Музыкальный приворот - Анна Джейн

- Я-ясно, папа. - Удивленно произнес парень, понимая, что гроза миновала.

Виктор Андреевич вновь отправился в прихожую, уверенный в Ом, что сын не виновен и может жить спокойно. Еще раз задумчиво поглядев на цветы, он стал размышлять дальше:

- Если отправитель все-таки парень, значит, это его так по-бабьи зовут: Келла. Вот же мать его. Значит, этот сосунок подкатывает все-таки к кому-то из дочерей.- Бубнил он, меряя коридор шагами. - Тогда почему джин сказал, что парень-заказчик "сыный"? Наверное, перепутал. Может, этот сопляк был одет в синее?

Еще немного поразмышляв, он решил, что три корзины с цветами - это не так уж и страшно. Вот сын, который не оставит тебе внуков - гораздо хуже. А эта цветная трава, воняющая на весь коридор, пойдет в дело - будет подарена родственницам на ужине. Таким образом, он и галантным хозяином себя покажет, и от этих проклятых корзин с растительностью избавиться. Нинкина нелюбовь к цветам тоже передалась ей от родного отца, как, наверное, и ее красивые голубые глаза, потому что остальные Журавли пошли в тетю Соню - глаза имели светло-карие.

Дядя Витя сходил на кухню, взял себе огромную пригоршню конфет и вазочку с орехами, схватил книжку и, делая сам с собой ставки на возможного убийцу, принялся за чтение, сидя на том же самом мягком пуфике около столика с телефоном. Поэтому через полчаса, когда аппарат связи зазвонил, именно Виктор Андреевич поднял трубку, забыв, что жует ириску.

- Квофо таф февти фа нофу девнуфи фофонить? - Прошамкал он, хотя желала сказать фразу: "кого там черти за ногу дернули позвонить?"

Быстрее прожевывая конфету, мужчина молча схватил трубку телефона.

- Это ты? - Раздался незнакомый мужской голос, принадлежащий, судя по всему какому-то молодому человеку.

Дядя Витя молчал, только злорадно подумал: "Я, я". Он очень любил хамить людям, которые не туда попадали. Или глупо разыгрывать. Однажды один из ошибившихся, молодой человек, звонивший из самого Лондона любимой девушке, попросил к телефону некую Леночку, а дядя Витя тут же ответил ему, что Леночка вчера вышла замуж, а теперь собирается в свадебное путешествие, и он, Виктор Андреевич, как отец жениха, не может позволить ему общаться с Леной. Звонивший устроил едва ли не целую истерику, доведя Нининого папу-шутника до слез - так сильно он смеялся.

Сейчас Журавль предпочел не отвечать - он избрал выжидательную тактику. Да и конфета мешала.

- Молчишь? А я тебе звонил на мобильный телефон, а он отключен. Как же так, королева? Ты ведь знала, что я буду тебе звонить. Скрываешься от меня? - Укоризненно произнес парень.

Виктор Андреевич закашлялся от возмущения. Это тот самый, что присылал корзины с сеном! В записке ведь что-то про прекрасную королеву сказано!

- Ниночка, я понимаю, что ты на меня обиделась, - мягким голосом говорил молодой человек дальше, не подозревая, что на том конце провода сидит раскрасневшийся Нинкин папа, - но я все готов для тебя сделать, лишь бы ты стала моей девушкой.

"Ага, сейчас, станет моя Нина твой девушкой, квазимодо несчастное!" - тут же приревновал дочь к незнакомому парню глава семейства Журавлей.

- Ты все молчишь, девочка моя?

"Молчу, придурок. Ну, как только эта красавица встанет, я ей покажу, как всяким хмырям вроде тебя давать номер телефона!"

- Милая, я понимаю, что мы встретились совсем недавно, но этого времени хватило, чтобы мои чувства стали крепкими, как железо.

"Сам ты железо. Дровосек Железный, чтобы тебя пугало покусало! Глаз на мою дочь положил? Ну ничего, я тебе положу! Я тебе так приложу, когда увижу, костей не соберешь! Хм…неужели этого сосунка зовут Келла? Надо бы проверить!". Голос молодого человека ему очень не нравился.

