Чара силы - Галина Романова

— Остров в той стороне, — прохрипел он, указывая ниже по течению. — Я не знаю, есть ли тут брод…

Его последние слова заглушил топот бегущих ног, и прямо на них налетел Велес. Мокрый как мышь, с налитыми кровью глазами, он раздувающимися ноздрями жадно ловил воздух. Его шумное дыхание перекрывало рев реки, от спины и плеч поднимался пар.

— Брод искать некогда, — выдохнул он. — Нет времени! Ты иди!

— Как? — мотнул головой Даждь на кипящий поток.

Падуб подобрал камешек и бросил его вниз. Не долетев немного, тот вдруг вспыхнул, как уголек, и сгорел.

На Велеса это, казалось, не произвело никакого впечатления. Убрав меч, он спокойно снял с плеча тот сверток, с которым до сих пор не расставался даже под личиной оборотня.

Это оказался большой мешок, в котором обнаружилось туго свернутое полотно чисто белого цвета и такое нежное и тонкое, что у всех захватило дух, и даже боровшийся с тошнотой Агрик открыл глаза. Тонкая ткань, кажущаяся еще нежнее в грубых руках Велеса, светилась мягким светом.

— Оно поможет тебе, — сказал Велес. — Проведет над рекой и выведет назад. Пока ты стоишь на нем, тебе ничто не грозит — ни огонь, ни колдовство. Оно покажет тебе дорогу до цели и назад, спасет лучше, чем мы трое, но если ты забудешь и сойдешь с него… — Он замолчал, безнадежно качнув головой.

Даждь не сводил глаз с полотна.

— Как ты догадался? — вымолвил он с нескрываемым восхищением.

— Он, — Велес кивнул на Падуба, — сказал твоему мальчишке. Тот передал Гамаюну, Гамаюн — мне. Спеши!

Он стремительно развернулся, бросая полотно — и словно белая молния прорезала мрак. Разворачиваясь и затвердевая на лету, тонкая ткань повисла мостом над бурлящей рекой, достигла того берега, прилепилась к одной из террас и потекла вдаль. Повернув вместе с течением за угол, она пропала из виду.

Даждь ступил на край, проверяя крепость. Ткань только слегка пружинила под ногой и была неожиданно прохладной.

Сварожич порывисто шагнул к Велесу и стиснул его плечи.

— Спасибо, — прошептал он, — спасибо тебе! У меня не было друга вернее, чем ты. Ты всегда сможешь на меня рассчитывать, запомни это!

— Сбереги Живу, — буркнул Велес, отступая.

Покрепче сжав меч, Даждь ступил на полотно.

Оно слегка прогибалось под ногой, как ковер травы на болоте, растягивалось от его шагов, словно было готово прорваться. Однако волны жара, что могли бы сжечь его, странным образом не достигали полотна, а клубы пара словно отклоняла в сторону невидимая водна. Полотно несло его на себе, вздыхая и колеблясь, как живое, и постепенно Даждь обрел уверенность.

Он преодолел только половину расстояния над рекой, когда не сводивший с него жадного взора Велес отступил от края и кивнул Падубу:

— Он должен вернуться!

Пекленец посмотрел туда, куда указывал ему Велес, и увидел на другом конце хода несколько приближающихся огней. Все поняв без слов, он обнажил саблю.

* * *

— Он идет, мать! Он близко!

Горынь металась по пещере, ломая тонкие пальцы. Вместе с нею по пещере металась ее тень — огромная в пламени светильников.

