АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 1 и ТОМ 2. (ЧАСТИ VIII и IX) (СИ) - Тутынин Антон

Многообразие флоры и фауны впечатляло!

Мой проснувшийся нос легко опознал хвою и смолы, ароматы листьев дуба и берёзы, лёгкую примесь цветочных запахов и неповторимую свежесть озона. Уши моментально потонули в звуках различных птиц, пчёл, ос и других насекомых, что ошивались в округе, и даже тихое, но звонкое журчание ручейков, с вкраплениями всплесков ленивых рыб где-то рядом…

Все мы, по сути, оказались внутри облагороженного кусочка дикой природы!

«А красиво, зараза… Уверен эти твари просто обожают природу и высокое искусство! Всё как всегда — чем утончённее образ, тем кровожаднее суть… Впрочем, я тоже не кисейная барышня».

Быстро осмотрев прилегающие территории, решил сконцентрироваться на объектах ликвидации. При этом я не только старался оценить характер и возраст людей, но и придумать достойную кару для каждого из этих ублюдков! Кару креативную, способную не только запутать следы, но и нагнать ужаса на местные власти.

Я может и не был сентиментальным настолько, чтобы без разбора всем подряд причинять добро и наносить милосердие. Но и терпеть подобное поведение у себя под боком тоже был не намерен!

— Но, моя лошадка! Скачи быстрее ветра! — по небольшой лужайке в нашем направлении скакало два всадника в белых тогах, похожих на римские, и в золотых карнавальных масках на лицах. В качестве ездовых животных у них были люди невнятной половой принадлежности, с хвостами, торчащими из задниц, со сбруей, надетой на лысую голову и вставленным в рот конским железом. Пленники были явно избиты: изобиловали кровоподтёками, синими отметинами на теле, да и вообще не впечатляли своим здоровьем. Отчего шагали они на четвереньках очень медленно, но это всадников ничуть не смущало, лишь давая новые поводы хлестать свои жертвы по голым ляшкам.

Оба определённо были под кайфом, потому что ржали и сами аки кони, при чём даже над совершенно не смешными вещами вроде пролетевшей мимо птицы.

Чуть дальше часть гостей уже сгрудилась на небольшой площадке вроде нашей с Альбиной, только построенной на гигантском поддоне с песком, где были вкопаны позорные столбы, в которых томились две ещё весьма молодых девушки.

Отчего-то они мне показались знакомыми, хотя я точно ни одной из них не знал лично. Видел где-то? Не суть…

По спинам их уже охаживали плетьми, азартно делая ставки, на каком ударе кто отключится, а на каком взмахе и вовсе умрёт. Словнона ипподром пришли или на собачьи бои… Мрази.

Третья площадка была ещё хуже — над ёмкостью с кислотой висел в цепях какой-то субтильный мужчина с сиськами, и его уже начало медленно погружать внутрь. При этом на теле его были начерчены отметки с цифрами и здешние зрители также делали ставки, как долго тот сможет остаться в живых. Сучья смерть… заживо в кислоте раствориться.

Но отвлекаться на него было некогда — скоро и до нас с Альбиной дело дойдёт! Пора было действовать, а я ещё даже до помещений дворца не добрался своим всевидящим оком.

Наконец и до него руки дошли. Двухэтажный особняк тысячи на три квадратов был построен словно из цельного мрамора, но не это привлекло моё пристальное внимание — архитектуру я оценю после. Больше всего меня заинтересовали живые люди, что там находились. И если парочка пидоров, что сплелись в позе 69 в одной из спален огромного дома, меня ничуть не интересовала, то трое, сидевших в креслах где-то на третьем этаже, — напротив.

Решил их послушать!

Создал точку считывания звука, после чего включил разговор фоном, продолжая шариться своим сознанием по помещениям дома. И не зря! Даже здесь нашлось несколько сейфов с деньгами и информацией в зашифрованных накопителях.

— И всё же, вы уверены что эта новая… кх… технология безопасна? Мне так и не удалось получить внятных объяснений, на каком принципе всё это работает, — говорил один из мужчин в белой тоге и всё той же золотой маске. Имён они даже здесь не называли, обращаясь друг к другу нейтрально.

