Волчья ягода (СИ) - Наталья Юрай

кулак, не понимая, что делать, и получится ли спастись второй раз за ночь. Вопли умирающих были невыносимы, и я заткнула уши, опустившись на землю, устланную соломой. Колючкин, задирая мордочку, нюхал воздух. Матушкино подарение, говорила Марья.

Золик что-то выкрикнул на незнакомом языке, развернулся, но меч Иван был быстрее. Воронович рухнул на колени, зажимая рукою живот. Он что-то говорил, но расслышать было невозможно: дружина бесновалась в смертоносном раже, забивая уже мертвых, не в состоянии остановиться, опьянев от вседозволенности и крови.

— Кликуша! — хохотнул Иван. — Выходи, словечком перемолвимся!

— Колючкин, сослужи мне последнюю службу, — взяла я ежика на руки и убрала за спину. Прятаться больше не имело смысла. Меня все равно поймают и изрубят, как несчастных девушек, чьи рубашки сейчас белели в темноте, напитываемые горячей невинной кровью.

— Ай да павушка! Ай да лебёдушка! — издевался княжич.

Я и вправду выглядела ужасно — в засохшей крови, растрёпанная. Ну и что. Какая разница, все равно умирать.

— А сам-то? Боров навозный! Урод!

— О-на! Смела! — Иван воткнул меч в землю и оперся на него. Устал. — Будешь мне служить? Не обижу. Кощеюшку найдёшь, а я тебя уваживать буду. Всех князей одолею, стану един княжить.

— Не станешь, кишка у тебя тонка, Ванюша

Я размахнулась и впечатала в лицо Марьиного мужа собравшегося в клубок ежа. Пока княжич пытался оторвать от себя Колючкина, побежала со всех ног к входу в Марьино подполье.

Избушка спустилась по столбу сразу, я вошла и оказалась в земляном коридоре. Темень непроглядная. Сунула руку в карман и обхватила переданный Марьей камень. Он грел ладонь, и я вынула его, уверенная, что он поможет. Из центра плоской гальки бил узкий, рассеивающийся фонтаном, луч. Куриный бог. Так мы в детстве называли такие камешки. Смотрели сквозь дырочки на солнце, загадывали желания и считали, что эта находка — на счастье. Луч двигался сам по себе, чертя медленно гаснущие линии на сырых стенах. Но вот он провел вертикальную черту, и земля раздвинулась, открывая знакомую темницу.

— Пришлшшшшлллаа. — Кощей покачивался на цепях. — Сумелааааа.

Не отвечая, ринулась туда, откуда лилась вода и подставила бадейку. Я набирала воду и поила, набирала и поила, набирал и поила, уже сбившись со счёту, машинально утирая костлявый подбородок, поддерживая голову. Не всматриваясь в того, кто постепенно обретал силу и плоть.

— Хватит! — я вздрогнула от окрика и выронила бадейку. Вода хлынула на ноги, приводя в чувство, заставляя понять, что только что натворила.

Сколько прошло времени? Пять минут? Десять? Полчаса?

Передо мной на цепях висел совсем другой человек. Налитое силой большое тело с густой порослью в паху. Крепкая шея. Черные, тронутые сединой спутанные волосы, острый взгляд, отражающий свет куриного бога.

— Почему к Волче не побежала, кликуша? — скрип цепей был все таким же мерным. — Пошто ко мне ринулась?

— Ты поможешь, — прошептала я.

— Смотри, — скомандовал тот, кого звали Кощеем, и без особого усилия свёл руки. Толстые звенья цепи лопнули и со звоном упали на пол. Я наблюдала, как сильные пальцы разгибали кандалы, как мужчина пропадает в сгущающемся тумане, а потом появляется вновь — в черном облачении и черном же шлеме на голове.

Кощей вышел в проем, ни сказав мне ни слова, ни пообещав ничего. Обманутые надежды были последней каплей. То, что возвращения не будет, не волновало, но я хотела наказать Ивана. Застонала, стукнув себя мокрой рукой по лбу: кто в здравом уме поверил бы отрицательному персонажу сказки? Бессильно прислонившись к холодной стене, закрыла глаза. Как же я устала. И правда, почему не к Волче?

— Кликуша! — позвал обретший красоту и мощь голос.

— Иди ты…

— Кликуша! — звук обволакивал. С удивлением я наблюдала, как мои руки поднимаются вверх, чувствовала, как невидимая сила выпрямляет ноги и толкает вперёд. Меня вынесло наружу.

Кощей дождался, когда встану самостоятельно, взмахнул каким-то необъятным черным плащом, и в тот же миг мы оказались перед Иваном, которому один из дружинников лил воду на лицо. Я поискала глазами Колючкина, но не увидела. Может, его раздавили, и он погас?

Отопрело глядя на приближающегося Кощея, Иван стал подниматься на ноги, дружинники, стаскивающие мертвые тела в большую кучу, в ужасе замирали. Блестящий конский хвост, свисавший с высокой шишки на черном шлеме, развивался при ходьбе, крыльями струился по воздуху плащ, поскрипывали под немалым весом кожаные сапоги.

— Кто? — черный воин легко откинул дружинника, держащего ковш с водой, в сторону. Тот отлетел на несколько метров и ударился о распахнутую дверь сарая. В тишине было хорошо слышно, как с мягким хрустом сломались его кости. — Кто посмел моё тронуть?

Кощей склонил колено перед Марьей и тут же встал.

Лицо Ивана, покрытое капельками крови и вспухающими следами от ежовых иголок, бледнело на глазах. Но я уже бежала к лежащему на земле Золику.

— Эй, ты живой. Ну хотя бы ты! Выживи, ворон! — Я нащупала слабый пульс. — Золик, ты живой. Открывай глаза!

Миндалевидные очи распахнулись, и я обняла темноволосую голову:

— Хорошо-то как! Дай посмотрю, что там у тебя! — рубашка вымокла от крови, но рана была скользящей. Меч распорол кожу и мясо, не дойдя до внутренностей. — Нормально все. По касательной, ворон. Ты будешь жить! Я тебя вылечу!

Но Золик не слушал, а смотрел на что-то за моей спиной.

Кощей стоял над Иваном, а тот что-то говорил быстро-быстро, разводя руками, заискивающе кланяясь и пытаясь поймать взгляд.

Мне было плевать, о чем беседуют эти двое, важнее было спасти Золика.

— Вот видишь, а ты про жену. Сам приедешь и все передашь. Умирать он собрался! Фиг тебе с маслом. Не позволю! — я рвала подол нижней юбки, сворачивая полоску ткани в рыхлый валик. Прижимала рану, помогала подняться сначала на колени, а потом и на ноги. Подставила плечо.

Ночной воздух со свистом разрезало что-то большое и искрящее, раздался глухой удар, поднялась невесть откуда взявшаяся пыль, и я увидела резную деревянную ступу, в которой сидела косматая Яга.

— И не вспомнил подруженьку, и не приветил! — она протянула костлявую руку к Кощею. — Отдай мне кликушу. Ответ держать будет за урон.

Глава 28. Кровавая жатва

— Урон? — Кощей наблюдал, как бабка спиной