Сибирский триллер Том 3 Осеннее рондо - Александр Брукман

Войны начинают словами, а останавливают большой кровью. Пускали бы под нож тех, кто своей болтовней развязывает войны, и не было бы желающих испытывать судьбу. Но правозащитники и миролюбивая мировая общественность не позволят отбить охоту начинать войны и пресекать террор радикальными средствами. Поэтому и посылают их с Ленкой негласно, чтобы они, такие нехорошие, такие жестокие и такие коварные, втихую ликвидировали иорданского чеченца и выкрали у него бумаги. Да ещё и наградят, небось, за то, что убили человека исподтишка. Но такая уж у них работа, такая уж у них профессия — Родину защищать! А как её защитишь без насилия, без жестокости, без крови?

И потому, что они её защищают, Вадька и Таисия Тихоновна могут спокойно жить в безопасности. И Лера может спокойно и увлеченно играть в своих спектаклях. И Настя может страдать от неразделенной любви к брату подруги. И серьёзных проблем ни у кого из них не будет, потому что есть они с Ленкой — плохие и жестокие. Так неужели Вадик сможет её в чем — то упрекнуть? Неужели не поймет? Если по настоящему любит, то не только поймёт, а ещё и гордиться будет ею!

Только в это раз они с Ленкой рискуют зря — замочат Фатхи, а на смену ему пришлют другого "финансиста" из дружественных арабских стран. И снова пошлют их тайно мочить следующего? И так и будут играть в эти игры, ублажая мировую общественность и правозащитников? И снова московские вожди будут проливать кровь своих сограждан и связывать армии руки?

Так не лучше ли небольшая прополка правозащитников и тех, кто играет роль вечно чем — то недовольной "мировой общественности"? Возможно, тогда и мир на планете был бы достижим и дышалось бы легче?

Когда — то правозащитники боролись с социалистическим строем за свободу и демократию. Но рухнул оплот социализма и правозащита стала безопасным и выгодным бизнесом, хорошо оплачиваемым арабскими нефтедолларами. Так и первые христиане были мучениками, а сменили их инквизиторы. И большевики вначале утверждали, что борются за свободу и счастья народа, а потом их сменили люди из НКВД.

Растревоженная своими мыслями, Лариса до глубокой ночи не могла заснуть. Она вспоминала свидания с Вадимом и росла неуверенность в том, что он останется с нею, если о себе всё ему расскажет. И даже Таисия Тихоновна может от неё отшатнуться, узнав, сколько на ней крови.

После того, как патриотически настроенная подрастающая молодежь отметила 20—го апреля день рождения Гитлера, отживающее поколение советских людей 9 мая праздновали 50—летие Победы в Отечественной войне. Мурманск — не Москва и не Питер, демократические свободы в нём урезаны и фашисты чувствуют себя не так вольготно. Поэтому, когда проходила колона героев — старичков, увешанных орденами и медалями, их забрасывали цветами. А ведь на каждом из них, пожалуй, крови гораздо больше, чем на ней. Они защищали Родину, но разве она тоже не защищает её? Только методы разные. Да и рисковать жизнью в одиночку и в мирное время гораздо труднее, чем хором идти в штыковую атаку. Нет, она достойна и любви и уважения! И как всем девушкам, ей тоже хочется простого человеческого счастья. Не может Вадька её бросить! Не имеет на это морального права!

Утром её разбудил телефонный звонок и она с удивлением обнаружила, что уже начало одиннадцатого утра. Так поздно ещё никогда не просыпалась. За окном начинался хмурый день и на небе висели тяжелые тучи, предвещавшие дождь. Птицы, прячущиеся в ветвях деревьях под окнами, обычно по утрам устраивают шумный базар. Но сегодня, в такую погоду у них не было настроения и только одна какая — то скандалистка одиноко чирикала, но её никто не поддерживал.

— Мисс Керби? — услышала она голос с сильным арабский акцентом и удивилась: ведь не давала мулле Халеду номер своего домашнего телефона.

— Мистер Рахман? А как вы узнали мой номер?

— Очень просто. Позвонил на Радио 4 и мне дали номер телефона на вашей старой квартире. А там сообщили, что вы недавно переехали на новую квартиру и дали адрес. Номер телефона узнал в справочном бюро. Вот как всё просто!

Лариса удивилась предусмотрительности головастиков, разрабатывавших операцию. Денисов рассказывал ей, что шефы были против съёма квартиры и оплаты за полгода вперед. Считали это лишними затратами, но головастикам удалось настоять на своём и вот теперь эта деталь неожиданно сыграла свою роль. Конечно, Керби не смогла устоять перед такой квартирой, тем более, что полгода не надо платить арендную плату. Поэтому моментально подмахнула договор, отправляясь в Нью — Йорк на круизном лайнере за смешную цену.

