Проект «Пламя» - Юрий Козловский

Но на пути разъяренного гиганта встал не уступающий ему размерами Степан Бойцов. Одетый в светлые полотняные брюки и белую футболку, он стоял, похожий на мраморную скалу, перед налетевшим на нее черным вихрем. И вихрь разбился о скалу. Вот отлетел в сторону нож, вот две огромные фигуры медленно движутся по кругу, чернокожий — пригнувшись к земле, едва не доставая ее руками, Бойцов же стоял прямо, на вид был расслаблен и держал руки полусогнутыми в локтях. Нбанга сделал ложный выпад, отскочил в сторону и вдруг черной тенью взметнулся в воздух. Казалось, ничто не сможет остановить летящего с растопыренными руками гиганта и сейчас белый человек будет смят и растерзан. Но Степан выставил правую руку ладонью вперед, и чернокожий, не долетев до него, с грохотом грянулся на землю и затих.

Жуковский облегченно перевел дыхание. Только теперь до него дошло, что мог натворить вооруженный ножом взбешенный колдун, доберись он до автобуса. Не останови его Степан, он покрошил бы их всех в капусту. Но времени на радостные переживания не оставалось. Фотиев явно уже успел проникнуть в подземелье, и нужно было нагонять его. А Сергей еще даже не знал, удастся ли ему туда попасть…

17

Страж входа, высохший как мумия морщинистый старик, казалось, столетиями не менял позы. Даже сейчас, ночью, он сидел на скамье около своей каменной хижины у входа на кладбище, и непонятно было, спит ли он, молится ли, обратив лицо в ту сторону, откуда через несколько часов должно было подняться солнце, или впал в транс. Но при появлении Ивана Матвеевича он встал во весь свой немалый рост и едва заметным наклоном головы приветствовал его. Это насторожило напряженного как струна Фотиева, которому показалось, что в прошлые приезды страж приветствовал его более почтительно. Неужели он что-то знает или о чем-то догадывается?

Но — нет, кажется, все было в порядке. Страж сделал приглашающий жест и зашагал по узким дорожкам к склепу, маскирующему вход. Иван Матвеевич последовал за ним. Шли они минут десять, и все это время Фотиев нервно оглядывался назад, хотя знал, что преследователи надежно застряли на дороге, задержанные мутантами с помощью Бориса. И все равно, пока дело не было доведено до конца, он испытывал беспокойство.

Наконец они пришли на место. Фотиев давно догадался, что именно в этом древнем склепе таится нечто такое, что делало старика неуязвимым стражем, полновластным хозяином входа, прорваться мимо которого в подземелье не смог бы никто, каким бы могуществом он ни обладал. Здесь бесстрастный хранитель проверял полномочия посвященных в тайну. Здесь же, как понимал Иван Матвеевич, бесследно исчезали те, кто пытался проникнуть в святая святых, не имея на то права.

Та часть сознания, которая служила пропуском в подземелье, была выделена Фотиевым и надежно ограждена от случайных мыслей, способных выдать его намерения. И все же ему было сильно не по себе во время этой неизбежной процедуры. Вдруг древние оставили стражам какой-нибудь дар особой чувствительности? И сейчас он, не меняя выражения бесстрастных черных глаз, одним движением руки положит конец уже почти свершившейся мечте Ивана Матвеевича. Именно сейчас, когда цель так близка! Но уже через несколько минут, шагая по широкой подземной галерее, он усмехался, не понимая, как могла прийти в голову подобная чушь.

Объехать вертолет, который мутант посадил прямо поперек узкой дороги, не удалось. Кроме того, в автобусе на сиденьях лежали двое тяжелораненых — Виктор и Георгий, спасением которых уже занимались обе женщины. Понимая, что нельзя терять ни минуты, если вообще уже не было поздно, Жуковский сказал Захару:

— Уладите здесь все, а я побежал. Справитесь?

