Хранитель. Новая Родина - Джек из тени

работников в трактирах. Это шло в разрез с правилами, но как выразился один из болтавших, барона пожурят и на этом всё закончится. Ведь теперь у него есть покровитель, который отдаст емумои трактиры. На это дело барон подрядил сотню своих дружинников, их собрали как раз в той казарме.

Раз местные решили играть не по правилам, покажем свой оскал. Приказываю Феликсу взять живыми любителей болтать лишнего, тот сразу растворился в ночи с пятёркой гвардейцев. Остальные со мной двигались к казарме с другой стороны. Мы не спешили, местные были расслаблены. Второй патруль даже трогать не стали, пропустили рядом с собой. Мы заняли позицию на дальнем углу здания, ожидая сигнал Феликса, что он закончил. Вскоре я почувствовал зов сигнального кристалла, и увидел образ моего гвардейца. Его пятёрка отошла на оговоренную позицию, если возникнут проблемы, оттуда удобно бить из арбалетов в сторону поместья или второй казармы.

Я взглянул на моих гвардейцев, взгляды злые, а значит, пленных не будет. Мы зашли в казарму и начали убивать любителей лёгкой наживы прямо в постелях. Через пять минут вышли, десяток двинулся к Феликсу, остальные со мной в поместье. На дверях дежурили двое, ну как дежурили, спали стоя. Их так и оставили стоять, только уже с перерезанными глотками.

Я отдал строжайший приказ, прислугу не трогать, максимум вырубить и связать. Семью барона по возможности тоже взять живыми. Хорошо, что в такое время нам встретились бдящими всего трое из обслуги. Зато с караульной службой тут было получше. Пять двоек охраны на постах, десяток в караулке и ещё пятеро охраняют непосредственно хозяйское крыло здания.

Действовали очень аккуратно, поэтому медленно. Но всё же нас заметили, когда мы взяли последнюю двойку. Горничная вышла прямо на нас и заорала не хуже пожарной сирены. Это стало сигналом для более агрессивного плана, поэтому один из гвардейцев, следящий за караулкой, закинул туда пару огненных кристаллов. Вопли слышны даже на улице и из второй казармы стали выбегать дружинники барона. Чтобы сразу прилечь отдохнуть с болтом в груди. Потеряв семерых, остальные больше не рискнули выбегать через двери. Люди барона начали выпрыгивать из окон с дальней стороны. Но само здание было неудачно построено, и смотрело углом на имение, что позволяло контролировать обе стены казармы, держа на максимальном расстоянии подкрепления малыми силами.

Расправиться с личной охраной барона не составило большого труда. После чего мы начали планомерно обыскивать все комнаты. Здесь очень пригодился мой заказ Белегару. Фактически гном сделал аналог свето-шумовой гранаты. Боец выбивал дверь ногой, второй кидал кристалл, после чего двойка врывалась в комнату.

Через пятнадцать минут имение было полностью под нашим контролем. За это время команда Феликса подстрелила ещё пару десятков дружинников. А когда они пытались построить черепаху и так дойти до их позиции, Феликс закидал их построение огненными кристаллами, уменьшив дружину Валейнса ещё на двадцать пять человек. Увидев барона связанного по рукам и ногам, а рядом с ним всюего семью, оставшиеся в живых прекратили сопротивление и вышли из казармы без оружия, под моё слово, что все останутся живы. В живых осталось всего семнадцать человек дружины.

Сам Молейнс старший выглядел помято, во время штурма он пытался помахать мечом, поэтому у него сейчас сломан нос и лицо разукрашено под хохлому. Но видно, что барон не терял надежды, посматривая в сторону первой казармы, ожидая для себя чуда. Чтобы полностью сломать барона, я послал с Феликсом одного из дружинников в ту казарму. Дружинник вышел оттуда белый как мел, и заикаясь доложил барону, что вся сотня мертва. После этого Молейнс как-то сдулся, а его жена и дочери начали рыдать, считая, что жить им осталось пару минут. Единственным, кто вёл себя спокойно, был сын барона, хорошо, если ему было шестнадцать. Он молча подошёл к сёстрам и обнял их. Поцеловав мать, он встал между ними и моими гвардейцами. Ну, хоть кто-то здесь с понятиями.

— Как тебя зовут, парень? — я глянул на юношу.

— Вилоун Молейнс — гордо ответил паренёк.

— Вижу, ты готов умереть, защищая свою семью. Это достойно уважения — глянул ему за спину — а за него ты тоже умрёшь? — и кивнул в сторону племянника — ведь это из-за него мы здесь.

— Если это спасёт мою мать и сестёр, яего сам на тот свет отправлю — Вилоун зло посмотрел на причину всех бед, племяш натурально заплакал и упал на колени, что-то бормоча.

— А что скажет сам барон, чем глава семьи готов пожертвовать ради спасения семьи? — я глянул на Джорджа Молейнса.

— Чего тыхочешь? — обречённо спросил барон.

— Я не знаю, удиви меня — ответил ему, пожимая плечами — ты пойдешь на каторгу, за попытку убийства подданных короля без обоснованной причины это будет пять лет, не меньше. Мы взяли живыми пятерых, кто был в курсе твоих приказов — это окончательно добило главу рода.

— Прямосейчасямогу отдать двадцать тысяч золотых — безропотно говорит Джордж.

— Деньги пыль, заработаю, пока не удивил — после этой фразы несколько гвардейцев достали мечи.

— Золото, плюс кусок земли на въезде в город, она принесёт в разы больше. И дочь в жёны, ты унаследуешь титул. Оставь только остальное, чтобы было, на что жить семье — обречённо почти закричал барон. Я глянул на девчонок, онибыли ещё младше его сына. Мать прижимала их к себе, на глазах слёзы. Скотский мир аристо, по-другому и не скажешь.

— Ты отдашь золото и землю, о которой говорил. Завтра в дворянском собрании откажешься от титула в пользу сына. Он даст клятву при всех, что у него не будет претензий ко мне на следующие десять лет, при условии отсутствия агрессии с моей стороны. Твои дочери останутся с женой, я не беру заложников, пусть и таким официальным способом. Остальное имущество также останется во владении твоей семьи. Согласен? — я смотрел даже не на барона, а на его сына, ведь источником проблем в будущем будет именноон. Вилоун посмотрел на мать и сестёр, потом перевёл взгляд на отца, тот кивнул.

— Я согласен на условия, это больше чем мог бы предложить кто-то другой — медленно сказал Вилоун — один вопрос. Ямогу забрать на скотобойню этого идиота? — парень ткнул пальцем в племянничка.

— Если стража