Дважды укушенный - Хлоя Нейл

Мы подошли к углу комнаты, библиотекарь взглянул на мои записи и мы переместились. Он не стал читать таблички на концах полок, очевидно, помнил расположение книг.

— Вампиры говорят, — начал он, втискиваясь в узкий проход между полками.

Я последовала за ним, книги разных форм и размеров, новые и старые, в бумажных и кожаных переплетах, простирались над нами.

— Что говорят?

— О Созыве.

Он остановился в середине прохода и повернулся лицом к полкам, затем оглянулся на меня.

— Говорят, они проголосовали не уезжать на Аврору, а затем напали на тебя.

Истории о созыве гуляли, но к сожалению не правдивые.

— Они голосовали за то, чтобы остаться и поддержать нас, а не убегать, — уточнила я. — Нападение было направлено на одного из лидеров Стаи. Они не нападали на меня. Я просто помогала защищать.

— Все равно, — сказал он, — Они просто показали, что из себя представляют. Непостоянные. И встречались, чтобы обсудить свое будущее в Чикаго. Кто бы мог подумать, что этот день наступит?

Когда он начал проводить кончиком своего пальца по корешкам книг, я предположила, что комментарий был риторическим.

Но у меня все же был вопрос.

— Почему их называют "претендентами"? — спросила я.

Я слышала Питер Спенсер использовал этот термин против оборотней. Я знала, что это не было лестью, но не была уверена почему.

Библиотекарь вытащил длинную, тонкую, коричневую кожаную книгу с полки и передал ее мне. Фактически, это была папка, которая содержала эскизы оборотней в форме животных. Там были обычные варианты оборотней — волки, большие кошки, хищные птицы. Было также несколько необычных вариантов, включая тюленей. Может, отсюда и произошел миф о шелковой курице.

— Оборотни изображают из себя людей. — сказал он. — Они подражают людям. Они смешиваются с людьми, хотя сами ими не являются.

Я должна была признать, что аргумент смутил меня.

— Но мы тоже не люди, верно?

— Мы те, кто мы есть. Хищники. Люди, с небольшими генетическими изменениями. Мы не меняем форму, чтобы замаскироваться. — Он отошел назад и показал на себя руками. — Вот он я. Вот мы, — сказал он расстроенным голосом, после чего вернулся к полкам и стал вынимать книги. — Всякий раз, когда люди пытались уничтожить все сверхъестественное, оборотни притворялись людьми.

Я не сказала, что вампиры на протяжении многих веков притворялись людьми, чтобы избежать костра. Мне показалось, что он не оценил бы такое сравнение.

Это было своего рода предубеждение, не поддающиеся логике.

— Это то, что они сделали во время Второй Чистки? — громко спросила я, так как библиотекарь начал складывать книги в мои руки.

— Притворялись людьми и игнорировали тот факт, что вампиров убивали? Я думаю, что этого достаточно, не так ли? — спросил он.

Я предположила, что этим объяснялось предубеждение.

Я знала, что рана, вызванная отказом оборотней помогать вампирам во время Второй Чистки была глубокой. И не просто глубокой, но по-прежнему рваной и все еще незажившей, даже столетие спустя.

Я видела враждебность со стороны оборотней; они достаточно ясно показали ее.

Их стремление к отступлению основывалось на страхе перед тем, что придет, поэтому я все никак не могла понять, почему очень много оборотней горевало о прошлом.

Но даже такой просвещенный вампир как Этан знал, что и его вампиры были враждебны, злы и испытывали горечь.

Даже в этом архиве учений и знаний, они задержались.

Он наконец прекратил доставать книги с полок, затем оглянулся на меня.

— Здесь есть все, что тебе нужно. — сказал он. — Это даст тебе основу.

Я кивнула, работая над тем, чтобы сохранить свою улыбку нейтральной, затем наблюдала, как он обошел вокруг меня и пошел обратно к главному проходу.

— Я знаю, что ты думаешь, — сказал он когда достиг его, затем оглянулся и положил руки на бедра.

Его лицо стало строгим, взгляд непроницаемым.

— Что я просто невежда, или что я очень зол на что-то, что произошло сто лет назад.

Внезапно его глаза стали цвета жидкого серебра. Волосы на моей шее встали дыбом от магии, которая распространилась по нашей части библиотеки.

— Мы бессмертны, Страж. Они причинили вред не нашим предкам. Они были вредом, причиненным нам. Нашим семьям. Нашим любимым. Нашим детям. Нам.

С этими словами он ушел.

С высокой стопкой книг в своих руках, я моргнула после его ухода, думая не столько о гневе и боли от содеянного в его голосе, как о страхе, о беспокойстве, что без бдительности такие вещи могут произойти снова.

И я думала о страсти, которую услышала в голосе Габриэля, его желании защитить членов его Стаи.

Я думала о гневе, который я когда-то услышала в голосе Ника, о его желании оберегать свою семью.

Я соответствовала всему этому презрению… и я все еще задавалась вопросом, кто был большей угрозой.

Глава 21

ПРОСТО ТАНЕЦ

Следующая ночь была ясной и прохладной.

Я открыла ставни, препятствующие солнцу проникнуть в комнату, и распахнула окно. Приятный бриз дул через город, рассеивая остатки вчерашней влажности.

У меня была запланирована на сегодня тренировка с Этаном, поэтому я сходила на кухню, схватила апельсиновый сок, кровь и жареный пирожок с начинкой, увенчанный ломтиком бекона, покрытый кленовым сиропом.

Да, вы все услышали правильно. Бекон. И кленовый сироп. На пирожке.

Разумеется, я не была в восторге, думая о тренировке.

В течении недели я много раз виделась с Этаном, и я не возражала бы провести вечер со своей собственной персоной, без политических драм или конфликтных отношений, без фехтования или ударов ногами.

Но что я могла сделать? Поскольку я дала свои клятвы, сидеть в своей комнате с пирожком в руке не вариант.

Поэтому, после завтрака, надев сандалии и спортивную куртку, я направлялась по коридору к лестнице, собираясь спуститься в подвал, когда увидела ее.

Она стояла на лестничной площадке между первым и вторым этажом, скрестив руки и выгнув бровь. Она была Мастером, копировавшим образ Мастера, который создал ее.

Я спустилась вниз, но остановившись на одну или две ступеньки выше площадки, выгнула брови.

— Ждешь меня?

— У вас с Этаном уникальные отношения.

— У нас отношения?

— Я не играю в игры, Мерит.

Все говорило об обратном, но я заставила себя быть вежливой.

— С всем уважением, мэм, я тоже не играю. Могу я чем-нибудь помочь?

— Я легко не сдамся. Мы с ним идеально подходим друг другу.

Я почти зарычала в ответ, но вовремя сдержалась. Если она искренне верит в это, то флаг ей в руки. К тому же, раз он ее пригласил, значит он тоже верит в это.