Тень - Квинтус Номен

сочетается.

— Ну что же… а кроме станов и инструментов вам что-то еще может потребоваться?

— Спасибо, что напомнили, а то я забыла почти. Тут неподалеку от Берлина есть унитазостроительный завод, который администрация все никак запустить не может…

— Вот ведь прохиндеи! Даже до вас добрались! Его не пускают потому что на заводе этом все склады забиты под крышу. А спрос на их продукцию пока не сформировался, немцы в Берлине лишь завалы разгребают, а нового строительства практически нет. Мы им уже сколько раз говорили: освободите склады — дадим уголь, а нет — уголь вам не нужен.

— Понятно. А можно эти унитазы у них купить так, чтобы в Москву отправить? У меня-то на железной дороге знакомых нет, а на самолетах унитазы возить — извращение.

— И много вам надо?

— У нас в общежитии полторы тысячи человек, а по уставу сколько положено?

— Одно очко на десять-двенадцать человек, — на полном автомате ответил Ватутин и сам смутился из-за обсуждения такой темы с довольно молодой девушкой. Но та сама не смутилась ни капли:

— Это для мужчин, а у женщин запросы побольше будут. Скажем, полтораста унитазов я готова хоть сейчас забрать… кстати, прежде чем брать, было бы неплохо и цену узнать сначала.

— Вы, Татьяна Васильевна, не поверите: они нас уже так достали, что их цены в штабе даже, наверное, дневальные знают. Семьдесят восемь марок за комплект, но без установочной арматуры. То есть там какие-то винты еще потребуются, чтобы их к полу привинчивать…

— Винты сделаем, а по такой цене я и двести сразу возьму. А то, понимаете ли, студенты — это будущее нашей науки и промышленности — вынуждены гадить в простую дырку в полу. И ладно бы в деревенском сортире — там ароматы хоть торфом присыпать можно, так нет: в символе, можно сказать, советского высшего образования! Так что вы мне скажите, куда платить, как с железнодорожниками договариваться…

— Сейчас полковник Мерзликин подъедет, он все сделает. А пока его ждем, не будет с моей стороны неуместным спросить, где вы воевали? На фронте, в особенности от бойцов после госпиталей, о вас легенды ходят…

— Извините, товарищ маршал, но этот вопрос будет абсолютно неуместным. А вот на мои вопросы извольте отвечать: я вас теперь как врач спрашивать буду. Чувствуете ли вы боль чуть пониже раны, когда утром просыпаетесь? Если погода пасмурная, у вас голова по утрам не болит? Это не праздное любопытство, я вам должна подготовить соответствующий курс лечения. Да вы не бойтесь, в госпиталь не положу. А вот всякие травки попить — это придется. И не попить испорченную кровь невинно удавленного винограда — тоже…

Глава 28

Григорий Григорьевич приказ получил недвусмысленный, но и исполнял он его с явным удовольствием. Хотя иногда им не совсем понимал, для чего Татьяне Васильевне будут нужны некоторые станки. Но раз уж государство ей выделило такие средства, то уж наверняка покупаемые на эти средства машины ему, государству, нужны именно для работ доктора Серовой. Еще его сильно радовало то, что один из его помощников — капитан Морозов — хорошо знал, где почти все оборудование можно заказать: до войны он работал технологом на мебельной фабрике и неплохо ориентировался в изготовителях нужного оборудвания, а, попав в Германию, успел посетить если не большинство, то уж точно очень много таких заводиков. Ну а так как особой срочности в заказе не было (разве что некоторый инструмент Татьяне Васильевне хотелось получить «еще вчера»), то все заказы были размещены у проверенных чуть ли не поколениями мебельщиков изготовителей станков…

Ну а некоторые устройства — они, скорее всего, с химией были связаны, но и для них изготовители были найдены. Тут, правда, со сроками исполнения заказов было хуже — но немцы клялись, что быстрее них такого никто в мире сделать не сможет.

