Франт 2 - Иван Солин

Вольская, которая всё это время, зачем-то со своей алебардой наперевес, с которой никак не желала расставаться, и это помимо двух мечей на поясе, так вот, вместе со всем этим «жлезом» размечала по приказу наставницы место для каре, которое должно быть образовано тут, как только баталия прибудет. Важная, конечно, миссия, однако компании всё равно будут выстроены на усмотрение командора, невзирая на какие бы то ни было отметки. — Вы видели? Это ж была голова их магистра!

— Да с чего ты взяла? — откуда-то из-за спины фигуристкой красотки с косой, слава Шаолинь, не боевой, показалась запыхавшаяся высокая синеволоска Ворона Торпс, тащившая связку колышков, кои нарубила в зарослях кустарника с обратного склона высотки, и которыми по указанию строгой наставницы должна была отметить более наглядно сделанную воинственной Вижон разметку. — Магистра не пробить! Ты представляешь, какая у него мощ...

— Да вон же! Открой глаза, Вирона! Вон, голова магистра у того усатого сержанта с плохо развитой правой рукой. Как он вообще в сержанты-то выбился? Не левша ведь, а если работать мечом...

— Да погоди ты, со своим сержантом, — недовольно фыркнув, синеволоска свалила охапку и принялась вглядываться в уже приближающуюся коробочку плутонга, на которую ей указывала русоволосая обладательница всех атрибутов сказочной красавицы. Мда, что-то я отвлекся. Хотя Вольская и впрямь ничего такая. — И точно... голова. Но как? Разве такое возможно?

— Это — Большекрутская, — удивив нас всех своею осведомленностью, выдала тихоня Лузин Крольц, которая, увидев как одногруппницы что-то обсуждают, так же бросила разметку на своем восточном склоне и поспешила в гущу событий. А поправив нежно-салатового цвета локон, тихо и с неповторимой милоты интонацией весьма непосредственно добавила. — Ее маленький дракончик сразил.

Вот же ж... Глазастые все какие!

— Ха-ха-ха... Ой не могу, Крольц, ты, похоже, перегрелась. Тебе голову не напекло? — отчасти помогла мне бесцеремонная Торпс, на что ронимая девчонка, покраснев, отвернулась и принялась, определенно сдерживая слезы, вглядываться куда-то вдаль своими ярко-зелеными глазищами прям.

Блин, и их еще и на войну приволокли. Капец.

— Да чего ты? Иди вон, втыкай свои колышки, — грозно глянув на грубиянку Вирону, одернула ее Вижон и поспешила утешить Лузин.

Ровская же, повинуясь моему жесту, наконец припомнила, что солдат должен быть постоянно занят, не обязательно даже нужным или полезным, но хоть каким-то делом, дабы не творить дичь и не отвлекаться на лишнее, поэтому поспешила вмешаться в беседу:

— Так, я не поняла! Почему разметка еще не закончена? Бегом исполнять указание! Франт, ты будешь нужен мне здесь. Исполнять всем! — а когда ойкнувшие девицы ускакали продолжать свое настолько же важное в данной ситуации, насколько и бесполезное дело, обратилась ко мне. — Торпс отразит в своем отчете всё это. Угораздило ж тебя связаться с этой мелкой, мстительной дылдой!

— Не переживай, Лири. И не ревнуй. Я позабочусь обо всем, — на что получил возмущенный неразборчивый возглас и обиженное выражение лица.

Блин, был бы я в каком-нибудь фэнтези или аниме, «прастиоспадя», то тянки бы тогда так и липли ко мне, самостоятельно и, что самое главное, с радостью набиваясь в гарем, где все поголовно бы мило дружили и сообща делали бы общее дело, ни капельки не ревнуя и не строя друг другу козни, как в жизни. И это уж не говоря о том, что фиг затянешь их в этот самый гарем. Мда уж.

Когда, спустя какое-то время, наша Четвертая баталия уже добралась, и ее компании заняли свои места, выстроившись в так себе каре на этой вот высотке, я решил оставить переполненных негодованием, бухтящих и недовольно поглядывающих на старшего наставника Ровскую девочек, искренне возмущенных тем, что на их разметку совершенно не обратили внимания, а колышки так и вовсе смяли, ну и отправился создавать общественное мнение:

— Кошмар! — громко начал я возмущаться, проходя мимо мечников двух плутонгов одной из компаний, которые уже закончили с построением и, будучи оставлены своими офицерами, позволили себе слегка побубнеть и пошушукаться, обсуждая всё произошедшее. — Беспринципные Дарцы, лишь бы не идти в бой, толкнули в Око своего магистра. Трусливые подлецы и негодяи. Неслыханно! С кем мы воюем? Позор им!

Пройдя еще какое-то расстояние и поравнявшись с очередной компанией, я продолжил «вбросы»:

— Нет, вы это видели? Наша разведчица, совсем еще юная девочка, жертвуя собой толкнула в Око княгиню Дарцев. А эти негодяи изрубили ее мечами прям там, на месте. Без суда и следствия! Ужас! Палачи! Звери! Монстры! — оставляя после себя бурления и возмущенный галдеж, двигался я дальше.

А пройдя ещё какое-то расстояние, позвал:

— Кнут, поди сюда, мой герой! — наконец добравшись до нужного мне подразделения, обратился я к моему секретному «оружию массового поражения».

Этот мальчишка, флейтист из 1-го плутонга 14-й компании, как раз и распускал активнее всего сплетни о моих «геройствах» на Журавле. Услышав однажды от кого-то эту историю, как бы не от моей ненаглядной Вирон, он каждый раз, пересказывая ее, наделял всё более колоритными подробностями, а по одной из последних версий: меня чуть ли не с верхушки мачты стягивали пол команды, когда я, словно кот, туда взобрался от страха, а слезть никак не мог, отчего половину пути и провел наверху, оглашая округу своим истошным воем. После пары моих приличных подзатыльников, ну и нескольких Сребрых для старания, история чудесным образом преобразилась и внезапно выяснилось, что я это всё, оказывается, делал для отвлечения внимания врага, и лишь благодаря моим героическим стараниям Дарцы, утратив бдительность, проиграли в той битве, а героического меня, кажется, даже удостоили государственной награды. Хороший, в общем, мальчонка.

И нет, это никак не ломает мою игру. Да и вообще, то, что я не скрываю свою способность «раз на раз» любого зарешать и даже активно последние дни подтверждаю это, указывая на его место любому, кто усомнится в моей мужественности, никак ведь не мешает мне в бою с превосходящими силами противника показательно истерить и экстравагантно демонстрировать свою полную непригодность для одолевания армий супостата по схеме «один в поле воин, ща я вас всех, подходи группками по тысяче». А то иш, нашли они инструмент, понимаешь, для перемалывания опозиции. Сами пускай, без меня.

Но вот пацан подбежал и, утерев нос рукавом, уставился на меня.

— Кнут, ты же видел: как какой-то мальчишка барабанщик геройски пробрался в тыл врага, а после, подкравшись, толкнул любимого магистра королевы в Око?