Муссолини - Джаспер Ридли

Британский Красный Крест был убежден, что итальянцы намеренно целились в них, поэтому было решено не демонстрировать красные кресты. После случившегося в Аломате доктор Мелли лечил пораженных отравляющими газами в тайных убежищах, скрытых в лесах. Некоторые журналисты считали, что нападение на Мелли и его врачей было совершено итальянцами с целью убийства представителей британского Красного Креста, дабы они не рассказали всему миру о широкомасштабном применении итальянскими войсками отравляющих газов. Но римский корреспондент газеты «Морнинг пост» Джордж Мартелли, который часто брал интервью у Муссолини и преклонялся перед ним, отвергает это мнение как нелепое. Действительно, итальянцы должны были понимать, что невозможно убить всех европейцев — свидетелей применения газов. По его мнению, воздушный налет на британский Красный Крест был просто средством устрашения: фашисты хотели показать, что их страна ведет тотальную войну и они также одержимы ненавистью к англичанам, инициаторам санкций против Италии.

Итальянцы думали иначе. Они считали эфиопов дикарями, которые пользуются жуткими пулями дум-дум, покупая их у держав — участниц санкций, хотя эти пули были запрещены международными соглашениями. На картинках в газетах и журналах, в том числе детских, высокий, прекрасно сложенный улыбающийся итальянец стрелял из пулемета по сотням нелепых черных фигурок, которые в панике разбегались или сдавались, подняв руки вверх. В популярных песенках высмеивали императора Хайле Селассие и его черных дикарей-подданных. Витторио Муссолини писал, что, пролетая над Эфиопией, он осознал и красоту, и все ужасы войны. Он считал ее «великолепным спортом». Зрелище группы эфиопских всадников, разорванных на куски авиабомбой, напомнило ему о распускающейся розе — так разлетались они во все стороны. «Это было отличнейшим развлечением».

А у себя дома итальянцы наслаждались веселыми песенками о войне. Самой популярной из всех была «Черное личико», написанная композитором-песенником Марио Руччиоие. В ней рассказывалось о прекрасной эфиопской девушке, рабыне у жестоких рабовладельцев. Она мечтает, что ее освободят итальянские солдаты и увезут, как военный трофей, в Рим, где она станет римлянкой, будет носить черную рубашку и маршировать перед королем и Муссолини. Однако ближе к концу войны Муссолини запретил эту песенку и приказал Бадольо наказывать любого белого итальянского солдата, который будет замечен в связях с черными эфиопками. Песенки вроде «Черного личика» не помогали итальянскому народу проникнуться убеждением в своем расовом превосходстве над покоренными черными дикарями. Карикатуры в газетах, на которых сначала изображались итальянские солдаты, развлекающиеся с черными красотками, теперь демонстрировали чернокожую соблазнительницу-змею, предлагающую себя молодому итальянскому красавцу солдату, который твердо заявляет ей: «Нет, дорогая моя. Спасибо, но я предпочитаю мою подружку-итальянку на родине».

* * *

7 марта в нарушение Локарнского договора Гитлер направил свои войска в Рейнскую область, которая была демилитаризованной зоной. Этим Гитлер нарушил не только Версальский договор, навязанный Германии силой, но и договор, свободно заключенный Штреземаном в 1925 году. Однако Британии так же не хотелось выступать против Германии из-за Рейнской области, как Франции — против Италии из-за Эфиопии. Когда Идеи спросил водителя такси, в котором ехал, что тот думает насчет ввода немецких войск в Рейнскую область, таксист ответил: «Полагаю, что Джерри (презрительное прозвище немцев со времен Первой мировой войны) могут делать у себя на заднем дворе что хотят. Разве не так?»

Идеи, Фланден и Совет Лиги Наций теперь обсуждали проблемы не Эфиопии, а Рейнской области. Муссолини не участвовал в их дискуссиях. Он был весь поглощен войной с Эфиопией и с радостью получал рапорты о продолжающемся наступлении армии Бадольо. Хайле Селассие принял личное командование над своей армией при Ашанги, но допустил роковую ошибку, перейдя в атаку, а не отступив в леса, где мог бы спокойно дождаться, пока сезон дождей положит конец продвижению Бадольо. 31 марта Хайле Селассие потерпел сокрушительное поражение. Его войска понесли тяжелые потери. Раненые и умирающие солдаты страдали от отравляющих газов, медицинской помощи не было, так как бригады Международного Красного Креста были вынуждены уехать из-за воздушных налетов на их госпитали. В Италии ликование по поводу победы в войне достигло апогея. Встречаясь на улице, знакомые обменивались фразами: «Ну, чья теперь Эфиопия?» — и получали в ответ: «Наша!»

В отчаянии Хайле Селассие тайно направил Муссолини мирные предложения. Его бывший посол в Риме был направлен к итальянскому консулу в Джибути. Негус предлагал продать большую часть Эфиопии Италии за 1,5 миллиарда лир и назначить 6 итальянских советников для руководства политикой его правительства при условии, что Италия признает независимость Эфиопии. Муссолини через посредника учтиво ответил, что рад решению негуса наконец-то вестипереговоры непосредственно с ним, без вмешательства Лиги Наций или какого-то иностранного правительства, но считает предложенные условия мира неприемлемыми.