— Объяснений не ждите — они и сами с трудом понимают что к чему. Но то, что результат на практике стопроцентный, уже не раз было доказано. В среднем, старение тканей замедлялось в пять и три десятых раза — результат варьируется индивидуально и пока закономерность не найдена. В остальном, обостряется эмпатия, ускоряется мыслительная деятельность, и даже серьёзно поднимается уровень IQ,что раньше казалось трудновыполнимым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какое-то сверх-лекарство прямо… — заметил скептически второй собеседник, разговаривая на фарси. Также бывший в глухой маске и в белой римской тоге.

Как я понял, их элитные нейросети переводили разговоры налету с любых наречий и знать язык собеседника для современной элиты было вообще необязательно.

— Что-то вроде того, — судя по прозвучавшей интонации, улыбнулся в ответ первый, — Приём обязателен хотя бы раз в три года, но лучше каждый год. Одна доза стоит десять миллионов, что не очень обременительно, как по мне. Прожить четыре-пять сотен лет вместо ста за такую малость как обычные деньги, это же крайне выгодная сделка!

— Наша корпорация почти завершила создание бессмертных клонов. Перенос сознания в новое тело также почти отработан. Не думаю, что нам потребуются подобные препараты, — заметил третий мужчина, сидевший всё это время молча.

— Никто не умоляет успехов ваших генетиков, дорогой друг, но согласитесь, иметь подстраховку хорошее решение. Тем более никто не мешает усилить клоны ещё и нашими препаратами! Не хотел сперва говорить, но… — тут же сделал он многозначительную паузу, — Одним из эффектов нашего решения является появление паранормальных способностей у пациента. К примеру!

Тотчас над столом взлетел стакан с каким-то алкоголем, плавно проследовав в руку говорившего.

— Телекинез…

— Неожиданно, — согласился второй, потирая подбородок. — Правда не особо полезно, как по мне.

— А способность читать мысли? Или чувствовать ложь? — отсалютовал бокалом первый.

— Это… интереснее, — осторожно заметил второй.

— Значит вы способны читать наши мысли? — осторожно заметил третий, напрягшись.

— К сожалению, нет. Мой дар — телекинез. Даётся он случайным образом каждому человеку, и изменить его нельзя. Но чем больше принимаешь препарат, тем сильнее становится дар! И даже если приём прекратить, он больше не пропадает.

— Хм… — похоже третий не особо поверил ответу, но сделал вид, что удовлетворён.

— Начал я этот разговор не просто так, а потому что уполномочен передать вашему отцу ценный подарок, — из его тоги вынырнула рука, сжимавшая в руках нечто вроде тубуса или пинала, сверкавшего отполированным металлом. Сплавом титана с вольфрамом, судя по виду и цвету.

— Так-так, почему же только ему? Мой глава был бы польщён получить нечто похожее, — встрепенулся тот, что говорил на фарси.

— К сожалению, я не знал, что вы будете на этом мероприятии. Завтра я обязательно посещу вас, прихватив подарок! Надеюсь, вы простите моё упущение?

— Это приемлемо, — кивнул мужчина, откинувшись обратно на спинку кресла.

Третий мужчина в это время осторожно принял подарок, и также осторожно вытянул внутреннюю часть пинала. Там, закреплённые в особых гнёздах, находились два шприца, заполненных прозрачной жидкостью. Внутри, словно эфемерная взвесь, сверкали едва заметные фиолетовые искорки очищенной маны смерти. Единственного варианта применения некромантии для живых напрямую — этакий допинг, применяемый магами мёртвого мира как катализатор врождённых свойств самого мага.

Увидеть нечто такое, о чём раньше только читал в архивах последнего города живых, да ещё здесь на Земле, было для меня неожиданностью. Особенно в свете того, что материалов из библиотек мёртвого мира у местных спецов быть никак не могло! А значит дошли они до всего сами… с помощью технологий.

«Надо же, похоже я недооценил местных. Моё упущение… Значит тем более пора заканчивать этот фарс!» — я не собирался дать ни единой возможности кому-то из них сбежать. Да и образцы этого препарата виделись для меня весьма ценным материалом! Так что не стал больше слушать их болтовню, решив, что залезть им в головы будет куда быстрее и эффективнее. Да и особняк можно будет дообследовать чуть позже уже лично присутствуя внутри него.