Мать не сводила глаз с дочери. В отличие от нее, Змеиха не двигалась — свернувшись клубком и шлепая хвостом, она простерлась на своем ложе — каменной глыбе, покрытой шкурами и шитьем. Ее чешуя переливалась, играя всеми цветами радуги, плоские когти матово блестели. Змеиха положила морду на передние лапы и, казалось, размышляла. Время от времени она бросала взгляды на пещеру — гладкие стены, пол, украшенный узором, за многие годы пострадавшим от ее когтей, сводчатый потолок, с которого на крюках и цепях свисали высохшие туши подземных тварей — пища Змеихи — и светильники. Многие цепи были пусты — когда‑то на них висели, умоляя ее покойного мужа о смерти или прощении, пленники. Но с тех пор прошли века — этот выскочка Святогор, тогда неопытный юнец, случайно погубил старого Змея, оставив вдову с шестью дочерьми. Две старшие — Ехидна и Яблоня — погибли, остальные еще малы. Все, кроме Горыни.

Змеиха перевела взгляд на чару, которая стояла на небольшом постаменте у стены.

— Говорю тебе, мать, что он уже погубил двух моих сестер, — надрывалась Горынь. — А теперь идет сюда, чтобы расправиться со мной!

Толстая туша Змеихи заколыхалась — она подняла голову на складчатой шее.

— Так расправься с ним первая, — проурчала она, не разевая пасти.

— Но, мать! Он же чародей посильнее тебя и меня! — Горынь, тоненькая, хрупкая, замерла, прижав руки к горлу. — Он спасся от рук Марены, а она была уверена, что наверняка расправилась с ним!

— Не отсекла ему голову — и расправилась? — усмехнулась Змеиха, по–прежнему держа пасть закрытой. — Она легкомысленнее, чем я думала! И Кощей тоже хорош — зачем потакал женским капризам? Мой муж прибил бы меня, если бы я слово поперек сказала, а этот все за женскую юбку держится!

— Кощею предсказание было — если он умертвит Даждя, сам долго не проживет, — мрачно отозвалась Горынь.

Змеиха зашевелилась, медленно стаскивая свое тело с ложа. Старые лапы повиновались плохо.

— Никто ему этого не предсказывал, — заявила она. — Просто он трус, каких мало. Мы, Змеи, появились на земле до того, как предки этого Сварожича построили первые города. Наши предки помогли первым людям стать теми, кем они стали. Но они нас бросили, захотели жить своим умом. Часть нашего народа пошла с ними, часть выступила против — началась война, которая ослабила оба народа, а разразившаяся вслед за этим катастрофа уничтожила большую часть людей старой расы и многих Змей. Выжили единицы, прошло много времени, уже появились новые расы и народы, новые города построены на новых землях, но уцелевшие Змеи помнят старую вражду, хотя большинство и забыло ее причину. Твой отец, дочка, погиб в этой борьбе. Погиб, стараясь остановить людей и их союзников из числа Змей. Вел наших врагов тогда совсем молодой Сварг — отец твоего Даждя… Так что если не

— Кощей — то ты должна отомстить! А если нет — то это сделаю я!

Змеиха в гневе шлепнула хвостом по полу. Кожистые крылья и гребень на загривке ее встали дыбом. Зрелище было бы и в самом деле впечатляющее, если бы не бросающаяся в глаза дряхлость, которую не могла скрыть даже новая кожа.

Горынь отступила к выходу. Взгляд ее упал на чару.

— Даждь наверняка захочет вернуть ее, — прошептала девушка. — Он ее получит!

Улыбнувшись родившейся мысли, она выбежала вон.

Старая Змеиха усмехнулась сквозь стиснутые челюсти и не спеша заползла обратно. Но на сей раз она внимательно и настороженно следила за выходом, в нетерпении шлепая хвостом.

* * *

Полотно слабо светилось во тьме, которая окружала Даждя. Огненная река то ли остыла, то ли ушла в глубину, но теперь лишь нестерпимый жар долетал до витязя снизу да слышалось жуткое бульканье, всплески и звуки, от которых мороз пробегал по коже. В отблесках на окружавших скалах порой мелькали странные образы, но уловить их глаз не успевал. Светилась только его дорога — все прочее поглощал плотный туман.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});