Будильник. Часть первая (СИ) - Андрей Бузлаев

тут же за это поплатилась.

Отвесив помощнице звонкую оплеуху, магистр приказал:

— Собирайся. Мы отправляемся в столицу. Подготовь всё, я вскоре приду.

— Да, магистр, — кивнула девушка, утирая разбитые губы и спеша удалиться. В ордене ходили слухи, что глава убивал членов без раздумий и колебаний. И все охотно верили им. Кроме Миредны, не раз лично видевшая подобные расправы и знавшей, насколько слухи приуменьшали реальное положение вещей. Она никогда не осмелится перечить Ему. Никогда…

***

— Как думаешь, им удастся? — поинтересовался герцог, силясь скрыть волнение.

Придворный маг, в покоях которого правитель провел почти всю ночь, едва смог сдержать улыбку, наблюдая за этими потугами — не волнуйся правитель за исход дела, так давно бы спал, а не сидел здесь, всячески ему мешая. Зениригу очень надоели эти пустые разговоры, хоть он и понимал — едва ли он может хоть что-то с этим поделать. Оставалось лишь мириться и выполнять требование правителя.

Единственным, что утешало старого чародея было то, что он действительно мог дать ответ на столь сложный вопрос. Прочие маги в большинстве своём не понимали его науки — как это можно, дробить сознание на множество частей и голосов, оставаясь при том самоосознанным, и вынуждать их заниматься каждый своим вопросом? Зенириг же управлялся с этим играючи, разрывая сознание не на десятки, а даже на сотни голосов разом, чему учил и Минадаса. И для решения столь сложных задач, для оценки грядущего с учётом всех возможных факторов и последствий, лучшего метода было не сыскать.

В голове старика зазвучали сотни голосов, слившихся воедино. Услышь подобное посторонний человек — не смог бы разобрать и слова. Но маг разбирал всё. Взвешивал, рассчитывал, обдумывал каждое слово и каждую мысль по нескольку раз, обговаривая её на разные голоса сам с собой.

— Так что, Зенириг? — нетерпеливо переспросил герцог.

— Я думаю, Ваша Светлость, подождите!

Голос его показался правителю несколько грубым, однако он стерпел. Другого за такое обращение вздёрнули бы на виселице в тот же миг. Где такое видано — грубить правителю?

Другого, но не мага. Амадей попросту побаивался Зенирига. Маг ведь, а не конюх с перепоя! Да и ценил, уважая за его знания и опыт.

Зенириг служил при дворе ещё у его прапрадеда и уже тогда был на высшей должности придворного мага-советника. Правда, учеников в те времена у него было больше, но почти все полегли на различных войнах, в которые они ввязались как наёмные маги, в ходе своих странствий.

Единственным учеником мага, который протянул дольше прочих, был Минадас. Герцог невольно подёрнул плечами от отвращения едва вспомнив глаза паренька.

Когда-то давно, когда герцог был совсем ещё юнцом, они с Минадасом часто общались, даже дружили… Тот любил показывать придворной детворе всякие метаморфозы с камнями или же рассказывать небылицы о дальних странах, в которых, как герцог узнал позднее, маг и впрямь бывал и которые оказались вовсе не небылицами и страшилками перед сном, а реальными ужасающими историями.

Но в один день что-то у юного мага пошло не так, его эксперимент не удался и с тех пор он стал нелюдим, избегал общения почти со всеми, старался спрятать свои глаза под капюшоном. Быть может, это из-за реакции тогда ещё молодого герцога, который первым увидел результаты случившегося и…

Заметив тревогу, отразившеюся на лице старого мага, герцог отвлёкся от своих мыслей и обратился в слух.

А мысли мага меж тем сбились и спутались. Всё множество голосов, что он создал себе, потеряли нить, когда в голове его зазвучал ещё один. Голос его сына.

— На обоз напали!.. — только и смог вымолвить чародей.

Глава 23

Я так и сидел в холодной, покрытой росой траве.

Сзади ко мне кто-то шёл. И что? Свои не тронут, а враги… да пускай. Этот мир меня уже доконал. Хах, он на удивление быстро справился с задачей. Нашему потребовались десятки лет, а этот уложился за пару дней.

Ну что за чертовщина, зачем он это?! Почему даже не сопротивлялся? Это же… чёрт! Чёртов идиот! И я идиот, придурок тупой!

Рядом со мной показалось лицо Дарена, склонившегося ко мне и участливо заглядывавшего мне в глаза. Я не нашёл сил ответить. Только головой качнул, отрицая… да всё.

В том числе и случившееся. Я не хотел в это верить.

И в то же время — не мог отвести взгляда от остекленевших глаз Мезгурта, замершего в противоестественной позе. Надо же, а раньше для меня это были лишь слова…

Стражник, поняв моё состояние, подозвал других вояк и те дружно меня подхватили, помогли подняться и дойти до бревна, что у кострища. Усадили даже. Сам костёр кто-то всё-таки разорил, потому третий страж на пару с Сэримом склонился над ним, пытаясь разжечь его заново — раздувая угли и высекая искры на мелкие щепки, которые усатый строгал мечом.

Маги занимались Бистрегзом. Тот нехотя стянул с себя брони и, задрав руку над головой да неустанно морщась, демонстрировал им посиневшие рёбра. А те лишь спорили, пытаясь выбрать лучший вариант лечения. Видимо, Минадасу претило молча соглашаться с Исондэмом — такую чушь тот порол.

А рядом со мной, на полене, сидел такой же прибуревший как и я Борода. Хихикал изредка, не моргая уставившись на угли, только разгоравшиеся вновь, и едва слышно бубнил что-то в прозвище.

— Ты как, мохнатый? — поинтересовался я, взяв с костра что-то предположительно съедобное, насаженное на длинную ветку и пытаясь скрыть дрожь в руках от окружающих. Последнее получалось из рук вон плохо… а, так вот в чём принцип каламбуров. Забавно. Надо бы запомнить.

— А? — встрепенулся бородач от моего вопроса и тут же сник, узнавая, вновь становясь таким же пришибленным. — А, это ты. Жив, чертяка. Это хорошо. Я вот тоже, агась. Я ведь жив, Игоряш?

— Ты это, Серёг… ты не пугай давай, я и так того, поплыл порядком.

— Да не, я для уверенности чисто. Мало ли, агась. Победили, выходит. Всех трёх, представляешь? Ух, злой мне, скотина попался. Так молотком лупасил, гнида! Думал — зашибёт нахрен. А он не, нормальный мужик оказался. Сдох благоразумно.

— Добрый ты, Серёжа, как я погляжу.

— Не, ну а чего он?

— Да действительно! — я усмехнулся. Всё ещё нервно, но уже отпускало. В голове начали появляться мысли и я даже решился их спрашивать. — Слушай, я это… чего спросить-то хотел. Вы как?

— А? Да порядок, нас не сильно. Мне вот бровь посекло. Хрен пойми как-чем, агась. Бистрегза порезали чуток.