К этому времени Виктор Андреевич дожевал свою ириску, поэтому мог говорить вполне внятно.

- Ниночка, ты меня слышишь? - Между тем спросил музыкант группы "На краю", а это был именно он. - Не игнорируй меня.

Журавль, отодвину трубку подальше, прокашлялся, а потом тоненьким-тоненьким голосочком, явно копирую волка из сказки "Семеро козлят", осведомился:

- Келла?

- Келла, - мигом заподозрил неладное синеволосый, - что у тебя с голосом, Нина?

- Я тебе не Нина, шалопай, - уже нормальным тоном изрек хозяин дома и услышал в ответ:

- А это еще чего за хрен вылез?

Пока дядя Витя соображал, он или не он является "хреном", и что в таком случае лучше ответить молодому идиоту, Келла задал вопрос кому-то, кто находился рядом с ним:

- Кей, это точно ее номер? Тут мужик какой-то сидит. Блин, он озабоченный, я демонице в любви признаюсь, а он слушает и молчит. Капец просто!

- Ах ты, молокосос засоленный! - Прорвало, наконец, Виктора Андреевича, которого уже много лет никто не обзывал в глаза. - Я же тебя на части разорву собственными руками! Я тебя твою ногу сожрать заставлю, тварь ты паршивая! Ниночку ему подавайте! Девочку!

Но Келла уже повесил трубку под смех своего друга. Зато в это время дверь отварилась и в квартиру, распространяя вокруг себя сладкий аромат духов, вплыла Софья Павловна.

- Опять ругаешься? - укоризненно взглянула она на мужа. - Не знаешь к кому придраться, Витя, и орешь сам на себя?

- Что значит опять? - Стукнул кулаком по столу ее супруг, но промахнулся и попал по ни в чем неповинному телефонному аппарату, который лишь жалобно звякнул. - Проклятье! Больно!

Тетя Соня поджала губы и сказала:

- Мне, конечно, телефон, не жалко. Но нужно быть бережным хотя бы к самому себе. Вон, смотри, руку поцарапал. Если хочешь, мы к семейному психологу сходим.

- Сама сходи куда хочешь, а я пошел спать! - разозлился дядя Витя и пошел в спальню, не забыв прихватить с собой так и недочитанную книгу Стаута.

- Ужин привезут через три часа, я обо все договорилась, - крикнула ему в спину жена, - не беспокойся, Витенька! Хорошо отдохни!

- На том свете я отдохну, - проворчал Журавль, - от всех вас.

Уже в своей спальне, которую, между прочим, обставлял какой-то именитый дизайнер, отец семейства развалился на огромной кровати с высокими золотистыми резными спинками, и принялся дочитывать детектив, изредка поглядывая вправо - там, через стенку находилась комната его средней дочери, которой мерзавец Келла присылал цветочки и звонил по телефону. А Нинка, не подозревал угрозы со стороны любимого отца, продолжала сладко спать.

Виктор Андреевич и сам не заметил, как провалился в объятия - книга была для него лучшим снотворным, даже если являлась интересной. Пока дядя Витя предавался сну, его дочери успели просунуться, пообедать, посплетничать вместе с собственной мамой, поглядеть на цветы (Нинка так и не догадалась, от кого они, потому что все три открытки были у ее отца), послушать жалобы Сережи на папу, и даже посмотреть телевизор вместе с сестрой Ирой, успевая обозвать всех как знаменитых, так и неизвестных актрис и актеров неприятными словами. Софья Павловна, которая вместе с приходящей домработницей, вызванной в выходной день для помощи, хлопотала на кухне. Потом ей позвонили из ресторана и сообщили, что у них с транспортом возникла накладка и с извинениями попросили забрать приготовленные блюда на своей машине. В результате все четыре представительницы женского пола, уселись в большой джип Иры, Нинкиной сестры, и поехали в ресторан, оставив дома спящего дядю Витю и Сергея, увлеченно играющего в компьютер. Именно эти двое стали невольными свидетелями следующего акта любовной драмы.