История Руси и русского Слова - Вадим Кожинов

Последнее явно поразило патриарха Фотия, но выше было приведено суждение Л. Н. Гумилева об именно таком «способе» ведения древнейших войн в Палестине – способе, который «возродили» правители Хазарского каганата. Как сказано в Ветхом завете о необходимом поведении иудеев в отношении врага: «…и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла» (Первая Книга Царств, 15, 3); кстати сказать, даже за не совсем полное следование этому требованию израильский царь Саул был свергнут с престола… Хазарские правители вели войны именно так, что подтверждает их собственная переписка, где сказано, например, о нападении иудейского военачальника Песаха на крымские владения Византии: "…и пошел он в гневе на города Романа (византийского императора. – В. К.) и избил и мужчин и женщин… и поразил всех оказавшихся из них там и умертвил мечом"335.

Ни в каких рассказах о позднейших войнах Руси, уже не руководимых хазарскими «инструкторами», нельзя найти и намека на подобное тотальное смертоубийство. В «Истории» византийца Льва Диакона подробнейшим образом и с негодованием рассказывается о состоявшемся через тридцать лет после похода 941 г. Святославовом походе на Константинополь (уже без хазарского «руководства»), и никакие действия описанного рода не упоминаются…

Нельзя не сказать здесь о том, что Л. Н. Гумилев, стремясь раскрыть суть похода Руси на Константинополь в 941 году, опирался почему-то только на рассказ летописи, не учитывая «оригиналы» этого рассказа; ведь русские летописцы широко использовали византийские хроники. И те подробности, которые привел Л. Н. Гумилев из летописного сообщения о поведении русского войска в Византии в 941 году, изложены сильнее и яснее в византийской хронике, созданной вскоре после самого события:

«Много злодеяний совершили росы… из пленных одних распинали на кресте, других вколачивали в землю, третьих ставили мишенями и расстреливали из луков. Пленным же из священнического сословия они связали за спиной руки и вгоняли им в голову железные гвозди. Немало они сожгли и святых храмов»336.

Все это происходило во время правления императора Романа I, о котором в хазарском документе, известном под названием «Кембриджского», сказано: "…было гонение на иудеев во дни злодея Романа. И когда стало известно это дело моему господину (царю-каганбеку Иосифу. – В. К.), он ниспроверг множество необрезанных"337, то есть казнил большое количество христиан. Еврейский историк Ю. Д. Бруцкус писал по этому поводу: "Наш источник говорит о том, что «злодей Романус» возбудил жестокие преследования против евреев в Византии, что вызвало репрессалии со стороны царя Иосифа… Мы находим упоминание о них («жестоких преследованиях». – В. К.) у Масуди, известного арабского писателя Х в.: «…византийский император Арманус принуждал всех евреев своего царства к принятию христианства. Многие евреи удалились вследствие этого из Византийского царства в хазарскую землю…»338.

Важно обратить внимание на смысловые «оттенки» сообщений. Ю. Д. Бруцкус определяет политику императора Романа как «жестокие преследования», а действия царя Иосифа – как некие неясные «репрессалии»; между тем дело шло в первом случае о требовании к иудаистам принять христианство или же покинуть пределы Византийской империи, а во втором – о казни хазарскими иудаистами христиан за то, что они христиане. Арабский автор был не только «нейтрален», но даже, без сомнения, враждебен Византии, и тем не менее он сообщает лишь о «принуждении» евреев принять христианство или же «удалиться» из Византии.

Во всем этом необходимо разобраться, – иначе мы не сможем понять действия войск Руси в 860-940-х годах по отношению к Византии.

Уже не раз упоминался один из самых выдающихся деятелей византийского христианства святой Фотий, который был патриархом Константинопольским в 858-886 годах (с перерывом в 867-877), но играл важнейшую роль в церковной политике и ранее, с 840-х годов. Он был горячим и волевым распространителем христианства; так, именно его учениками и исполнителями его замысла являлись первоучители славянства святые Кирилл и Мефодий. По инициативе Фотия состоялось крещение Моравии, Болгарии и первое утверждение христианства на Руси в 866-867 годах. Трудно усомниться в том, что именно он настаивал и на обращении в христианство иудаистов, находившихся на территории Византии.