— Мисс Керби, не могли бы вы срочно встретиться со мною?

В его голосе слышалось беспокойство и она поняла: ему уже известно о том, что Хаггинс мертв.

— Что — то случилось?

— Это не телефонный разговор.

— Где мы встретимся?

— На обычном месте возле мечети в Финсбери — парке.

— О'кей! Через час вас устроит?

— Хорошо. Я вас жду.

Лариса положила трубку и попыталась сообразить, как ей лучше поступить. Безусловно в такой ситуации ей необходима поддержка со стороны Денисова и его людей. Не исключено, что сэр Гарольд успел сообщить Рахману то же, что и Хаггинсу. Тогда её там ждет засада. Но, с другой стороны, если Халед в курсе и знает её адрес, то ему несложно было бы нагрянуть со своими людьми прямо к ней на квартиру. Следовательно, он не догадывается, что она не Керби?

Лариса попыталась связаться с Денисовым, но безрезультатно. А ехать на свидание без поддержки — это авантюризм. Ей хватит вчерашнего и дважды испытывать судьбу не стоит. Она наскоро приняла душ, слегка перекусила, надела кофточку и джинсы, проверила стилет и снова позвонила Денисову. Никто не снимал трубку и её охватила злость. Это не партнер, а сплошное наказание! Даже простую аварию устроить не может, а в нужный момент вообще куда — то исчезает. Снова его где — то блокировала очередная бабка? Страшные люди эти лондонские бабки, которые слетаются на него, как мухи!

Внезапно зазвонил телефон и радостный голос Денисова сообщил:

— Лола, старый воробей в клетке.

— Как же тебе это удалось? — с издевкой в голосе спросила Лариса, но он не обратил на это внимание.

— Настолько любит молоденьких птичек, что стоило только позвать, как он моментально примчался, — засмеялся Денисов. — Так что полный порядок, пусть чирикает в клетке. Что у тебя?

— Мне предстоит романтическое свидание со служителем культа.

— Где и когда?

— Через полчаса на обычном месте.

— Понятно. Через десять минут вызывай такси, мы будем у твоего дома.

— Надеюсь на этот раз никакие бабки тебе не помешают?

— Надежда умирает последней, — весело произнес Денисов и повесил трубку.

Мулла Халед уже ждал Керби, нервно вышагивая по вдоль газона взад — вперед.

— Я не опоздала? — посмотрела Лариса на часы.

Метрах в двадцати от них стояла машина, в которой находились Денисов и Альфред, а на скамейке поодаль какой — то мужчина читал книгу. Она догадалась, что это человек Денисова. С таким прикрытием можно быть спокойной, хотя скучай на скамейке Ленка, было бы ещё спокойнее. А спокойствие особенно важно в такой ситуации, потому что мулла может почувствовать её внутреннюю напряженность и это может спровоцировать у него подозрение.

— Нет, вы очень точны. Вы вчера ведь ушли с вечера с мистером Хаггинсом?

— Вы знаете этого молодого человека? — сделала удивленный вид Лариса.

— Да, я с ним хорошо знаком. Так вы с ним ушли?

— Как я могла уйти с малознакомым человеком? У меня разболелась голова и я пошла к выходу, а он догнал и предложил подвезти. Мы познакомились с ним у стенда с фотодокументами и от ужаса, который там запечатлен, мне стало не по себе.

— Он отвез вас домой? И что дальше?

— Я вышла из машины раньше. Мы проехали совсем немного и между ним и его водителем разгорелся скандал по какому — то поводу. Я не захотела ехать с ними дальше и потребовала, чтобы остановили машину.

— Вы говорите разгорелся скандал? — спросил ошарашенный Халед.

— Да, и ещё какой! Водитель мистера Хаггинса довольно подозрительный пакистанец. Удивляюсь, зачем он нанял такого? Неужели у нас в Лондоне нет приличных водителей?

— Так они ругались?

— Этот пакистанец что — то требовал от мистера Хаггенса. У меня такое впечатление, что он его шантажировал. Но они ругались на арабском языке и я не понимала о чем они спорят. Кстати, мне кажется, какие — то слова очень напоминали русские, но утверждать это не буду, так как русского не знаю. Просто звучание слов напоминало какой — то славянский язык.

— Славянский? — совершенно сбитый с толку, как эхо, повторил Халед.

— Ничего не берусь утверждать. Ситуация была настолько дикая, что я обрадовалась, когда покинула. Я вообще терпеть не могу ссоры, а когда двое мужчин так яростно ругаются, это просто ужасно! Но если вы хорошо знаете мистера Хаггенса, не лучше ли вам спросить у него о причине его ссоры со своим водителем?