Выхожу тебя искать - Анна Данилова

Но блядь – она и есть блядь…

Похоже, продавщице нравилось повторять это слово; произнося его, она даже как-то мечтательно закатила глаза, словно желая хотя бы на миг оказаться на месте этой молодой жены Норкина.

– И как же ее звали?

– Имя у нее было редкое – Саша. Она, конечно, красивая была, много младше Норкина и хвостом вертела как могла… Все уж поняли, что она согласилась выйти за Борьку замуж только из-за большого дома да достатка. И никто ее за это не осуждал. И вот в прошлом году она исчезла… Сказывали, что видели ее в лесу с местным доктором. В то лето у нас вообще неспокойно было – девушку убили вон там, на холме, и сожгли, а потом то ли утопили, то ли нет…

Не помню, но водолазы приезжали, искали утопленницу… Я даже сначала подумала, что это Сашку ищут, а оказалось, что городскую девушку… Так и не нашли… в пруду-то, а только позже оказалось, что ее сжег какой-то сексуальный маньяк…

Их в городе тьма сколько! Там же наркотики употребляют, у кого деньги есть. А у наших хорошо, если на бутылку найдется…

Надя бросила быстрый взгляд на Родиона – он стал бледный как мел.

– У вас тут есть откуда позвонить?

– Только на почте, если вам в город звонить… На почте было тихо и пусто. Только мухи жужжали и бились в грязное оконное стекло. Надя звонила Сазонову:

– Петр Васильевич, родненький, это я, не Щукина… Звоню вам из Затона… Да нет, никого кустах не нашли… Мне, честное слово, не до смеха.

Проверьте по своим данным, не нашелся ли труп Александры Норкиной, жены Бориса Норкина, жителя Затона… Эта молодая женщина пропала в прошлом году почти в одно и то же время с Инной Шониной… Вполне вероятно, что ее убил, а потом сжег сам Норкин-муж…

И тут у нее перехватило дыхание – она увидела сквозь мутное стекло кабинки маленького лысоватого человечка в белой кепке и широких клетчатых брюках… Он дрожащей рукой целился в нее из пистолета…

– Сука!.. – Это было последнее, что она услышала. Потом в ушах зашумело, раздался грохот, и Надя рухнула на пол кабинки.

Глава 17

Шутник и повеса Крымов – все это было уже в прошлом. Евгений чувствовал, что изменился даже физически, не говоря уже о душе: он стал чище, легче и готов был к полету… Вот только сил недоставало.

Представляя себе, как возносится на прозрачных крыльях Юля, он краснел от стыда за тот риск, которому он подвергал ее все время, что она работала в агентстве. Крымов принимал Юлю, чтобы помочь обрести уверенность в себе, облегчить ее страдания, вызванные комплексами и неудачами, которые она, как начинающий адвокат, переживала очень тяжело, близко принимая к сердцу; когда же он сделал свое дело и увидел результаты своего труда – Земцова из робкой, хотя и принципиальной девочки превратилась в азартного игрока-профессионала, – он тут же стал ее первым врагом. Как же так могло случиться? Разве не имел он права пофлиртовать с ней, не обременяя себя ответственностью за ее будущее?

Разве не имел он права наслаждаться ее телом, пока она не выберет себе достойного (именно – достойного!) спутника жизни? Разве не имел права на нежность, источаемую этой восхитительной девушкой? А ведь любая другая, окажись на ее месте, была бы счастлива находиться рядом с таким мужчиной, как Крымов, дышать одним с ним воздухом… Так что же такого отвратительного он совершил по отношению к ней? Почему, вспоминая о ней, он чувствует, как на глаза его наворачиваются слезы? Какое счастье, что его никто не видит в эти минуты!

Множество дел, которые Крымов наметил на этот день, были взаимно связаны и, возможно, даже переплетены в тугой узел, который легче разрубить, нежели распутывать…

Он приехал к Иноземцеву на работу. Приставив дуло пистолета к его виску, приказал покинуть кабинет. Они отправились на квартиру к Иноземцеву. На счастье, в кабинете не было ни одного пациента – Сергей только что закончил работу и собирался домой.

Надо было видеть его бледное лицо и потемневшие глаза, полные животного страха и ненависти…

Все произошло очень быстро, и уже спустя полчаса они входили в квартиру, хранившую в себе крупицу чужой тайны…

– Ты знаешь, зачем я к тебе пришел, а потому знай: я не уйду отсюда до тех пор, пока ты не вернешь все драгоценности Инны Шониной.

Казалось, услышав это, Иноземцев даже успокоился. Не говоря ни слова, достал шкатулку, в которой лежали недостающие украшения – золотой перстенек с авантюрином и обручальное кольцо матери Инны…

– А теперь скажи мне, какую роль во всем этом играл ты лично?