Разумеется, «приказ» креститься или же покинуть государство – это чисто средневековое решение проблемы, закономерное в IX-Х веках, но неприемлемое для правового и этического сознания в нашу эпоху. Однако можно все же «понять» жившего тысячу с лишним лет назад патриарха. Христианство не только определяло всю жизнь Византии, но и было по доброй воле принято в целом ряде соседних государств; между тем внутри Византии обитали (и играли немалую роль) многие десятки, а может быть и сотни тысяч людей, исповедующих религию, которая по своей сути враждебна христианству.

Сообщение о попытке крестить византийских иудаистов во второй половине IX века содержится в жизнеописании императора Василия I (867-886), составленном впоследствии, в середине Х века, его внуком Константином Багрянородным. Давно установлено, что внук стремился приписать все инициативы (например, крещение Болгарии, состоявшееся, как точно известно, до восшествия Василия I на престол, а также и первое крещение Руси в 866-867 годах) своему деду. Гораздо достовернее представление, что религиозно-церковные инициативы того времени принадлежали святому Фотию, фактически возглавившему Константинопольскую патриархию еще в 857 году. И есть все основания заменить в цитируемом тексте слово «царь» словом «патриарх»: "…царь не устранился и не отступился от апостольских дел, но прежде всего уловил в сети Христовы… жестокосердый сам по себе народ иудеев. И вот он приказал им явиться на диспут с доказательствами своей веры и показать, что доводы их прочны и неколебимы, или, уверовав, что Христос – глава Закона и пророков и что Закон – не более как тень, рассеиваемая сиянием солнечного света339, обратиться к учению Господа и креститься… У многих снял царь пелену с глаз и обратил в веру Христову, хотя немало их, когда он ушел из этой жизни, яко псы вернулись к своей блевотине…" Далее сообщается, что "точно так же обошелся он (царь. – В. К.) и с болгарским племенем"340; однако хорошо известно, что Болгария приняла крещение в 864-865 годах, а Василий стал императором только в 867 году. Вполне естественным будет прийти к выводу, что и попытка крестить иудаистов относится к более раннему времени и была предпринята энергичным поборником распространения христианства святым Фотием, а не императором Василием. И, конечно, именно Фотий, а не малообразованный Василий устроил конфессиональный диспут с византийскими иудаистами. По-видимому, именно в ответ на это иудаистский Хазарский каганат организовал нашествие флота Руси летом 860 года на Константинополь, нашествие, в ходе которого, по сообщению тогдашнего папы римского Николая I, «сожгли церкви»341, а помимо того, в соответствии с древнеиудаистскими заветами, «свирепость – по свидетельству патриарха Фотия, – жестоко умерщвляла и всех бессловесных животных… лежал вол и около него человек, дитя и лошадь получали общую могилу, женщины и птицы обагряли кровью друг друга»342.

Как уже говорилось, ничего подобного не было в истории всех других войн Руси, и такую «практику» можно объяснить только распоряжениями руководивших походом на Византию властных лиц Каганата.

В Константинополе, без сомнения, стало известно, откуда и кем было направлено войско Руси, ибо уже осенью 860 года патриарх Фотий и тогдашний император Михаил III посылают великих мужей Кирилла и Мефодия для переговоров не в Киев (хотя, возможно, они потом побывали и в Киеве), но к хазарскому кагану, чья резиденция находилась тогда, в 860 году, еще не в волжском Итиле, а на Северном Кавказе, в Семендере. В «Житии Мефодия» сказано: "Настало же время такое, и послал цесарь за Философом (св. Кириллом. – В. К.), братом его, чтобы пошел к хазарам и чтобы взял его к себе в помощь. Были же там евреи, что сильно хулили христианскую веру"343. А вскоре, в 863 году, Кирилл и Мефодий создали славянскую письменность, с помощью которой Византия, в частности, должна была превратить славян, и в том числе русских, в своих союзников и друзей. Уже в 866 году христианство, как было отмечено выше, пришло в Киев.

***

Говоря о начале христианства в Киеве, никак нельзя не коснуться достаточно широко распространенного представления, согласно которому провозвестниками русского православия были именно великие первоучители славянства святые Кирилл и Мефодий. Правда, это воззрение, отстаиваемое еще в середине XIX века выдающимся историком русской церкви митрополитом Московским Макарием (М.П. Булгаковым)344, многими (в частности, и ныне О. М. Раповым) оспаривалось. Но едва ли есть основания вообще отвергнуть эту вдохновляющую концепцию.