Дети вечного марта. Книга 2 - Вера Огнева

Когда-то страна аллари лежала в страшной дикости. Люди поклонялись животным. Я пришел и перевернул этот мир. Посмотри на вереницу паломников, стремящихся войти в мой лабиринт. Они пришли сами. Их никто не тащил. Они хотят быть счастливыми, слившись со мной. Их жизнь невыносима без моего счастья.

— Можно посадить человека в ледяной погреб, отобрать у него еду и воду, раздеть, а лучше вообще снять кожу, а когда он начнет умирать, вынуть его и оставить на теплой земле. Согласен, он станет счастливым, но… не надолго. Как только согреется и водички попьет, сразу захочет узнать, кто его в холодную засадил. А ты, значит, решил схитрить: из погреба выпустить, но чтобы мозги там остались. И пусть живут на корке хлеба и водичке. Все равно же — счастливы. Ты творишь мир дураков.

— Поднимись на вершину! — прогремело с вершины.

— Не хочу!

Саня понял, что лабиринт действует только на тех, кто вошел добровольно. Самыми счастливыми становятся ЖЕЛАЮЩИЕ пройти осчастливливание. Случайные попутчики, даже могли сохранить частицу прежнего разума. Если человека приводили в пещеру насильно, она на него не действовала!

— Тебе придется подняться. Я уже не могу тебя отпустить. Но прошу, униженно и смиренно: не отвергай с порога мои истины. Постарайся понять. Ты молод, ты не видел, того, что видел я: горы трупов; убитые дети, моря крови, голод, который заставляет матерей пожирать собственных чад. И все это из-за неуспокоенности. Человека надо только один раз привести в состояние покоя. Ты не поймешь, тем не менее, скажу: один раз изменить пару генов в цепочке и на все века, на все поколения распространиться порядок. Во вселенной не останется горя. Представь, мальчик, жизнь без горя. Постарайся меня понять. Я хочу счастья для всех.

— Врешь! Ты хочешь власти. Счастье — только отговорка. Ты хочешь превратить людей в безвольное стадо.

— Приведите его ко мне! — потребовал разгневанный повелитель горы.

К Сане качнулось несколько фигур в черном. Но, как ни старались паломники, их руки не могли ухватить фантом.

Саня мысленно позвал Диона и сделал крохотный шажок назад, в пропасть.

Но полет оказался коротким. Не успело сознание запаниковать, как его подхватили руки учителей.

Дион смотрел хмуро. Камибарам виновато.

— Я сделал что-нибудь не так? — спросил Саня.

— Все так, мальчик, — отозвался человек. — Это мы не додумались. Теперь Солар знает, что ты жив. Но хуже, что теперь он знает тебя в лицо.

— Все равно бы когда-нибудь узнал, — сказал Саня. Он хотел встать, не получилось. Тело не слушалось. Только пальцы шевелились, будто собирая с одеяла невидимый пух.

— Живот не боли? — спросил Дион.

— Ничего не болит. Только… меня как будто нет.

— Сейчас это пройдет, — успокоил Камибарам.

Дион поднес к Саниным губам чашку. В рот полилась тоненькая струйка горького горячего питья, проникла в горло, обожгла желудок. Саня почувствовал, как возвращаются нормальные ощущения. Нос есть он смог только к вечеру. Тело мелко подрагивало, руки не хотели слушаться.

— Вы знаете, где находится гора, в которой засел адепт?

— Знаем, — отозвался Дион.

— Я войду в лабиринт, доберусь до Светоноса и убью его.

— Он не даст тебе даже приблизиться к серпантину. Солар без сожаления израсходует часть, накопленной энергии, чтобы уничтожить тебя на расстоянии. Так было с кораблем твоего отца. Он, конечно, будет потом ее долго восстанавливать. Бросить шаровой разряд не просто. Потом надо год копить энергию. Но этим он уничтожит последнюю угрозу себе. А дальше — конец всему живому на материке. Солар высосет энергию, доберется до матричных источников, вычерпает их, лишь бы набрать критическую массу для отрыва. Он не остановится не перед чем.

— Я давно хотел спросить, — перебил размышления Диона Саня, — в герцогстве вышел запрет на всяческие механизмы. Для чего?

— Примитивизация. Ментальная энергия примитивного общества намного выше, нежели общества развитого. Так считает наш визави. Дай ему волю, он бы и соху запретил, раздал бы людям палки и велел охотится на себе подобных. Заметил, что никогда не воевавшее герцогство только и делает в последнее время, что гоняет армию с одного конца материка на другой? Убийство человека человеком дает выброс дополнительной энергии. Все идет в копилку Солара.

— Да они не много пока навоевали. Камишер от них загородился. На Аллор герцог идти боится. Дадут ему там под зад, только мантия завернется.

