Повеса - Мэри Патни

Побродив немного по обсаженным цветами дорожкам, слабо освещенным редкими фонарями, Реджи наконец заметил Элис, сидевшую на каменной скамейке в самом дальнем углу сада. Лунный свет падал на ее волосы, заливая их расплавленным серебром. Наклонив голову, она осторожно гладила пальцами розу.

Реджи почувствовал, как она напряглась, стоило ему опуститься рядом с ней на скамейку. Дэвенпорт не мог разглядеть выражение ее лица — слишком густа была тень.

— В зале душно, и я решила глотнуть свежего воздуха, чтобы не упасть в обморок, — проговорила Элис сдавленным голосом.

Реджи, который был рад уже тому, что Элис не ругает его последними словами, мягко спросил:

— В обморок? Вы? Женщина, способная в самый разгар лета без устали работать по двенадцать часов в сутки?

Элис, не зная точно, что именно заставило Дэвенпорта последовать за ней, ответила:

— Ну хорошо, хорошо. Я ушла не потому, что боялась упасть в обморок, а потому, что была в бешенстве.

— Вот это больше похоже на леди Элис, которую я знаю, — одобрительно заметил Реджи. — Ну что, сейчас вы начнете упрекать меня в безнравственности, корить за дурные манеры и грозить мне адом?

Элис улыбнулась:

— Я подумывала об этом, но мне трудно винить вас за ваше… за поведение той особы.

— Вы вполне вправе поступить именно так, но мне бы очень этого не хотелось.

Наступило молчание, однако оно их не тяготило. Реджи сидел всего лишь в нескольких дюймах от Элис — так близко, что она чувствовала тепло, исходящее от его тела.

— Она довольно миленькая, хотя в ее внешности есть что-то вульгарное, — заметила Элис. — Поскольку мужчины — заложники собственных животных инстинктов, я вполне могу, понять, что подтолкнуло вас к… близости с ней, даже если у вас не было с ней ничего общего, кроме постели.

— Строго говоря, постель как таковая не фигурировала в наших отношениях, — усмехнулся Реджи. — Признайтесь, вас все это шокировало?

— Ничего подобного. Если что и могло меня шокировать, так это то, как вы с ней обошлись. Но мне почему-то ужасно хотелось рассмеяться, я едва сдержалась. — Элис покачала головой. — Честно говоря, Реджи, при всем том, что она вела себя действительно неприлично, я не могу понять, как вы могли прилюдно сказать такое.

— Это совсем не трудно. Оскорбления — мой конек. Из-за этого у меня частенько возникали неприятности. — Реджи вздохнул. — Вы, должно быть, заметили, что Стелла — женщина, мягко говоря, не слишком порядочная. И потом, я оскорбил ее только после того, как она задела вас.

Элис снова потеребила розу.

— Я не понимаю таких женщин, как она.

— Я тоже, — подхватил Реджи и, помолчав, тихо добавил:

— Мне очень жаль, что сегодня мое прошлое испортило нам вечер, Элли. Я знаком со многими мерзкими типами, но я не ожидал, что кто-то из них объявится здесь.

— Насколько я поняла, человек, о котором вы со Стеллой говорили, Джордж Блейкфорд, — ее любовник и покровитель. Он что, ваш друг?

— Да нет. Мы с ним знакомы много лет, но друзьями не стали. Впрочем, даже если бы мы были друзьями, теперь нашей дружбе пришел бы конец — Стелла наверняка расскажет ему о том, что я отмочил.

— Он может вызвать вас на дуэль? — встревожилась Элис.

— Вряд ли, — спокойно ответил Реджи. — Блейкфорд не дурак. Правда, он может наговорить обо мне каких-нибудь пакостей, но при моей репутации это уже не важно.

Элис хотелось поподробнее расспросить Реджи о Блейкфорде, но она понимала, что это может показаться странным. Удивительно, что до сих пор ей ни разу не пришлось столкнуться ни с кем, кто был так или иначе связан с ее прошлым.

В ночном воздухе отчетливо слышались музыка и шум голосов. Чувствуя, что пауза слишком затянулась, Реджи спросил:

— Вы собираетесь вернуться на бал?

— Нет! — воскликнула Элис с излишней горячностью — ей не хотелось, чтобы нежелание возвращаться в бальный зал было воспринято как нерешительность или трусость. Впрочем, уж лучше это, лишь бы Дэвенпорт не узнал об истинной причине. — Простите, но я устала от всей этой сутолоки. Как вы думаете, удастся ли уговорить Мерри и Джулиана отправиться домой пораньше?

— Я уверен, что они не станут возражать. Да и танцы скоро закончатся.

Поднявшись, Реджи протянул Элис руку, чтобы помочь встать со скамейки. Этот галантный жест вернул ей ощущение собственной женственности, утраченное после встречи со Стеллой. Радуясь тому, что Дэвенпорт взял на себя труд пролить бальзам на ее душевные раны, она сказала:

— Пока вы будете разыскивать молодежь, я распоряжусь, чтобы подали экипаж.

Слова Элис явно позабавили Реджи.

— С этим я тоже как-нибудь справлюсь, — заметил он. — Вы сегодня выглядите как настоящая леди и должны примириться с тем, что с вами и обращаются соответственно.

Все еще не отпуская руки Реджи, Элис вгляделась в его лицо, но в темноте было трудно разобрать его выражение.

Глядя ей в глаза, Реджи легонько провел кончиками пальцев по ее брови и щеке, по волосам на затылке и по шее. Элис затаила дыхание, чувствуя его близость, разом обессилев от захватившего ее чудесного ощущения его мужественности и силы. Изнемогая от желания, она в душе молила Бога, чтобы Реджи снова поцеловал ее.

Но на этот раз он был трезв, и губы его так и не коснулись ее губ. Видимо, чтобы снизойти до нее, Дэвенпорту нужно было быть пьяным. Элис постаралась отогнать эту горькую мысль, не позволяя ей перечеркнуть радость, которую доставил ей этот вечер.

Опустив руку, Дэвенпорт сделал шаг назад.

— Прежде чем я отправлюсь искать Мерри и Джулиана, я посажу вас в экипаж, — сказал он громче, чем нужно. Элис молча последовала за ним к воротам сада.

Пока Джордж Блейкфорд, сидя на козлах, правил экипажем, а его подвыпившие приятели галдели, предвкушая главное развлечение, которое готовил им этот вечер, взбешенная Стелла, предоставленная самой себе, молча обдумывала план мести.

Надо же — она еще обрадовалась, увидев Реджи Дэвенпорта! Надеялась, что он поможет ей разогнать скуку, которая охватывала ее всякий раз, когда Джордж отправлялся пресмыкаться перед своей тетушкой. Стелла не забыла последнюю встречу с Реджи в Лондоне, и мысль о том, что у нее появится возможность повторения того, что между ними тогда произошло, привела ее в восторг.

Однако после разговора с Реджи все ее надежды рухнули. Стелла плотнее закуталась в шаль, поежившись от воспоминания о том, как Дэвенпорт публично ее унизил. Должно быть, эта громадина, которая была рядом с ним, что-то для него значит — в противном случае Реджи ни за что не оскорбил бы ее подобным образом. Что ж, подумала Стелла, Реджинальд Дэвенпорт дорого заплатит за это оскорбление.