–Я лечил ее…

– Ты и твой друг Ивонтьев, вы оба погубили ее… Она умерла по вашей вине, из-за вашей трусости, которая не позволила вам сделать так, чтобы эта девочка попала в больницу. Получив свои деньги, вернее, драгоценности, вы спокойно созерцали, как ее мучитель со своей любовницей отвезли Инну в Затон и швырнули в заросли, как это делалось не раз и не два. Я даже знаю, зачем они вас взяли с собой. Чтобы в случае, если вы проговоритесь, вы бы пошли как соучастник. Но на этом дело не закончилось! Она оказалась живучей как кошка.

Когда на следующий день убийца вернулся в Затон, чтобы убедиться, что она мертва, она была еще жива… И он сжег ее, живую… Но сделал так, что при этой казни присутствовали и вы, горе-врачи, польстившиеся на дармовщинку и отсутствие всякой ответственности…

– Крымов, замолчи! – воскликнул белый как мел Иноземцев. Внезапно лицо его налилось кровью, и Крымов, к своему ужасу, понял, что еще секунда, и Сергея хватит удар…

Иноземцев упал, грузный, большой и тяжелый, упал как мешок с камнями, отчего затрясся весь пол, да и вся квартира… Он хрипел, извивался и пытался схватить себя за горло. Крымову потребовалась минута, чтобы вызвать «неотложку»…

Когда приехала «скорая», Иноземцев был уже без сознания.

– Да не пугайтесь вы так, – сказала девушка-врач, делая укол распростертому на полу коллеге. – Давление… Сейчас оно спадет, и он придет в себя… Но лучше, конечно, если мы возьмем его с собой…

– Да, пожалуйста, – пробормотал Крымов; он чувствовал себя мерзейшим образом. – Да, так будет лучше… Сколько я вам должен?

– У нас бесплатная медицина, – обворожительно улыбнулась девушка, пряча свои инструменты в саквояж.

Крымов достал стодолларовую купюру и протянул ей, умоляя взглядом не отказываться от денег.

Потом пришли какие-то люди с носилками, и вскоре квартира опустела. Не было ни Иноземцева, ни девушки, никого…

Крымов еще раз обошел квартиру. Заглянул всюду, отметив про себя, что Иноземцев жил соответственно своим амбициям и желаниям. Однако ничего интересного не нашел. Крымов запер дверь найденными в прихожей ключами и с тяжелым сердцем вернулся в машину.

Предстояло еще несколько подобных визитов.

Ивонтьева дома не оказалось. Крымов разговаривал с его женой, милой женщиной, красивой и холеной, как и ее муж.

– Да, мой муж в прошлом году действительно лечил одну пациентку, и ему приходилось ездить куда-то на дачу, кажется, в район Затона. Она… была беременна не от своего мужа и поэтому скрывала выкидыш.

– А вы не знаете, чем закончилось это лечение?

– В смысле? – порозовела Ивонтьева, глядя на Крымова непонимающим взглядом. – Вы хотите сказать, что у него с ней был роман? – Лицо ее побагровело.

Крымов понял, в чем заключалась трагедия этой семьи, и усмехнулся: ему бы их проблемы!

– Нет, не переживайте… Просто я хотел узнать, осталась ли она здорова?

– Разумеется. Мой муж – хороший доктор, вы можете справиться о нем у кого угодно в нашем городе. Просто он трудно сходится с людьми…

– Вы знали, что эта женщина расплатилась с ним золотой цепочкой?

– Конечно, знаю. Она мне просто шею жгла, и я решила продать ее через друзей, через Юриных друзей… А что случилось-то? Я понимаю, конечно, что лучше для всех было бы, если бы Юра работал в клинике, но уж такой он человек… А за женщину вы не волнуйтесь… Вы вот представились как частный детектив… Я не знаю, что или кого именно вы ищете, но знайте: мой муж – глубоко порядочный и очень щепетильный человек. Он вылечил эту женщину, я знаю.

Искал для нее лекарства, сам покупал вату, бинты и шприцы. Спустя две недели, как он стал лечить ее, он мне так прямо и сказал: все, Машенька, я отработал, слава Богу. И при этом лицо его было просветленным… А уж. я знаю, когда у Юры на душе неспокойно, как он себя ведет… Не знаю, может, я сказала что-то лишнее, но не думаю, что вы повернете мои слова против Юры…

Крымов подумал, что Ивонтьеву крупно повезло с женой. Он поблагодарил ее за беседу и ушел, так ничего ей и не объяснив.

Следующий визит был в гостиницу, к администратору. На вопрос, кто приходил к Шонину и с кем тот встречался, находясь в гостинице, Крымов получил вполне конкретный ответ. Шониным интересовался только молодой человек интеллигентной наружности, который приходил к нему несколько раз, и всякий раз они заказывали шампанское и закуску. Когда Крымов спросил о характере их отношений, администратор даже не знал, что ответить. Скорее всего дружеские, если не больше… И все – больше никаких встреч, никаких знакомств. Шонин практически все время находился в гостинице. Несколько раз звонил в Москву.