснив, что он с нетерпением ждет встречи, но что России нужно сначала освободить моряков и корабли, чтобы встреча могла сосредоточиться на ключевых вопросах, а не на Украине. Я связался с Патрушевым в Москве примерно через два часа, чтобы передать послание Трампа, и он сказал, что немедленно передаст его президенту Путину, который, по его