Захар кивнул, а Бойцов, подняв с земли автомат одного из мутантов, заявил:

— Я с тобой. Одного не отпущу!

— Нет, Степа, ты только помешаешь! — непреклонно оборвал его Сергей. — Дальше я пойду один.

Более опытный Захар положил руку на локоть Бойцова и мягко сказал:

— Он прав. Помочь ему ты не сможешь ничем, там от нас не будет никакого толку. А нам и здесь работы хватит. — Он кивнул на лежащих в беспамятстве мутантов. — Скоро появится полиция и придется подчищать хвосты. И женщинам надо помочь — ребят крепко зацепило.

Последних слов Захара Сергей не слышал, потому что уже мчался по дороге к старому кладбищу. Он и не подозревал, что способен развить такую скорость. Ветер свистел в ушах, он бежал, не чувствуя усталости и одышки, жалея, что в число его чудесных способностей не входит умение летать. Чтобы отвлечься от отчаянных мыслей, считал шаги и радовался, когда не поспевал счетом за скоростью.

Как в свое время заканчивается все, кончилась наконец и эта дорога, которая привела его к кладбищенским воротам. Ни на входе, ни в маленькой сторожке никого не оказалось, и он пробежал через ворота без остановки. Но тут пришлось перейти на шаг, потому что бежать в лабиринтах узких тропинок между старыми могилами было невозможно. Он шел по не рассеявшемуся еще в пространстве следу Фотиева, который привел его к древнему склепу, покрытому каменными барельефами. Но тут дорогу ему преградил страж. Покрытый морщинами высокий старик вопросительно смотрел на Жуковского, скрестив на груди руки. Ничего не говорил, ни о чем не спрашивал. Просто смотрел.

И Жуковский растерялся. На каком языке разговаривать со стражем? Что ему вообще говорить, как все объяснить? Может быть, старик понимает английский? Но после первой же фразы, произнесенной Сергеем на этом языке, оказалось, что страж не только не нуждается в переводчиках, но может общаться с ним вовсе без слов.

«Предъяви полномочия! — застучали по вискам непроизнесенные слова, полные не угрозы, но предостережения. — Или покажи, с чем пришел!»

Ни один мускул на лице старика не дрогнул при этом, как не изменилось и выражение глаз. Страж уже понял, что не простой любопытствующий или праздный искатель приключений стоит перед ним. Но строгие правила и древние предписания требовали от него выяснить намерения пришедшего и только тогда решить, что делать с ним — отправить в небытие или пропустить в святая святых.

— Только что сюда прошел человек! — поняв, что нет никакой разницы, на каком языке говорить, заорал по-русски Жуковский. — Если он дойдет до цели — все пропало! Ты ведь знаешь, что он может натворить!

«Полномочия!» — повторил старик все так же невозмутимо, но на этот раз Сергею показалось, что в его лице что-то дрогнуло. Чувствуя, что лед вот-вот тронется, и понимая, что времени не остается совсем, он распахнул перед стражем сознание, вывалив на него все — страх, нетерпение, отчаяние. И тут стража проняло. Его каменные морщины одрябли, на лице появилось выражение растерянности, которое он тут же постарался спрятать. Но внешние проявления были лишь жалким отражением той бури, что бушевала в душе старика. Вся его предыдущая жизнь, все семь столетий беспорочной службы на посту, весь многовековой опыт пошли псу под хвост, потому что не могли подсказать ему, что делать с этим неизвестно откуда свалившимся на его голову человеком. Ни разу он не стоял перед подобной дилеммой. Страж понимал, что незнакомец не обманывает, потому что никому не под силу было бы сыграть такое. Но и тот, кого он пропустил недавно в подземелье, — ведь они знакомы давным-давно, и он легко прошел проверку. А впрочем… — старик застыл в догадке — не слишком ли снисходительно он отнесся к испытанию, привыкнув за столетия к этому человеку? Не пренебрег ли точностью исполнения своих обязанностей, предписанных предками? Нет, он решительно не знал, что делать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});