— Крен марионетка Солара. Но марионетка с мозгами. Он не знает истинных намерений и целей отца, но не собирается безропотно класть голову под топор. Думаю, сестра, которую к нему приставили, должна сыграть роль катализатора. А если инертный братец и тут станет гнуть свою линию, его просто устранят. Грибочков поест на ночь — утром не встанет. А на престоле останется Светлая Герцогиня. И пойдет страна семимильными шагами к счастью. Учитывая полное отсутствие щепетильности у Солара, они через некоторое время вполне могут представить подданным выводок человекоподобных лягушат. Когда это темные адепты останавливались перед кровосмешением?

— Боюсь, — тихо прошипел старый змей, — в конце концов на земле не останется никого кроме выродившихся аксолотлей.

— Наговорите тут! — возмутился Саня. — А аллари на что? Они под влияние Несусвета не попадают.

— Как думаешь, за каким хреном, Солар не разрешает Арию покончить с чистюками? Они всем в зубах навязли. Не велит и все! Не подскажешь? — Дион уже кричал. — Больше тебе скажу, чистюки стали концентрироваться. У них уже что-то вроде армии. А будет следующее: как только выйдет тайный приказ, чистюки отправятся по княжествам, уничтожать последних аллари. Если всех и не перебью, то уж генофонд расы точно сведут к минимуму. Что касается Аллора, думаю, Солар и тут не поскупится на энергию — выбьет и так немногочисленных вольных, даже памяти не останется.

— Крах, смерть, тлен! Послушаешь вас, — вдруг заявил Саня, — надо лечь, завернуться в простынку и ползти на погост. Сидите тут мудрствуете…

— Пока у нас нет энергетической базы…

— Пойду я, — кот встал на дрожащие ноги.

— Куда? — вскинулся Дион.

— По нужде. А потом вниз пойду с горы. Весна. Пора к людям возвращаться. Если вы думаете, что они все как единое стадо ломонутся на поклон к Солару, сильно ошибаетесь. И про аллари плохо думаете. Мне Игор рассказывал, какая разведка у тех же рысей. И армия есть — никакие чистюки не справятся. Что касается Солара… если вы так уверенны, что он меня первой же молнией спалит, то и не пойду я к нему. Если многоножке глаз проткнуть, она уже никого не зацепит. До мозгов у нее не добраться, а глаз вот но — на виду.

— Считаешь, убрав Ария, мы выиграем войну?

— Выиграем, не выиграем, как кости упадут. Но сидеть и радоваться, что жив пока, я больше не хочу.

* * *

Убегающий вниз луг с короткой, едва проснувшейся травкой, прочертили тоненькие ручейки. Поляна звенела весной. Саня остановился, послушал водяные трели и осторожно начал спускаться к кромке полупрозрачного леса. Листья только вычикнулись из почек. Ажурный зеленый пух обрамлял мрачно-зеленые ели. Их суровую стать уже попирали нахальные молодые листочки. Несколько дней, и ели уйдут вглубь, буйная поросль спрячет их до осени.

Кто прав? Вечные старики, не сбрасывающие зеленого убора перед злым диктатом зимы, или изменчивые лиственные, каждую осень умирающие, чтобы ожить следующей весной, расцвести, дать плоды, дать тень и радость?

Жизнь права, решил Саня. Пусть в ней будут и те и эти. Места хватит всем. Важно чтобы не пришел сумасшедший лесоруб, после которого останутся только пни и щепки. Никто, ни один из разумных живущих во вселенной не имеет права решать за другого.

Дорожка вела к жилищу Снежки. Саня подкрался к укромному распадку, издалека подглядеть за женщиной, которая налаживала новое льняное поле и девочкой. Та носилась по лугу, путалась под ногами у мамки, отвлекая ее от работы. Женщина иногда останавливалась, разгибала спину, смотрела вдаль.

Хотелось ли ему к ним? Наверное. Где-то в глубине так и остался крестьянский мальчишка, которому нужна была работа, дом, покой, дети…

Саня как тихо пришел, так же и удалился. Ни Снежка, ни девочка его не почуяли. Он не мог остаться. Слишком велики оказались ставки. Он уже не принадлежал себе.

Учителя его не заставляли, наоборот — отговаривали. Саня навсегда запомнил хмурого Диона. Бессмертный боялся за него и не мог остановить. Саня сам так решил. Желчный старый змей просто переживал, часто отворачивался, шмыгая сухим носом.

Дорога ложилась под ноги легко. Дион снабдил Саню деньгами. Работать нужды не было. Где пешком, где пристроившись на попутную телегу кот преодолел половину пути до столицы. Редкие княжества, в которых еще правили аллари, перекрыли границы. Приходилось двигаться в объезд. В Мец сам не полез. Игорь много порассказал про свои мытарства в этом трижды продажном городе. От Меца за три границы разило чистюками. Не стоило лишний раз нарываться.