Кроме того, что его теперешняя работа пойдет на пользу Татьяне Васильевне, полковника Мерзликина радовала еще «небольшая тонкость», особо в заказе упомянутая: кое-какое оборудование ему следовало доставить в Ковров «лично». Причем в соответствующем приказе говорилось, что он будет обязан оборудование не только доставить, но и «проследить за установкой» — А Татьяна Васильевна его предупредила, что за установкой кое-чего она его следить не пустит, а вместо этого отправит на побывку домой. А когда он, как всякий честный советский офицер, начал было отказываться от такого «подарка», она, глядя на него строгим взглядом, пояснила:

— Вас, если вы увидите, как это оборудование монтируется, вообще к людям выпускать нельзя будет. А так вы лишних тайн не узнаете, никто из вас государственную тайну не вытащит… и, поверьте, не одной мне так будет спокойнее.

О подробностях Григорий Григорьевич ее расспрашивать не стал.

Двадцать шестого октября Струмилин, после посещения Коврова, зашел у Сталину. Сам зашел.

— Ты хочешь что-то интересное рассказать? Рассказывай, только быстро: работы много. Успеешь во время ужина?

— Может и успею. Пункт первый: в Коврове используют очень интересные кирпичи. Там просто берут землю — любую, которую из ям выкапывают под фундаменты, смешивают с цементом — его немножко берут — и золой из пылеуловителя местной электростанции — а ее в землю процентов десять уже добавляют. Прессуют в особом прессе, ручном — а потом такой кирпич просто кладут на землю вылеживаться. Так вот, уже через три дня кирпич становится по прочности почти как глиняный после обжига, а через месяц-полтора — уже более чем вдвое прочнее. Даже прочнее бетонного блока, а по цене — раз в пять дешевле даже силикатного. И, главное, при его изготовлении топлива почти не тратится. Кстати, мне сказали, что можно и цемент не добавлять, просто тогда придется не три дня ждать, а пару недель… мне и такие кирпичи показывали. Там бригада из восьми человек, причем все восемь — инвалиды войны, за смену делает на двух прессах больше десяти тысяч таких кирпичей двойного размера, а вся механизация у них — это два бетономешалки электрические, где они землю с золой перемешивают, и два пресса этих. Вообще-то ковровцы сказали, что таких прессов на заводе уже штук двадцать понаделали, просто остальные по деревням окрестным разошлись и несколько во Владимир забрали.

— Это было интересно. Да ты кушай…

— Спасибо. Пункт второй: эта изобретательница жестяных батарей почти все деньги потратила на закупку в Германии станков для мебельной артели, и других станков, нужных, чтобы мебельные станки потом самим делать. А потом принесла мне, вроде как на проверку, финплан артельный.

— Ну кому как не тебе артельные финпланы-то проверять!

— Вот именно, поэтому мне и стало интересно. Между прочим, эта ехидная дама…

— Что, еще более ехидная, чем ты?

— Я ей в подметки не гожусь. Она вроде как артельный финплан принесла, но… Я уже сказал, что она все деньги на мебельную артель потратила? Не совсем все, а на артель чуть больше семисот тысяч, причем это со строительством жилья для новых членов артели. Так вот, к началу весны все ее вложения окупятся и появятся деньги и на начало строительства станкостроительного заводика, и много еще на что. Я к чему: финплан артели, который она мне подсунула, она мне подсунула не как финплан артели…

— Ты на вино-то не налегай, а то понять тебя становится трудновато.

— Да я вообще ни глотка еще не сделал! Она мне подсунула образец структуры предприятия, которое окупается за полгода, обеспечивает остродефицитные товары народного потребления и, что особенно интересно, выводит соответствующую отрасль народного хозяйства на цикл саморазвития. Если этой артели не мешать, то через полтора года они, без копейки финансирования от государства, выстоят завод, который мебельные фабрики будет по пять штук в год запускать!

— А каждый из них через полтора года… я эту игру знаю. И зачем нам столько мебельных фабрик?

— Этой артели нужна фабрика для производства мебельных лаков, фабрика для изготовления каких-то деталей из пенорезины, химическая фабрика, где каучук будут для этого производить. Так вот, пять таких мебельных фабрик все необходимые заводы сырья за год выстроить смогут, причем полностью за свой счет!

— И кто им мешает?

— Мы. Стартовое производство предполагает, что все оборудование будет заказано в Германии, у нас просто никто ничего подобного не делает.

— Мы думаем, что если эта дама желает деньги потратить на закупку чего-то в Германии…

— То не надо ей препятствовать. Мы платим германским заводам, эти