Теперь британским правительственным кругам стало ясно, что Муссолини победил. 20 апреля в Женеве Иден потребовал, чтобы санкции против Италии продолжались. Но тремя днями ранее Черчилль написал в статье, опубликованной в «Ивнинг стандард», что британское правительство не станет отговаривать Хайле Селассие от принятия любых требований Муссолини, даже если они хуже тех, что предлагались в плане Хоара-JIаваля. 29 апреля Черчилль предложил консервативному комитету по иностранным делам отменить санкции против Италии.

Тем же вечером Гранди имел личную встречу с королем Эдуардом VIII, который в январе наследовал престол после своего отца, Георга V. Новый король всегда восхищался Муссолини. Он согласился с Гранди, что санкции должны быть сняты, а дружеские отношения между Британией и Италией восстановлены. Когда Гранди заметил, что некоторые до сих пор продолжают настаивать на закрытии Суэцкого канала, король спросил: «Почему? Чтобы помешать победоносным итальянским войскам вернуться домой?»

1 мая Хайле Селассие сообщил своим министрам, что покидает страну. Британское представительство в Аддис-Абебе договорилось, что он будет доставлен в Англию на британском военном корабле. 3 мая Муссолини опубликовал в «Иль пополо д'Италия» статью под заголовком «На Аддис-Абебу», в которой клеймил «пацифистских поджигателей войны», жаждавших войны во имя мира. Авангард армии Бадольо вошел в Аддис-Абебу в 4 часа дня 3 мая. Муссолини объявил эту новость с балкона Палаццо Венеция вечером 5 мая. Он произнес речь, обращаясь к «чернорубашечникам Революции, мужчинам и женщинам Италии». Настал один из величайших моментов в трехсотлетней истории Италии. Эфиопия стала итальянской. Цивилизация восторжествовала над варварством. Италия снова стала империей.

Альберто Пирелли, президент Итальянской ассоциации экспорта, находился в это время в Лондоне и 7 мая позвонил Черчиллю, чтобы обсудить ситуацию. Черчилль сказал, что в Палате общин и в частных переговорах с министрами он предложит снять санкции против Италии. Однако убедить мир признать такой подход будет трудно, если Муссолини объявит об аннексии Эфиопии Италией. Черчилль предложил, что было бы разумнее, если б итальянцы согласились управлять Эфиопией через местных принцев, как делает Британия в некоторых районах Индии. Но вместе с тем он добавил, что, если Муссолини станет настаивать на аннексии, лучше ему сделать это быстро и поставить Лигу Наций перед свершившимся фактом.

Муссолини действительно обдумывал возможность управлять Эфиопией с помощью местных князьков. Он сказал Рашели, что, если бы Хайле Селассие не сбежал, он бы назначил его правителем Эфиопии в качестве итальянского вице-короля. Однако все сложилось по-иному. Италия победила Эфиопию, Лигу Наций и Британию, и Муссолини был полон решимости создать свою империю. Он готов был пойти на некоторую уступку: просто провозгласить Виктора Эммануила «королем-императором» без дополнительных упоминаний об Эфиопии. Но Виктор Эммануил не согласился. Он настаивал, что должен остаться «королем Италии». Поэтому 9 мая он был официально провозглашен королем Италии и императором Эфиопии.

В 10.30 того же вечера Муссолини вновь выступил с балкона Палаццо Венеция. Сегодня, 9 мая XIV года фашистской эры, Италия наконец стала фашистской империей, потому что четырнадцать лет назад она взнуздала энергию и дисциплину юности. Спустя 15 веков империя вновь воцарилась на холмах Рима.

Он закончил свою речь словами: «Чернорубашечники, легионеры, салют королю!»

11 мая Совет Лиги Наций решил продлить действие санкций против Италии, но все понимали, что это лишь видимость, необходимая для сохранения достоинства. Во Франции на выборах победил Народный фронт, и Леон Блюм стал премьер-министром коалиционного правительства социалистов и радикалов. При этом 72 депутата-коммуниста поддерживали правительство, хотя и не стали входить в его состав. Но помочь Эфиопии Блюм уже не мог… опоздал. В Британии министр финансов Чемберлен, бывший одним из самых решительных приверженцев санкций в британском правительстве, изменил свое мнение в связи с новой ситуацией. 10 июня на митинге консерваторов в Лондоне он заявил, что продолжать настаивать на санкциях будет «откровенным безумием». Идеи вынужден был с ним согласиться. Когда один из лейбористских членов парламента резко осудил его в Палате общин за то, что он не сумел ввести против Италии санкции на нефть, Идеи ответил резкой критикой их противодействия перевооружению британской армии. Он заявил, что Британия поддерживала Лигу Наций и бросала вызов Муссолини лишь угрозами, руганью и раздражающими поступками, а не конкретным противодействием — людьми и артиллерией.