Паранойя - Файндер Джозеф

— Уф-ф. Ладно, — неохотно протянула она.

— Спасибо.

Алана перекатилась на край кровати, выудила ключи из сумки и вручила их преувеличенно драматическим жестом.

— Возвращайся поскорее, хорошо?

На стоянке было уже темно и пусто. Я оглянулся на гостиницу, которая располагалась метрах в тридцати, и удостоверился, что окна нашего номера не выходят на стоянку. Алана не могла меня видеть.

Я откинул крышку багажника «миаты» и нашел компьютерную сумку из серого нейлона — то ли под фланель, то ли под мохер. Я не шутил: я действительно кое-что оставил. Маленький рюкзак. Больше в багажнике не было ничего интересного. Я забросил на плечо сумку и рюкзачок, а потом залез в машину.

Снова обернулся и посмотрел на гостиницу. Никто сюда не шел.

Тем не менее я не стал включать свет и дал глазам привыкнуть к темноте. Так привлеку меньше внимания.

Я чувствовал себя последним подонком, однако реальность не оставляла мне выбора. Алана — мой лучший способ добраться до «Авроры». И теперь я должен туда проникнуть. Это мое единственное спасение.

Я быстро расстегнул молнию на сумке, вытащил компьютер и включил. Голубой свет от экрана отражался от стенок машины. Пока ноутбук загружался, я открыл рюкзак и вытащил синюю пластиковую аптечку.

Внутри вместо бинтов и тому подобного было несколько маленьких пластмассовых коробочек, в каждой — мягкий воск.

В голубом свете я рассмотрел ключи на кольце Аланы и выбрал самые многообещающие. Может, один из них от шкафов с документами на этаже проекта «Аврора»?

По одному я вдавил каждый ключ в воск. Я тренировался с ребятами Мичема и теперь был очень рад, потому что это получается не сразу. На экране замигало окошко введения пароля.

Черт. Не все ставят пароль на ноутбуки. Ну и ладно: все равно я ходил не зря. Из рюкзака я достал миниатюрный ридер, который получил от Мичема, и подключил к своему микрокомпьютеру. Нажал на «Старт» и помахал перед ним бейджем Аланы.

Маленькое устройство захватило информацию с бейджа и записало на мой наладонник.

Наверное, и лучше, что ее ноутбук защищен паролем. Я не мог торчать здесь до бесконечности: Алана удивится, куда я пропал. Перед тем как выключить ее компьютер, я решил наугад ввести пару обычных паролей: дату рождения, которую знал наизусть, первые шесть цифр ее личного номера на работе. Ничего не случилось. Я напечатал «АЛАНА», и окошко исчезло, уступив место обычному рабочему столу.

Ого, совсем просто! Я вошел в систему.

Господи. Теперь-то что? Сколько времени я могу потратить без риска? С другой стороны, нельзя упускать такую возможность. Она может никогда и не повториться.

Алана оказалась чрезвычайно организованным человеком, и все ее файлы были рассортированы по строго иерархическому принципу. Один каталог назывался «Аврора».

В нем было все. Ну, может, и не все, но очень много: целые залежи технических спецификаций по оптическому чипу, служебные записки по маркетингу, копии электронных писем, расписание встреч, списки сотрудников с кодами доступа, планы этажа...

Тут было столько, что невозможно было прочитать даже все названия файлов. У нее был пишущий CD-ROM. У меня в рюкзаке — несколько чистых матриц. Я схватил одну и вставил в драйв.

Даже на таком супербыстром компьютере, как у Аланы, файлы записывались минут пять. Вот сколько их там было.

* * *

— Ты что так долго? — оказала она, надув губы, когда я вернулся.

Алана уже лежала под одеялом, под которым угадывалась ее обнаженная грудь, и выглядела сонной. Из маленького проигрывателя компактов, который она, как видно, привезла с собой, звучала баллада Стиви Уандера «Любви нужна любовь».

— Не мог разобраться, каким ключом открывать багажник.

— Такой специалист по машинам, как ты? Я уже думала, что ты уехал и оставил меня тут.

— Я что, похож на идиота?

— Внешний вид бывает обманчивым, — улыбнулась она. — Иди в кровать.

— Никогда бы не подумал, что тебе нравится Стиви Уандер, — сказал я. Да уж, если вспомнить ее коллекцию певиц в стиле фолк.

