Падение Вавилона - Александр Афанасьев

Мастер-сержант чуть пошевелился, украдкой посмотрел на руки. Нет, не дрожат…

Правильно говорят: сражаясь со слабым противником, ты слабеешь сам. С кем сражалась американская армия в последние годы? С афганцами? С иракской армией образца четвертого года, готовой продать своего Саддама по сходной цене и самой продаться? Вот и ослабли… оглупели. Похоже, что наступающих китайцев даже не пытались как следует бомбить…

– Есть движение! – доложил один из молодых бойцов, капрал Рили. Он должен был сделать это, только если визуально видит машины колонны…

– Первый – готовность всем! Огонь по моему выстрелу!

Надо было добиться того, чтобы колонна втянулась в огневой мешок – и только потом бить. Наотмашь…

Несмотря ни на что, американская армия все же оставалась американской армией, в ней было достаточно храбрых и инициативных офицеров и старших сержантов, таких как мастер-сержант Ингланд. Да, в период, когда не было смысла рисковать жизнью, многие избегали посылать личный состав туда, куда не пройдет «Буффало», противоминный бронетранспортер. Но сейчас все изменилось. Побегавшие по горам, поездившие по минам, в минуту смертельной опасности многие из них проявили все самое лучшее, что может проявить грамотный, инициативный, имеющий солидный опыт малой войны офицер. Нет противотанковых средств? Не беда… на складах изъятого позаимствовали противотанковые гранатометы РПГ-7, из которых стреляли в рамках программы изучения оружия вероятных противников, немало нашлось и снятых фугасов, дожидавшихся своего уничтожения, – теперь один их этих фугасов, которые ждали американцев, ждет своего часа чуть дальше, на неустойчивом участке дороги, подорви его – и движение остановится не меньше чем на сутки. Там сидит их сапер, капрал Данн, с приказом подорвать полотно дороги, как только он увидит первую китайскую машину или услышит звуки боя. Можно было бы просто подорвать дорогу и уходить, но мастер-сержант хотел несколько другого. Он так нахватался от налетов и засад талибов, что хотел доказать всем и себе в том числе, что американцы при необходимости могут засаживать ничуть не хуже, чем эти долбаные муджики…

А вот, кажется, и они…

Первой шла боевая машина разграждения – скопированный с советских образцов боевой бульдозер с огромным отвалом, сделанный на базе старого советского танка. Он освобождал дорогу для колонны – если бы не пробки из машин на дороге, колонна китайских боевых машин, аналогов «Страйкеров», была бы уже в Кабуле, разрезав страну на части, и отсекла бы их от северной дороги на Термез – дороги спасения. Рыча мотором и выбрасывая в воздух клубы антрацитно-черного дыма, БМР решительно шла вперед, расталкивая скопившиеся на дороге и попавшие в пробку машины, джипы и перегруженные сверх всякого предела бурубахайки. Когда все это началось, самые умные, в основном из числа национальных меньшинств, бросились на север, в сторону бывшего СССР, сторонники Масуда начали занимать подготовленные позиции в ущелье Пандшер, узбеки заняли район тоннеля Саланг. Те же, у кого ума не хватило, ринулись в сторону Пакистана, прямо навстречу «освободителям». Теперь машины – часто с беженцами – летели под откос, безжалостно спихиваемые ножом бульдозера, кто оставался в живых – выкрикивали проклятья, потрясали руками, кто-то даже стрелял по китайским машинам из автоматов – но они ползли и ползли, целеустремленно и неотвратимо, длинная зеленая стальная змея, и вряд ли была сила, способная остановить этот Великий поход[51].

Мастер-сержант смотрел на все это, и вопреки доводам разума ему почему-то было жаль афганцев. Он знал, что вот у этих людей, которые ползут раздавленные по обочине или потрясают кулаками в бессильной ярости, не дрогнула бы рука уничтожить американского солдата, а может быть – на чьих-то руках уже была американская кровь. Но ему все равно почему-то было жаль этих гордых, в чем-то очень наивных, жестоких и беспомощных в современном мире людей. Они не могли жить в современном мире, и поэтому они хотели устроить в своей стране заповедник, где они могли бы жить по нормам и правилам средних веков – но такой заповедник обречен изначально, современный мир вторгся в их маленький мирок сначала в образе американцев, которые искренне хотели помочь, а потом в виде стальной саранчи, равнодушно сталкивающей их на обочину…

Первая машина… Вторая… Третья.

Увидев бронетранспортер с поднятым, похожим на контейнер угловатым бронированным кузовом и несколькими антеннами, мастер-сержант понял – оно. Именно эту машину он сожжет во что бы то ни стало, пусть защищая и не свою землю, но выполняя свой долг. Эта…

Откинув покрывало, он встал на колено, развернул гранатомет, машинально оглянулся – для реактивного выхлопа место оставалось – и выстрелил…

Места все-таки не хватило – его чуть не сбросило выхлопом вниз, но дело было сделано. Реактивная граната метнулась вниз, ткнулась в броню – русские в свое время ездили с открытыми люками, у китайцев люки, как это и положено по уставу, были закрыты – и это их убило. Всех. Гранатометный заряд, рассчитанный на танк, угодил прямо в центр бронированного кузова и там разорвался. Машина дернулась – и задымилась, начала терять скорость.

Нападение! Опытный водитель в этом случае что есть дури давит на газ, пытаясь на скорости вырваться с места обстрела, китайцы все как один нажали на тормоз, остановив колонну. В нескольких местах уже горело, американцы били почти что в упор – сто пятьдесят – двести метров не дистанция для гранатометов, огонь велся сверху вниз, в слабозащищенные бортовые проекции и крышу, гранаты, рассчитанные на поражение танков, пробивали машины чуть ли не насквозь. Мастер-сержант, выпустив из рук гранатомет, схватил ESMAW с обнуленным прицелом – поправки вводить было некогда, прицелился и шарахнул термобарическим по машине, которая показалась ему наиболее опасной – со скорострельными пушками и контейнерами ракет, видимо зенитных. У машины полыхнуло, на какой-то момент ему показалось, что заряд не пробил броню – но тут полыхнуло еще сильнее, и грохнуло, и странного вида башня подскочила и плюхнулась набок, и полетели во все стороны взрывающиеся снаряды – это напоминало фейерверк в День независимости…

Первые два выстрела – а у каждого было по два снаряженных гранатомета – каждый отработал сполна, потом колонна начала оживать. Но тут – у китайцев были те же самые проблемы, которые были у советской армии тридцать лет назад – уроки того Афганистана мало кому пошли впрок. Американцы били сверху вниз и из всего вооружения колесных боевых машин пехоты – только скорострельные пушки зенитных установок могли их достать, да еще, пожалуй, автоматические минометы, если приноровиться стрелять прямой наводкой. Остальные боевые машины, в том числе с пятидюймовой танковой пушкой и с комбинацией тридцати– и стомиллиметровой пушки от советской БМП-3, были обречены встретить смерть на этой дороге, не имея возможности ни огня, ни маневра. Из машин высаживались китайские солдаты, десантники – но горы были крутыми и враждебными, они плевались смертью, китайцы пытались отвечать – но для того, чтобы стрелять снизу вверх, нужно было иметь опыт именно такой стрельбы, а вот сверху вниз их расстреливали как в тире. Колонна встала, огрызаясь огнем…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});