— Ты меня еще не знаешь.

— Это пока! Дай мне только время, — отозвался я.

«Я знаю о тебе, Алана, все и ничего. Скрытничаю ведь не только я...» Я поставил ее ноутбук на дубовый стол рядом с ванной.

— Вот. — Я вернулся и стал раздеваться. — На случай, если к тебе придет вдохновение или осенит посреди ночи.

Я подошел к кровати. На ней лежала прекрасная обнаженная женщина, которая делала вид, что меня совращает, хотя на самом деле совращал ее я. Она и не представляла, какую я веду игру, и я ощутил прилив стыда, странно смешанный с возбуждением.

— Иди сюда, — сказала Алана драматическим шепотом, в упор глядя на меня. — Ко мне только что пришло вдохновение!

* * *

Мы оба встали в девятом часу — необычно поздно для трудоголиков — и немного повалялись в постели, а потом приняли душ и спустились на «деревенский завтрак». Сомневаюсь, что жители сельской местности действительно так питаются, а то бы все они страдали от ожирения: ломтики бекона (даже не ломтики, а ломти, таких в городе не бывает), гора каши, свежеиспеченные черничные маффины, яичница, гренки, кофе с настоящими сливками... Алана ела вволю, что меня удивило, ведь она тонкая, будто тростинка. Я с удовольствием смотрел, как она жадно поглощает свой завтрак. У нее прекрасный аппетит во всем, и мне это нравилось.

Мы вернулись в номер и еще немного повалялись, а потом поговорили. Я специально не стал задавать новых вопросов об охранных процедурах или бейджах. Алана решила расспросить о смерти моего отца и похоронах, и хотя тема меня расстраивала, я рассказал, как все было. Около одиннадцати мы уехали, и свидание закончилось.

По-моему, и ей, и мне хотелось остаться, но мы должны были вернуться домой, к делам, на «соляные копи», и отработать эту чудесную ночь.

Пока мы возвращались, я любовался проселочной дорогой, деревьями в пятнышках солнечного света и думал: «Я только что провел ночь с самой классной, удивительной, веселой и сексуальной женщиной, какую когда-либо встречал».

Черт, о чем я вообще думаю?

82

К полудню я уже был дома и сразу позвонил Сету.

— Нужны еще деньги, чувак, — сказал тот.

Я уже передал ему несколько тысяч с моего «уайаттовского» счета, не важно, откуда они там. Странно, что он уже все потратил.

— Не хочу заниматься ерундой и скупать дешевку, — сказал он. — Я взял профессиональное оборудование.

— Что ж, наверное, ты прав, — сказал я. — Хоть это и на один раз.

— Форму тоже взять?

— Да.

— А как насчет бейджей?

— Я над этим работаю, — ответил я.

— Не нервничаешь?

Я немного поколебался — может, соврать и подбодрить его? Не смог.

— Ужасно нервничаю, — признался я.

Мне не хотелось думать о том, что может случиться. Я сосредоточился на плане, который у меня появился после встречи с боссом Сета, и прокручивал его снова и снова.

А где-то в глубине души я мечтал и думал лишь об Алане. Как странно получилось: заранее спланированное совращение привело к неожиданным результатам, и я за предательство получил приз, которого не заслуживаю.

Я то мучился чувством вины и собственной никчемности, то тонул во влюбленности, какой никогда еще не чувствовал. Передо мной всплывали разные мелочи: как она чистит зубы, набирая в рот воду из ладошки, а не из стакана; как изящно ее поясница переходит в ягодицы; как невероятно сексуально она красит губы... Я вспоминал ее бархатный голос, сумасшедший смех, чувство юмора, очарование.

А еще — и это точно самое странное — я мечтал о нашем совместном будущем. Обычно парней до тридцати лет такие мысли пугают, но у меня было совсем другое чувство. Я не хотел ее терять. У меня появилось такое ощущение, словно я забежал в магазин, купил упаковку пива, лотерейный билет — и выиграл.

Поэтому я не хотел, чтобы Алана узнала о том, чем я сейчас на самом деле занимаюсь. Сама мысль об этом приводила меня в ужас. Черная и страшная, она постоянно возникала в голове, прерывала глупые фантазии, как клоун-неваляшка с грузом в заднице, который всегда возвращается в вертикальное положение, как бы ты ни пытался его уложить.